Оскар Курганов - Тайна песчинки

Все это Хинт сказал именно в тот торжественный момент, когда ему и Рюютелю вручали дипломы и медали лауреатов Ленинской премии. Хинт пожал руку учтивому и улыбающемуся академику. Поблагодарил. И попросил передать все, что он думает по этому поводу. «Разве я должен произносить чужие слова, не выражающие мою мысль? Или скрывать свои мысли? А теперь меня занимает только одно — почему только мы двое стоим здесь? Простите, если я нарушил установившийся ритуал».

Церемония вручения дипломов и медалей происходила в Академии наук Эстонской ССР. Отсюда лауреаты вместе с женами, друзьями и коллегами отправились в кафе «Старый Томас». Там был устроен маленький праздник. Впервые за многие годы, пожалуй, с тех пор, когда Ааду и Константин благословили своего брата на трудный путь в науку.

Пора и нам с вами, читатель, побывать в таллинском кафе. Мы бродили с вами по живописным улицам и площадям, по узеньким старинным переулкам этого древнего города и ни разу не заглянули к прославленным эстонским кондитерам в кафе «Таллин» или к не менее уважаемым кулинарам в кафе «Старый Томас». Правда, старика, по имени Томас, не сразу можно найти среди его более пышных и молодых собратьев по профессии. У «Старого Томаса» совсем не броская вывеска, ничем не примечательные ступени, ведущие вниз, в подвал. Там нет ни красного дерева, ни серебра, ни хрустальных приборов: удивительно скромная, спартански строгая обстановка. Если мы с вами только что бродили по средневековым улочкам Вышгорода, то, попав в кафе, как бы продолжаем путешествие в мир далеких и добрых традиций. Нас будет всюду сопровождать поэтическая фантазия эстонских художников, так называемых «прикладников», деятелей прикладного искусства, хоть неизвестно и непонятно, к чему именно это искусство «прикладывается». Но мы с вами не станем придираться к терминам, а обратимся к приветливым и доброжелательным официантам, которые сделают все возможное, чтобы мы засиделись в кафе. Нет, нас никто не упрекнет, что мы будто бы прожигали жизнь, — в таллинских кафе встречаются с друзьями. И, представьте, при этом пьют не водку, не вино, а чашку превосходного кофе.

Вот такую-то встречу друзей устроили авторы и творцы силикальцита в кафе «Старый Томас». Правда, ради торжественного праздника, в нарушение традиции, было откупорено шампанское, и Хинт коротко и просто сказал, что Ленинская премия присуждена не ему, не Рюютелю, а всем, кто нес и несет на своих плечах бремя силикальцита, — она присуждена тому новому делу, которому они посвятили свои жизни.

Пусть же это новое дело, пожелал Хинт, отправится в свой великий и неизведанный путь с ленинским знаком и ленинским дипломом: с такими спутниками нам никакие бури не страшны.

Однажды утром силикальцит перешагнул границы СССР и начал путешествовать по миру. И вскоре Хинт прикрепил к своей карте, висевшей на стене его комнаты, еще два флажка. Они точно копировали национальные флаги государств — Италии, Японии.

Правда, еще до этого в Италии попытались создать силикальцитный завод по методу Хинта, — там действовали по рецептам, которые изобретатель давал в своих статьях в советских журналах, но у итальянских инженеров ничего не получилось. Они «догадались», что у Хинта есть какая-то тайна, и вынуждены были просить уважаемого синьора Иоханнеса Хинта посоветовать им, где можно купить его идею силикальцита. Купить идею? Это казалось удивительным. Разве Хинт торгует идеями? Да и вообще наша индустрия еще очень редко обращалась к этому весьма распространенному во всем мире виду экспорта — экспорту идей. Но итальянские коммерсанты и промышленники были настойчивы. Новый камень Хинта их так заинтересовал, что о силикальците они начали писать и в Министерство внешней торговли СССР, и во Всесоюзную Торговую палату, и даже в наши газеты, из которых они узнали об изобретении Хинта.

Вскоре итальянские деловые люди приехали в Таллин. Их сопровождали химики и строители. Им показали всё — от первых лабораторных опытов до многоэтажных домов. За три дня они прошли путь, на который Хинт, Ванаселья, Рюютель — вся плеяда талантливых инженеров, химиков и исследователей — затратили почти двенадцать лет. Итальянские инженеры понимали, что у изобретателя был нелегкий путь.

Теперь они покупали плоды многолетних трудов, идею, пачку расчетов и чертежей.

Так появился первый международный торговый договор, который разрешал итальянскому концерну производить силикальцит по методу Иоханнеса Хинта. Первая лицензия на силикальцит. Итальянские газеты сообщили: из русского силикальцита будут строиться дешевые и удобные итальянские дома.

В таллинских лабораториях появились ящики с песком, на которых значился пункт отправления — Неаполь. Первые испытания и исследования, первые детали домов были отправлены в Италию.

Потом начали поступать посылки из других стран — в них опять-таки был всего лишь песок. Самый обыкновенный песок вдруг стал дорогим продуктом. Его аккуратно упаковывали, бережно переносили с места на место, оберегали от каких бы то ни было внешних влияний — словом, будто бы речь шла о драгоценных камнях или редких металлах. Вот до чего Хинт возвеличил самую обыкновенную песчинку!

Идеи Хинта стали популярными на мировом рынке. Ими живо интересовались на всех континентах.

Хинт получил письмо от члена-корреспондента Академии наук СССР Петра Петровича Будникова. В свое время Будников поддержал Хинта. В самые трудные моменты Хинт спрашивал Будникова:

«Может быть, я действительно заблуждаюсь?»

«Нет, вы идете по правильному пути, — говорил ему Будников. — В любом деле есть свои слепцы и невежды».

И вот теперь Петр Петрович писал, что он только что вернулся из Объединенной Арабской Республики, где тоже интересуются силикальцитом. Будникова даже просили совершить поездку в пустыню Сахару, где, по мнению инженеров, может быть создан силикальцитный завод. Вот куда донеслась слава Хинта.

Никто уже не удивлялся, что иностранные фирмы платят миллионы долларов не за лес, не за машины, не за нефть, не за руду, не за золото, а за самые обыкновенные технические таблицы, чертежи. Такова великая сила технических идей.

Теперь Таллинский институт силикальцита должен был помогать не только советским, но и иностранным заводам. И не в слаборазвитых или отсталых, а в самых наиразвитых странах.

Хинт и Ванаселья совершили длительную поездку в Италию и Японию, где помогали («техническая помощь» — вдумайтесь в смысл этих слов!) крупным химическим концернам и строительным фирмам налаживать новые силикальцитные заводы.

— Это была очень трудная поездка, — сказал Хинт, когда он прилетел в Москву. — Но силикальцит наш идет хорошо.