Михаил Барятинский - Танковый блицкриг

Ворвавшись в город, немецкие танки столкнулись на его улицах с передовым отрядом 10-й танковой дивизии и после непродолжительного боя заставили его отступить. По советским данным немцы потеряли в этом бою 20 танков и 16 противотанковых орудий. Потери передового отряда 10-й танковой дивизии составили 20 танков БТ и 6 Т-34. Последние, вероятнее всего, были подбиты на окраинах города огнём 88-мм зениток. Немецкие танки, проскочив город, к юго-западу от него столкнулись с отрядом из двух танковых и одного мотострелкового батальона под командованием подполковника Лысенко из состава 32-й танковой дивизии 4-го механизированного корпуса.

Командирский танк Pz.Bf.Wg.III Ausf.Н. Эта машина принадлежит штабу 33-го танкового полка 9-й танковой дивизии 1-й танковой группы. Восточный фронт, июнь 1941 года.

«Внезапно мы услышали шум мотора, — вспоминал Густав Шродек. — Внимание! Справа, следуя вдоль дороги, на взгорке появился танк, в 50 м позади — второй, затем третий и четвёртый. Мы не можем опознать их, потому что нас ослепляет солнце. Мы всё-таки думали, что это наши. Мы и на мгновение не допускали мысли, что это могут быть вражеские танки.

Наши сердца сжимались от страха, испуга, а может быть, и от радости, потому что думали, что сможем, наконец, себя показать. Неужели они нас не видели? Или приняли нас за своих? Наши силы были равны… И когда они оказались примерно в ста метрах от наших стволов, „танец“ начался. Мы посылаем в них первый снаряд. Бум! Первое попадание в башню. Второй выстрел, и снова попадание. Но головной танк, который я подбил, продолжал двигаться как ни в чём не бывало. То же самое у моих товарищей по взводу. Где же наше хвалёное превосходство над русскими танками? Нам всегда говорили, что достаточно „плюнуть“ на них из наших пушек! Между тем как единственное, чего мы добились своей пальбой, это быстрое отступление вражеских танков.

Впереди основных сил двигались разведывательные батальоны. На фото — лёгкий бронеавтомобиль Sd.Kfz.222 разведбата 9-й танковой дивизии Вермахта.

Послав ещё несколько снарядов в спину убегающим русским, мы, наконец, заметили, что нас настойчиво вызывают по рации. Мы ответили: „Вели бой с четырьмя танками противника. Их тип неизвестен, так как не приведён в наших таблицах. Несмотря на несколько установленных попаданий, наша стрельба оказалась безрезультатной. Нам кажется, что наши снаряды от них только отскакивали. Вражеские танки отошли, не обороняясь“».

Судя по всему, первое столкновение с советскими танками Т-34 произвело на немецких танкистов сильное впечатление. Любопытно другое, почему наши танкисты не стреляли? Не обнаружили противника или не было снарядов? Возможно и то, и другое. Во всяком случае, командир 10-й танковой дивизии в докладе о боевой деятельности своего соединения писал: «Первые три дня боёв дивизия не имела ни одного бронебойного снаряда для 76-мм пушек. За весь период операций дивизия не могла ниоткуда получить ни одного снаряда для 37-мм зенитных пушек. В итоге, в первых же атаках танковые полки вели борьбу с танками противника осколочными снарядами, а зенитная артиллерия не могла вести огонь по нахально снижавшимся самолётам противника из-за отсутствия снарядов. Беспрерывные поиски баз снабжения (в том числе и продовольственных) так и не привели ни к каким результатам в части получения снарядов для зенитной артиллерии».

В 15 ч. 20-й танковый и 10-й мотострелковый полки дивизии С. Я. Огурцова без артиллерийской и авиационной поддержки вновь атаковали Радехов. 19-й танковый полк, как сказано в докладе, «из-за трудности маршрута в район сосредоточения не вышел и в атаке участия не принял». Полк этот из-за незнания местности и отсутствия топографических карт попросту загнали в болото, из которого он выбирался до конца дня. Поучаствовал в атаке и отряд 4-го мехкорпуса под командованием подполковника Лысенко. Основные силы 4-го механизированного корпуса под командованием генерал-майора А. А. Власова в исходный район для атаки так и не вышли.

Местность для атаки была неблагоприятной. Советским танкам было необходимо преодолевать вытянутый холм, за обратным скатом которого находились немцы. Воздушная разведка противника обнаружила советские танки ещё на подходе, а танкисты и артиллеристы 11-й танковой дивизии успели подготовиться к встрече. В изложении всё того же Густава Шродека этот бой выглядит следующим образом.

Танки 14-й танковой дивизии. На переднем плане командирский Pz.Bf.Wg.III Ausf.Н, на втором — линейный Pz.III Ausf.J. Обе машины принадлежат штабу 1-го батальона.

«Десять — двадцать — пятьдесят — сто, их становится всё больше и больше. Первые снаряды свистели вокруг нас. Их недолёты были ещё слишком велики. Поскольку наши собственные орудия были наиболее эффективны с расстояния 400 метров, нам приходилось сдерживать свои нервы, подпуская русские танки поближе. Небольшой изгиб местности скрыл от нас первую волну атакующих. Когда они вновь появились, у нас была наилучшая из возможных позиция для стрельбы. Всё кругом утонуло в огне. Мой первый выстрел — и прямое попадание. Мой второй выстрел снёс часть башни другого вражеского танка. Постоянно появлялись новые цели. Они выцеливались и уничтожались. Русские потерпели поражение. Они бросали в бой всё новые танки из-за холма, но им не удалось прорвать наши ряды. Наши танки уничтожили при Радехове 68 русских танков, не понеся никаких потерь».

В немецких же источниках встречается и другое число подбитых в этот день русских танков — 48. В документах 15-го мехкорпуса и 10-й танковой дивизии никаких данных на этот счёт не приводится. Потери группы подполковника Лысенко составили 11 танков, при этом он заявил о 18 подбитых немецких, что тоже практически невозможно проверить. С наступлением темноты части 10-й танковой дивизии отошли на исходные позиции. Поскольку поле боя осталось за немцами, то свои подбитые машины они отремонтировали, наши же, даже получившие не слишком большие повреждения, перешли в разряд безвозвратных потерь. Правда, в основном это были танки БТ-7.

Подразделение Pz.III 11-й танковой дивизии продвигается вглубь советской территории. Июнь 1941 года. На заднем плане — горящий БТ-7.