Техника и вооружение 2007 03

Несмотря на принципиальное сходство, техническое исполнение этих систем существенно различалось, как в части самого объекта управления, так и в системе считывания координат ракеты и в устройствах передачи команд. Несколько особняком от танковых КБ проводилась разработка ПТРК «Лотос» (Б.И. Худоминский), который по энергетическим и весовым показателям никак не мог быть переносным комплексом, но твердо выбранной базы не имел, хотя по замыслу наиболее полно отвечал требованиям боевого использования.

Появилась и общая для всех разработчиков особенность – впервые и изменялась роль наводчика: он, если не будет найден способ автоматического сопровождения цели, должен был стать элементом системы управления.

По мере проведения поисковых работ в этом направлении таяла и голубая мечта о сведении к минимуму участия наводчика в системе управления. В системах появлялось звено, передаточную функцию которого нельзя описать, как другие составляющие системы: человек может быть подвержен стрессам, как от внешних воздействии, так и внутреннего состояния, ему могут помешать банальные' транспортные перегрузки или бессонная ночь. Нот тут-то принципиально важным оказалось, какую функцию конкретная система возложит на наводчика, теперь уже наводчика-оператора.

В КБ развернулась напряженная деятельность, а с ней и конкурентная борьба за место под солнцем, в которую наряду с военными представительствами на предприятиях были включены научно-исследовательские институты и полигоны Министерства обороны, вплоть до создания на них специализированных подразделений, как это имело место на НИИИБТ полигоне (Кубинка, Московская обл.). Надо отметить, что на начальном этапе создания управляемых противотанковых ракет весьма заметную роль сыграла Военно-воздушная академия им. Жуковского.

Все работы велись под пристальным вниманием отделов ЦК КПСС и Совета Министров СССР (Военно-промышленная комиссия – ВПК) с регулярными показами достижений высшему руководству государства. Последнее накладывало на разработчиков дополнительные трудности: местом таких мероприятии нередко выбирался полигон в Кубинке (видимо, по причине близости к Москве и возможности совмещения с показом авиатехники на кубинском военном аэродроме), перебазирование на который доставляло немало хлопот для большинства из них, так как основному показу предшествовали «предпоказы», определяемые субординацией построения аппаратов Совмина и Министерства обороны.

По результатам больших показов сворачивались темы, кому-то отдавались приоритеты, «летели головы». На оценку мог повлиять целый ряд факторов: ненадежность экспериментальных и опытных образцов, ошибки экипажа, непродуманность экипировки и т.п., что в военном быту носит название «генеральского эффекта». При импульсивных руководителях вред таких показов несоизмерим по сравнению с ожидаемой пользой. Субъективная составляющая и без показов велика: достаточно вспомнить «погибший» более перспективный переносной ПТУР «Овод», всего на три-четыре месяца отставший по отработке от ПТУР «Малютка».

Обилие тем разного направления плюс неустановившаяся терминология внесли определенный хаос в ряды заказывающих управлений Министерства обороны: каждый из разработчиков приводил все возможные доводы в обоснование принятых решении, в которых слова «мощное», «современное» и «автоматическое» зачастую превалировали над другими в описаниях и отчетах. Доходило до того, что у некоторых комплексы оказывались «более автоматическими», чем у других.

Чтобы разобраться в этом водовороте событий, в начале 1960-х гг. Министерство обороны сформировало у себя специальную межведомственную ке)миссию во главе с Председателем НTK Генштаба ВС H.Н. Алексеевым, однако по моим сведениям, четкого решения так и не появилось. Bо всяком случае, доклад д.т.н. Я.Б. Шора и подготовленный проект решения НТК ГШ на основании этого доклада (3 НИИ МО) не выдержали критики и не были приняты. На ходе проводимых работ это особо но сказалось.

Прежде чем коснуться систем наведения, хотелось бы напомнить кое-что о танке как о цели, поскольку этот вопрос, хотя и интересный, но по понятным причинам в справочниках по БТТ не отражается. Вот в Великую Отечественную войну каждый германский танк представлялся на листочке как цель с ее слабыми мостами применительно к средствам поражения Красной Армии. Теперь рассматривалась более общая задача: бороться с некоторым ебобщенным танком, которым мог стать даже отечественный образец, к этому времени уже имеющийся на вооружении в ряде стран.

Какие же характеристики танка как цели достойны внимания? Конечно, прежде всего его габариты. И как это ни удивительно, в основном размеры современных танков с точки зрения систем наведения (кроме высоты) незначительно отличались между собой и отличаются в настоящее' время, так как они подчинены требованиям транспортировки по железным дорогам и обеспечению поворота с минимальным радиусом (длина опорной поверхности гусеницы не должна превышать примерно 1,6 ширины опорной поверхности). Однако танки серьезно отличаются параметрами броневой защиты, достигая в лобовой проекции высокой противоснарядной стойкости, слабее в бортовых проекциях, слабой сверху и сверхслабой на днище. Однако днище для дистанционных систем малоуязвимо – это удел минных изысканий.

Лобовая проекция самая маленькая самая защищенная в азимутальном угле до 60°. При наблюдении на больших дальностях она перекрывается складками местности, растительностью, при движении – частично снежным или пылевым облаком, образуемым верхними ветвями гусениц, выбрасывающими перед собой (с двойной скоростью) все, что на них попало, – пыль, песок, снег, грязь. Для систем наведения использующих вертикальные проекции танка (проекции на вертикальные плоскости), наиболее существенным размером являемся высота: чем она меньше, тем хуже для системы. Бесконечно уменьшать высоту танка, однако, невозможнее так как при этом катастрофически снижаются возможности поиска целей и ориентирования на местности, а также высота линии огня.

Горизонтальная проекция танка для поражения во всех отношениях более предпочтительна: ее площадь примерно в три раза больше, ничем не перекрывается и не только не имеет сколько-нибудь удовлетворительной бронестойкости, но и весьма чувствительна к фугасному воздействию. Танк в окопе или прикрытый складками местности для средств, обеспечивающих поражение сверху, -такая же уязвимая цель, как открытый. Многим понятно, что обеспечить равные уровни бронирования всех проекции танка при современных силовых установках вооружении, боеприпасах и свойствах броневых сталей просго не реально – такому монстру потребуются специальные дороги с твердым покрытием (автобаны повышенной стойкости), спецмосты и снецакведуки, а не пересеченная местность, ибо его удельное давление превысит все мыслимые пределы.