Елена Данько - Китайский секрет

Теперь токарный станок приводится в движение электричеством. Сначала лепщик лепит из простой глины или воска модель тарелки или чашки. Потом с модели снимают гипсовую форму. Тарелку или чашку заливают гипсом с внутренней стороны. Когда гипс затвердеет, его снимают, и оказывается, что на его поверхности отпечаталась внутренняя форма чашки или тарелки, только в обратном виде. То, что внутри чашки было выпукло, — на гипсовой форме вышло вогнутым. Гипсовую форму кладут на токарный станок донышком кверху. Потом берут тонкий блин фарфоровой массы и плотно накладывают его на форму. От этого на фарфоровой массе опять отпечатываются все выпуклости и впадины, которые есть на гипсовой форме, только опять в обратном виде. То, что на гипсовой форме вогнуто, — на фарфоровой масса выходит выпуклым. Значит, фарфоровая масса теперь точно повторяет внутреннюю поверхность первой модели, с которой была снята гипсовая форма.

Чтобы у тарелки или чашки внешняя поверхность была такая же, как у модели, по модели вырезают шаблон. Это — пластинка из дерева или цинка. Ее вырезы точно повторяют внешние очертания, изгибы и выступы (профиль) модели. Эту пластинку неподвижно укрепляют на рычажке над токарным кругом.

Когда станок вертится, масса, положенная на гипсовую форму, прикасается к шаблону, и его края снимают ненужные слои массы там, где должен быть желобок, и оставляют ее там, где на тарелке или чашке должна быть выпуклость.

Мастер, направляя шаблон, обрабатывает внешнюю поверхность сосуда. Когда тарелка или чашка выточена, гипсовую форму снимают со станка. Масса подсыхает, и ее осторожно снимают с формы.

Теперь у нас уже готова настоящая тарелка или чашка, только она еще очень хрупкая, потому что масса еще не обожжена. Ее обжигают первый раз при небольшом огне — в 800°. От этого огня масса становится розоватой. Теперь нашу тарелку или чашку надо покрыть глазурью. Глазурь делается из као-лина, кварца, шпата и мела, размолотых в мелкий порошок и разведенных водой. В эту мутно-белую глазурную жидкость окунают сосуд. Вода быстро высыхает, а на стенках сосуда остается тонкий слой глазури. Он заблестит после обжига.

Печь, в которую заглядывал когда-то д’Антреколль, была «лежачая». Топка была устроена в одном ее конце, и огонь шел по печи в другой конец, где была труба. Бётгер и Виноградов строили «стоячие» печи. Топка была в самом низу печи, и огонь поднимался в печи прямо вверх, в трубу, устроенную над топкой.

Теперь печи строят с «обратным пламенем». Несколько топок с разных сторон одновременно бросают пламя внутрь печи. Пламя поднимается вверх, ударяется в кирпичный верхний свод, падает вниз и сквозь отверстия в полу печи выходит в кирпичные трубы, устроенные в стенках печи. По этим трубам оно поднимается во второй этаж печи, оттуда в третий и наконец по большой трубе выходит наружу.

В первом этаже жар бывает самый сильный — 1300°или 1400°. Здесь обжигают глазурованную посуду. Во втором этаже, где жар слабее, обжигается еще не глазурованный фарфор и прокаливаются шпат и кварц, а в третьем — особо тонкий неглазурованный фарфор.

Посуду перед обжигом заключают в глиняные коробки — капсели. Рабочие входят в печь и устанавливают одну капселю на другую высокими столбиками. Между столбиками оставляют место для прохода пламени.

Когда все капсели поставлены, дверь в печь закладывается кирпичами и замуровывается простой глиной. Только на высоте человеческого роста оставляют в ней окошечко — «глазок». В это окошечко вмазывается кусок слюды.

Потом начинают топить печь.

Обжиг фарфора — дело трудное. Недаром китайцы хранили обжиг в тайне, и мандарин не допускал д’Антреколля к печам.

— Что же тут трудного? — спросит иной читатель. — Нужно только нагреть печь до той температуры, при которой као-лин сплавляется со шпатом и кварцем, — и дело с концом.

А как узнать, какая температура в печи? Никто не посоветует вам всунуть в печь руку с градусником. И руке и градуснику придется плохо. Ртуть закипает при 360°, а фарфор обжигается при 1400° Цельсия.

Однажды холодной ночью кошка забралась погреться в третий этаж горна, улеглась между капселями и уснула. А горн был уже загружен посудой. Утром рабочие замуровали дверь и начали топку.

Обжиг кончился, печь остыла, горновые стали выбирать посуду из печи. Смотрят — а на полу лежит маленький обугленный череп.

Это произошло в третьем этаже горна, где температура бывает 800°. А если бы кошка забралась в первый этаж, где жар еще больше, — так и черепа не осталось бы, он сгорел бы начисто.

Жар в горне так велик, что раскаленные кирпичи, капсели, фарфор — всё светится, сияет ярким, нестерпимым пламенем. У д’Антреколля сразу полились слезы, едва он взглянул в печь.

Китайцы проделывали в своде печи маленькие окошечки и прикрывали их черепками. Обжигальщик влезал на печь, просовывал в окошко железную палку и сдвигал крышку с верхней капсели. Если фарфор сиял молочно-белым светом, — пора было кончать топку.

Обжигальщик прикрывал лицо от жара глиняным щитком. Железная палка жгла ему ладонь. А вдруг он уронит палку на раскаленный фарфор? Вдруг у него в глазах пойдут зеленые круги, и ему привидится невесть что?

Неверное это было дело — измерять температуру на-глаз. Теперь мы иначе измеряем температуру в фарфоровой печи.

Внутри печи перед слюдяным окошечком, поставлены пироскопы.

Это — маленькие белые конусы или пирамидки из фарфоровых масс.

Каждый конус плавится при особой температуре. Они похожи на фарфоровые пальцы, торчащие кверху.

Когда печь топится, обжигальщик поглядывает в глазок. Вдруг он замечает, что один фарфоровый пальчик согнулся. Это значит, что температура в печи дошла до того градуса, при котором этот конус должен расплавиться. Если конус сделан из массы, которая плавится при 800°, — значит, температура в печи 800°.

Смотрит обжигальщик в глазок и видит — загнулся еще пальчик, который плавится при 1000°, а вот и тот пошатнулся, который при 1200° сгибается.

Так узнает обжигальщик, какая температура в печи.

Но и этот способ несовершенный.

Поставленные в середину печи конусы неясно видны в окошечко. Их застилает дым. Обжигальщик может ошибиться. Глаза утомляются и слезятся, глядя на пламя.