Техника и вооружение 2006 02

Первоначальный замысел разработки ракеты К-24 определялся перспективой применения новой радиолокационной ГСН. Однако в результате была создана ракета, практически все элементы которой по уровню совершенства превосходили Р-23. Поддержание производства Р-23Т параллельно с «радийной» К-24 было абсурдно. Кроме того, выявились и некоторые перспективы дальнейшего совершенствования тепловой ГСН. В результате по решению ВПК от 4 апреля 1975 г началась разработка К-24Т («изделие 160»). Эскизный проект был выпущен в 1976 г., но ряд элементов ракеты изготовили еще на год раньше. Однако из-за запаздывания «Геофизики» с разработкой и поставкой головки 23Т4 летные испытания начались только в 1978 г двумя пусками с земли и 11 — с МиГ-23МЛ № 125 и МиГ-23П № 142. В следуюш, ем году провели шесть программных и восемь управляемых пусков тепловых К-24, к испытаниям присоединился и самолет № 141.

В 1979 г осуществили пуски 14 боевых и двух автономных ракет, завершив второй этап государственных испытаний подписанием соответствующего акта в начале 1980 г. В следующем году утвердили акт государственной комиссии с рекомендацией принять ракету на вооружение. В летных испытаниях теплового варианта участвовали прототипы МиГ-23МЛ (N“124 и 125) и его модификации для ПВО МиГ-23П (№ 141 и 142), а также «спарки» МиГ-23УБ(№ 1301 и 202).

Формальное принятие новой ракеты в качестве штатного вооружения самолетов МиГ-23МЛ и МиГ-23П было осуществлено по постановлению от 6 апреля 1981 г.

Ракеты Р-24 успешно применялись с самолетов МиГ-23МЛ входе вооруженного конфликта в Южном Ливане в 1982 г По заявлениям сирийской стороны, этим истребителям удалось с «сухим счетом» сбить три F-15 и один F-4.

Позднее ракета в соответствии с совместным решением ВВС, Министерств радиопромышленности и авиапромышленности от 28 октября 1983 г прошла очередную модернизацию. Уже в 1984 г были проведены первые четыре пуска ракет К-24М, оснащенных усовершенствованными ГСН с повышенной помехозащищенностью и способностью захвата малоскоростных целей. В 1985 г с МиГ-23М N“420 выполнили пуски четырех боевых и одной телеметрической К-24М, в том числе по помехопостановщику Ту-16 и по вертолету Ми-4, стоящему на земле с работающим двигателем и вращающимся винтом. В 1986 г осуществили еще восемь пусков по МиГ-21, имитирующему крылатые ракеты, после чего Р-24М («изделие 140М») приняли на вооружение.

Отметим, что еще в 1981 г рассматривался вариант ракеты с активной радиолокационной ГСН. Несмотря на положительные результаты исследований, это направление так и не реализовали: основные силы конструкторов пришлось сосредоточить на создании активных ГСН для более современных ракет.

Важным событием, связанным с историей создания и эксплуатации ракет семейства Р-23/Р-24, стала ускоренная разработка нового радиоэлектронного и ракетного вооружения для самолетов типа МиГ-25 после известного эпизода с посадкой летчика Беленко в Японии. Как известно, сверхскоростные перехватчики ПВО были вскоре переоснащены РЛС «Сапфир-25» (РП-25), созданной на базе «Сапфир-23», атакже перевооружены ракетами Р-40Д с радиолокационной головкой самонаведения РГС-25, унифицированной с РГС-24.

В целом разработка ракеты К-24 стала заметной вехой в истории отечественного ракетостроения. За счет реализации оригинальной схемы функционирования впервые удалось достичь превосходства по максимальной дальности над американскими аналогами применительно к вооружению самолетов фронтовой авиации.

Ракета Р-24Р («изделие 140»).

Ракета Р-24РМ («изделие 140М»).

Ракета Р-24Т («изделие 160»).

Предыстория разработки этой ракеты почти повторяет события, приведшие к созданию ракеты К-13. Вновь в ходе локальной войны на Дальнем Востоке трофейный образец современной американской техники в относительно сохранном состоянии достался вооруженным силам дружественной Советскому Союзу страны. Масштаб многолетней войны во Вьетнаме несоизмерим с быстро завершившимся конфликтом над Тайваньским проливом. Присутствие советских специалистов в Юго-Восточной Азии носило не эпизодический, а постоянный характер. Наши соотечественники достаточно оперативно ознакомились с ракетами, снятыми вьетнамцами с «Фантома», затонувшего на малой глубине у Хайфона, и с других сбитых американских самолетов.

Трофейные образцы «Сперроу» позволили со второй половины 1966 г начать работы по воспроизведению очередного заокеанского образца под обозначением К-25. Полномасштабную ОКР по К-25 развернули по постановлению партии и правительства от 13 ноября 1967 г Несмотря на то что к этому времени разработка советского «противовеса» «Сперроу» — ракеты К-23 — велась уже почти четыре года, копирование работоспособного американского образца снижало степень технического риска и открывало перспективу полуторакратного облегчения ракетного вооружения МиГ-23.

Но по окончании начального этапа работ сходство историй К-13 и К-25 прерывается. За прошедшее десятилетие уровень развития ракетостроения в Советском Союзе несоизмеримо возрос. Если в 1958 г. на вооружении советских ВВС состояла единственная ракета класса «воздух-воздух» К-5М, то к концу 1960-х гг. арсенал нашей авиации помимо «тепловой» и «радийной» версий К-13 пополнился ракетами семейства Р-8/Р-98, Р-4, Р-55; завершались испытания К-40. Развертывание работ по К-25 коллектива конструкторов во главе с В.Т. Корсаковым не приостановило разработку ее непосредственного конкурента К-23, которая велась в той же конструкторской организации — МКБ «Вымпел» — под руководством В.А. Пустовойтова. Головку самонаведения разрабатывал коллектив Н.А. Викторова.

Копирование американского образца требовало не только воспроизведения конкретной конструкции, но и организации выпуска предельно идентичных материалов и, что намного сложнее, элементной базы бортовой аппаратуры. Кроме того, эту аппаратуру следовало увязать с бортовой РЛС «Сапфир-23». Уже в то время у американцев завершалась разработка более совершенного варианта «Сперроу» А1М-7Р. Воспроизводя предшествующую модификацию, советские специалисты заведомо обрекали себя на отставание от США. По ряду решений американская ракета явно уступала К-23. В частности, на ней использовалась более подверженная помехам ГСН с коническим сканированием, а не моноимпульсная, принятая для нашей К-23. Наконец, учитывалось и то, что воспроизведение зарубежного образца не могло быть отмечено на столь высоком уровне, как создание оригинальной отечественной ракеты. Более того, при выборе в пользу К-25 пусть неявно, но вставал вопрос о немалых средствах, уже затраченных на разработку К-23.