Генрих Альтшуллер - Как стать гением: Жизненная стратегия творческой личности

Не кто иной, как президент академии В. Серов, явился активным участником и едва ли не вдохновителем того разгрома, который был учинен в 1963 году на выставке 30-летия МОСХа. Мы помним, каким гонениям подвергались тогда П. Никонов, Н. Андронов, А. Васнецов и многие другие, как вновь густая тень легла на творчество А. Древина, Р. Фалька, Д. Штеренберга… Академия боролась за унификацию творческих почерков, за успокоение слишком ретивых и горячих, за полное забвение тех, кто "сбивал" русскую и советскую живопись с "правильного" пути. Она нейтрализовала тех, кто готов был успокоиться, получив пожизненную ренту академика или члена-корреспондента (замечу, что в прежней академии эти звания никогда не были платными). В 60–70-е годы создалась полная видимость благополучия на художественном фронте.

Между тем одно за другим приходило новое поколение художников, каждое из которых несло нечто свое в советскую художественную культуру. Академия либо не замечала этих явлений, либо реагировала на них резко отрицательно. В основе ее тактики была "наступательная оборона". Оборона круговая. Цель — отбить с помощью лозунгов и цитат всякие попытки возродить забытые традиции или искать новое. При этом лозунги и цитаты не вызывают сомнений сами по себе, но на деле-то они постоянно искажались академией!

Одной из самых выразительных акций явилась выставка "225 лет Академии художеств СССР" и вся кампания, которая развернулась вокруг юбилея. Те, кто не увлекается живописью всерьез, наверное, никаких странностей тогда не заметили. А странности были, да еще какие! Во-первых, оказалась выпрямлена "юбилейная линия" академии, а во-вторых, ей были отданы чуть ли не все достижения русского искусства. "Выпрямление" происходило следующим образом. Всем известно, что Императорская академия художеств была упразднена ленинским декретом в 1918 году. В 1933-м была создана Всероссийская академия художеств — учебное заведение, а в 1947-м она была преобразована в Академию художеств СССР. Юбиляры отождествили себя со старой, императорской академией, протянув прямую линию через "период небытия", через прямой конфликт академии с молодой Советской властью в глубины XVIII века.

Другой "смелый шаг" позволил устроителям выставки "приобщить" к Академии художеств все наиболее значительные явления русского искусства. Эта тенденция особенно определенно выявилась в составе и каталоге юбилейной выставки и в юбилейном альбоме "Академия художеств СССР. Скульптура. Живопись. Графика. Театрально-декоративное, монументальное, декоративно-прикладное искусство". На выставке фигурировали художники, которым достаточно было иметь звание академика (а его получал в XVIII — XIX столетиях всякий мастер не только высокого, но и среднего достоинства). Однако многие из этих художников, начиная с 20-х годов XIX века, не только не выражали творческую и педагогическую концепцию академии, но и противостояли ей. Это противостояние начал А.Г. Венецианов, который утвердил свою педагогическую систему, но академия не пустила его в свои стены. Поэтому нельзя не почувствовать полнейшую неправду в той акции приобщения Венецианова к академии, которая произведена устроителями выставки. Еще более странным выглядит включение в академический круг "бунтарей", демонстративно вышедших из академии в 1863 году в знак протеста против ее реакционной деятельности: Крамского, который был во главе "бунта", Верещагина, всех передвижников во главе с Репиным и Суриковым. Репин в своих воспоминаниях пишет о том, каким контрастом по сравнению с "вечерами" Артели, на которых собирались "бунтари", были уроки академии, где учителя обучали его допотопным методам композиции, заставляя вырезать нарисованные фигурки и передвигать их по листу бумаги. Совершенно ясно, что такие уроки не могли привести художника ни к "Крестному ходу", ни к "Не ждали".

Валентин Серов, как известно, тоже демонстративно покинул академию. Однако его "Ермолова" и другие шедевры украшают и альбом и каталог. Там же читатель находит картины К. Петрова-Водкина, который вовсе уж преподавал во ВХУТЕМАСе и ВХУТЕИНе, проклятых недавними руководителями академии, и лишь один год продержался в Институте живописи, скульптуры и архитектуры. Когда смотришь на воспроизведенные в альбоме шедевры Коненкова, с грустью вспоминаешь, что не где-нибудь, а именно в мастерских Императорской академии была разрушена его дипломная работа "Самсон". "Октябрь" Матвеева навевает не менее грустные мысли. Замечательный советский скульптор не только не был избран в Академию художеств СССР, но и был изгнан из подведомственного ей Института имени Сурикова в 1948 году и ошельмован новоявленными академиками. Ведь об этом ни слова не написано".

Пример к 88-а

О Франциске Ассизском, основателе нищенствующего ордена францисканцев. Франциска называли "апостолом нищеты" за его проповедь отказа от собственности. Он родился в 1182 году в семье богатого торговца сукном в итальянском городе Ассизи. В возрасте 25 лет полностью отказался от наследства ("разделся донага, возвратил одежду отцу и обрел наконец свободу…"). Франциск создал общину единомышленников:

"Франциск боялся организации, опасаясь, что любое иерархическое устройство вызовет у одних стремление получить какие-то привилегии, у других — желание властвовать, а это неизбежно приведет к краху его идеи. Основную угрозу своему делу он видел в собственности: требовал, чтобы общины ее не имели, все необходимое для молитвенных нужд следовало рассматривать как взятое во временное пользование…

В 1223 году папа Гонорий III утвердил устав нищенствующего ордена францисканцев. Но именно это, как подчеркивают биографы Франциска, вызвало у него пессимистические мысли. Он уже понял, какая опасность угрожает созданной им общине — ведь отныне она становилась законным придатком католической церкви. Той самой, против которой были направлены устремления Франциска, проповедовавшего нищету и отказ от собственности…