История Авиации 2004 03

Первые серийные CANT Z.506B поступившие в 190-ю эскадрильи морских бомбардировщиков получили серебристую парадную окраску «под дюраль», красные косые полосы на крыле и синюю «молнию» на фюзеляже.

Интерьер пилотской кабины Cant Z.506B.

Высотомер, отградуированный до отметки 8000 м.

Указатель скорости, отградуированный до отметки 360 км/ч.

Высотомер для выполнения низковысотного бомбометания.

Компас бомбардира сопряжённый с автопилотом.

Бомбардировочный прицел, модель U/3/A

Аппаратура управления сбросом бомб с временным программатором.

Интерьер нижней кабины бомбардира на CANT Z.506B.

К рассматриваемому времени в штабе командующего франкистской авиацией сочли, что боевой состав авиационной группировки Балеарского военно-морского района (штаб на острове Мальорка) уже не отвечает стоящим перед ним задачам. Основу её боевого состава представляли собой изрядно потрёпанные и многократно залатанные летающие лодки «CANT Z.501» и совсем древние «Дорнье-Валь». Основными задачами, стоявшими перед их экипажами, было слежение за базами республиканского флота и обнаружение идущих в порты Испанской Республики транспортов, на которые тут же требовалось наводить боевые корабли мятежников. Однако после появления у республиканцев осенью 1936 г. современных истребителей И- 15 и И-16 близко подходить к портам стало опасно. С другой стороны, базы на Балеарских островах довольно регулярно бомбили республиканские СБ, экипажи которых временами наносили вполне ощутимый урон. Доставалась от них и летающим лодкам, многие из которых уже летали «на честном слове и на одном крыле».

Именно с целью хотя бы частичной замены этой смеси хлама и антиквариата отправил в Италию запрос командующий ВВС мятежников генерал Кинделан, пожелавший как можно скорее получить ответ на вопрос о возможности поставки хотя бы дюжины машин, что позволило бы в дневное время просматривать всю западную часть Средиземного моря. Надо сказать, что командующий авиацией Балеарского военно-морского района подполковник Рамон Франко, младший брат «каудильо», ещё с лета 1937 г. бомбардировал штаб Кинделана требованиями оо усилении имеющихся под его началом сил или перевооружении частей на более современные самолёты, но в течение года на все его просьбы приходили отписки в духе того, что «самолётов не хватает даже во фронтовых частях».

Поначалу Кинделан отправился в Германию, но там ему откровенно дали понять, что сейчас попросту не до него — назревал Судетский кризис, и чем он закончится, в Берлине точно не знали, а потому по распоряжению фюрера были временно заморожены все поставки военной техники за рубеж, а всё что могло летать, стрелять и бомбить, срочно ставилось в строй. Кинделану ничего не оставалось делать, как отправиться в Италию. Дуче, будучи в полном восторге от своей «испанской затеи», тем не менее, также дал понять, что его авиация находится в процессе перевооружения, и он не может выделить сразу столько этих новейших машин, «но на восемь гидропланов его союзники по борьбе с демократами могут вполне рассчитывать».

Это было ровно в два раза больше, чем просил подполковник Франко, но опытный Кинделлан прекрасно понимал, что просить надо больше, чтобы дали хотя бы сколько нужно. Уже 6 августа четыре испанских экипажа прибыли в Триест, где приступили к переучиванию на новые машины, а 21-го числа первая пара трёхмоторников стартовала из Монфалконе, откуда они через Орбетелло и Элмас перелетели на свою базу в Полленсе на Балеарских островах. Два других прибыли к месту службы 27 августа. По прибытии самолётов командование франкистских ВВС (Ejercito de el Aire — Эхерсито де эль Аир), присвоило полученным гидросамолётам типовой код «73» и свело их в эскадрилью 1-Е-73 специально сформированной группы 2-G-62- 73 (Gruppo 2-G-62-73). Основная база новой группы разместилась рядом со штабом командующего авиацией Балеарского военно- морского района в Сан-Хуан на о. Мальорка. Командиром новой части стал капитан Антонио Сориано (Antonio Soriano). Во вторую эскадрилью этой группы, получившую номер 2- Е-б2, как водится в таких случаях, сгребли все оставшиеся Z.501, нёсшие код «62». Вскоре у новых гидропланов появились бортовые номера от 73-1 до 73-4, которые их украсили наряду с чёрными кругами и косыми андреевскими крестами того же цвета на белых рулях направления.

Интерьер нижней задней огневой точки и расположение антенны радиокомпаса внутри фюзеляжа.

Внизу слева — экипаж в кабине «506-го». Штатный трап для погрузки и выгрузки раненых на борт Cant Z.506S.

Сентябрь прошел в дополнительных тренировках, а 6 октября тройка Z.506B появилась над Аликанте, сбросив на город и порт, наряду с шестью полутонными фугасками, тучу листовок с требованием к населению и гарнизону перейти на сторону мятежников. В последующие дни экипажи новых трёхмоторников регулярно вылетали для ведения разведки над морем и частенько появлялись на виду у находившихся в руках республиканцев портов. Вниманием «следопытов» пользовались не только крупные порты, такие как Аликанте, Барселона, Валенсия, Картахена, но и мелкие гавани.

10 октября тройка Z.506B едва не встретилась над Барселоной лицом к лицу с четвёркой И-16 из состава 6-й эскадрильи «мошек». К сожалению, на республиканских истребителях отсутствовали радиостанции, и заметивший вражеские самолёты Франсиско Арройо не смог предупредить своих товарищей. В результате отважный пилот в одиночку начал преследование скрывшихся в облаках гидропланов. Что произошло дальше, в точности неизвестно, так как И-16 на свой аэродром не вернулся. В журнале боевых действий, который вели наши советники, делается предположение, что истребитель врезался в гору, а Франсиско Мероньо в своих мемуарах пишет о том, что самолёт Арройо упал в море в ходе преследования гидросамолёта «Хейнкель». Надо заметить, что к указанному времени экипажи устаревших и чрезвычайно тихоходных бипланов Не59 рисковали появляться над республиканским побережьем исключительно в ночное время. В реальности объектами атаки одинокого И-16 Франсиско Арройо были именно Z.506B, один из которых, борт 73-4, получил небольшие повреждения хвостового оперения и правой консоли от огня противника (после возвращения техники насчитали 34 пулевых пробоины). Поскольку франкисты не заявили в тот день побед, остаётся предположить, что по тем или иным причинам пилот «ишачка» потерял пространственную ориентировку и сорвался в штопор, из которого выйти не сумел.