Юрий Караш - ТАЙНЫ ЛУННОЙ ГОНКИ

А между тем сама возможность для взаимодействия в космическом пространстве сверхдержав возникла почти за 20 лет до «рукопожатия в космосе» (так с легкой руки журналистов стали называть полет двух кораблей) и примерно за пять лет до попытки «перекинуть мост через Луну» между Москвой и Вашингтоном. И было это в то время, когда Советский Союз возглавлял жизнерадостный оптимист, уверенный в скорой победе коммунизма в СССР, а Соединенные Штаты — боевой генерал, бывший командующий союзническими войсками в Европе. Имя одного было Никита Хрущев, а другого — Дуайт Эйзенхауэр. И тот и другой прошли войну, знали цену миру и стремились сохранить его в отношениях между СССР и США. В те времена жесткого противостояния двух стран основным способом сделать это представлялось сохранить баланс силы между ними и не допустить дальнейшего развертывания гонки вооружений.

Сразу оговорюсь — желающие узнать о каких-то секретных космических проектах, осуществленных Советским Союзом и Соединенными Штатами в конце 1950-х — начале 1960-х годов, будут разочарованы. Их не было. Но было другое — космос в качестве козырной карты пасьянса военно-стратегического равновесия, раскладываемого Кремлем и Белым домом. Проникновение во внеземное пространство использовалось, с одной стороны, как напоминание о могуществе, в том числе и военном, а с другой — как поле для возможной совместной деятельности двух сверхдержав.

Итак, в середине 1950-х годов между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки развернулась гонка в области создания оружия массового поражения (ОМП). Эйзенхауэру пришлось изыскивать способы противодействия угрозе, которую представляли для США советские водородные бомбы, новые дальние бомбардировщики, а также новейшие баллистические ракеты. Вот как описал данные поиски известный американский исследователь политической истории освоения космического пространства Уолтер Мак-Дугал: «Эйзенхауэр отчаянно нуждался в точной разведывательной информации о советских успехах (в области создания ОМП. — Ю. К. ). Самолеты-разведчики У-2 [3] Однодвигательный 18-тонный реактивный самолет-разведчик «У-2» был разработан фирмой «Локхид», группой конструкторов под руководством Келли Джонсона. Свой первый полет совершил в 1955 г. Предназначен для выполнения разведывательных миссий на высотах, превышающих 20 км. Неоднократно модифицировался. Последние модули были поставлены на вооружение ВВС США в 1989 г. Дальность полета последних модификаций достигает порядка 11 000 км. В мае 2002 г. на вооружении американских военно-воздушных сил находилось 37 У-2. С У-2 связан самый громкий скандал в истории авиационного шпионажа, когда 1 мая 1960 г. над территорией СССР в районе г. Свердловска был сбит самолет данного типа (пилот Фрэнсис Гарри Пауэрс). представлялись лишь промежуточным решением проблемы, а космическая разведка сулила куда более заманчивые перспективы… Это-то и определило приоритеты администрации Эйзенхауэра в сфере ракетной и космической политики в середине 1950-х годов. Первый состоял в том, чтобы нагнать время, упущенное при разработке американских боевых ракет. Второй — войти в космический век таким способом, чтобы раз и навсегда обеспечить Америке возможность проникновения через железный занавес. Каждое из этих соображений по-своему оказало влияние на запоздалое решение о запуске первого американского спутника» [4] McDougall, W. A…The Heavens and The Earth. A Political History of the Space Age, Basic Books, Inc., Publishers, New York, 1985, 113. .

Несмотря на то, что запуск искусственного спутника Земли (ИСЗ) должен был стать шагом, радикально обогащающим знания людей о Земле и Вселенной, решение Эйзенхауэра вывести на орбиту космический аппарат было вызвано не только научными соображениями. Как отметил глава вашингтонского бюро газеты «Лос Анжелес Экзами-нер», «Айк (неофициальное, но общепринятое прозвище Эйзенхауэра. — Ю. К. ) вновь заработал очки, как боец психологической войны, когда объявил на весь мир, что Америка собирается запустить искусственный спутник… Понятно, что подобное устройство вполне могло бы превратиться в «парящего часового», заглядывающего в глотку Красной России в поисках каких-либо симптомов обострения агрессивности» [5] Sentner, D. «Ike Scores Again with Satellite Revelation», Los Angeles Examiner, 1 August 1955. NASA Historical Reference Collection, NASA History Office, NASA Headquarters, Washington, DC. .

Хотя Эйзенхауэр заверял, что американское устройство не создавалось в интересах обороны и что полученные с его помощью научные данные станут достоянием всех народов планеты, включая Советский Союз, президент США определенно «поигрывал мускулами». Не случайно решение о постройке и запуске ИСЗ было обнародовано всего лишь через несколько часов после официального публичного заявления о запасах водородных бомб, которые создавались в последние шесть месяцев по прямому указанию президента Эйзенхауэра [6] Ibid. .

Мало того, согласно высказываниям представителя Национального фонда науки США (National Science Foundation), одной из причин объявления о запуске американского спутника было желание «развеять серьезные опасения, будто Россия обогнала США в спутниковой» гонке» [7] «Satellite Only in "Panning Stage"; Aircraft Industry Not Consulted», Aviation Week, 8 August 1955, p. 23. NASA Historical Reference Collection, NASA History Office, NASA Headquarters, Washington, DC. , ибо Советский Союз уже заявил о своих планах запустить ИСЗ (хотя и меньшего размера, чем тот, который первоначально планировал построить Вернер фон Браун). Что касается фон Брауна, то он вообще рассматривал идею создания орбитальной станции, вооруженной не только телекамерами, но и крылатыми атомными и обычными бомбами, которыми можно нанести удары по любой точке планеты. Перечень милитаристских планов и заявлений, так или иначе связанных с началом космической эры, можно продолжить, но и приведенных примеров вполне достаточно, чтобы понять — космос с момента появления возможности освоения его человечеством стал играть важную роль в военно-стратегическом противостоянии СССР и США.

8 сентября 1944 г., Лондон. Около семи часов вечера раздается звук, отдаленно напоминающий шум идущего по мосту поезда. Гул делается все громче и обрывается грохотом взрыва в районе Чизвик. Лондонцы переглядываются — кто с испугом, кто с удивлением. Ведь воздушной тревоги не объявляли, да и характерного рокота моторов над головами слышно не было. Понятно, уставшим от бомбардировок жителям Туманного Альбиона было все равно, что же в тот день, 8 сентября, разворотило городскую улицу. Но, думается, если б они знали — что, и были способны взглянуть на это событие через толщу последующих десятилетий, то наверняка поспешили бы на место падения таинственного разрушителя, а может, даже и попытались найти его остатки. Ведь именно в тот день Земля, пусть и таким печальным способом, по-настоящему вступила в ракетный век. А помогло ей сделать это похожее на веретено семнадцатиметровое металлическое тело с тремя крылышками-плавниками, плотно прижатыми к нижней части корпуса. За несколько минут до падения на Лондон оно оттолкнулось огненным хвостом от стартового стола, расположенного рядом с Гаагой — столицей оккупированной немцами Голландии. Данная ракета, обезличенная под ничего не говорящим индексом А-4 (А означало «агрегат»), также известная, как V-2, или «Фау-2», стала настоящим символом машинной мощи того времени. Почти 13 тонн ее веса выстреливались вверх с силой, превышающей 25 тонн, а двигатель, развивавший такую тягу, «съедал» 120 килограммов спиртово-кислородного топлива в секунду. Целых 460 лошадиных сил (две трети мощности мотора тяжелого танка «Тигр») вращали одни лишь турбонасосные агрегаты, подававшие горючее в этот маленький «вулкан». В тот же день, 8 сентября, пережить чувства удивления и страха пришлось и жителям Парижа, которых также «навестила» «Фау-2».