История авиации 2003 01

Уже в первые же часы находившиеся на флагах слабые румынские, итальянские и венгерские части, едва пришедшие в себя после шока, вызванного массированной артподготовкой, были смяты советскими танками и кавалерией, которые устремились вглубь стремительно развивая достигнутый успех. Уже 20-го числа аэродром у Карповки подвергся обстрелу «тридцатьчетвёрок» советского 13-го механизированного корпуса, но зенитная батарея смогла отразить атаку, и выкрашенные в белый цвет Т-34 ушли дальше. Однако радоваться не приходилось, так как быстро стало ясно, что авиабаза фактически блокирована советской пехотой. Намерения противника были очевидны, а сил для обороны явно не хватало: помимо зенитной батареи имелась рота охраны с лёгким стрелковым оружием и, собственно, истребители.

«Эмиль» лейтенанта Шербанеску во время заправки. Осень 1942 г. (справа). Пилоты 7-й истребительной авиагруппы отдыхают возле Bf109E-3 лейтенанта Шербэнеску на одной из авиабаз в районе Сталинграда в августе 1942 г. «Дональд Дак» — персонаж из американских мультфильмов — является эмблемой группы. Белая полоса, нанесённая за воздухозаборником нагнетателя, обозначает воздушную победу.

В этих услових Шербэнеску, будучи наиболее компетентным специалистом в вопросах общевойскового боя, берёт руководство обороной базы на себя. Он управляет огнём зенитной артиллерии и приказывает снять оружие со всех неисправных самолётов и установить по периметру линии обороны. Таким образом, румынским авиаторам удаётся отбить несколько атак на аэродром. К счастью для румын, в них участвовали только пехота и кавалерия.

2л ноября погода несколько улучшилась и по радио «соколы» Антонеску, наконец, получили приказ эвакуировать авиабазу. На поддержку извне рассчитывать не приходилось. Конечным пунктом перелёта был назван крупный немецкий аэродром в районе посёлка Морозовск. Положение было аховое. Жуткий холод вкупе с нехваткой горючего, казалось, не оставлял шансов на успех. Всё утро под огнём пулемётов и миномётным механики жгли всё найденное дерево и промасленную ветошь, разогревая двигатели. На это же пришлось потратить и немалую долю бензина, которого было не так много. Слив остатки горючего со всех неисправных самолётов, румыны все-таки смогли эвакуировать 13 Bf109E, ещё три истребителя были сбиты советской пехотой огнём стрелкового оружия. В каждый одноместный самолет поместилось по два, а то и три человека! Например, в самолете Алуксандру нашлось место для двух механиков.

Качества, продемонстрированные Шербэнеску, были по достоинству оценены пилотами-ветеранами, которые воевали в 1941 г. в Бессарабии и над Одессой. В рапорте, содержащем описания действий 7-й румынской авиагруппы под Сталинградом, составленном командиром 2-й авиафлотилии майором Танашеску в отношении Александру Шербэнеску в частности говорилось: «проявил превосходные качества руководителя. Всегда первым вызывался для выполнения боевых задач и прикладывал все силы к выполнению полученных приказов.

“Лучше уж упадёте вы, нежели сопровождаемый бомбардировщик”, является его девизом. Он отличный штурман и хороший истребитель, обладающий исключительным боевым духом. Его люди очень любят его и он хорошо ими руководит. На аэродроме в Карповке он замаскировал зенитные орудия и аэродромные объекты, организовав почти из ничего прочную систему обороны из цепи огневых точек. Он выполнил более тридцати вылетов под Сталинградом, часто в плохую погоду, и записал на свой счёт одну победу. Это замечательная личность, которая обладает чувством реальности. Его качества военного и авиатора обеспечат ему многообещающую карьеру. Вот моё мнение: очень хороший пилот и очень хороший офицер». Это была высокая похвала.

Однако в декабре 1942 г. обстановка для вооружённых сил стран «Оси» продолжает ухудшаться. Вскоре немцам пришлось эвакуировать Морозовск, откуда 7-я румынская авиагруппа перелетела в Тацинскую, где к этому времени было сосредоточено до 300 только немецких транспортных самолётов, не считая истребителей и бомбардировщиков. Впрочем, как вскоре выяснилось, об этом знало и советское командование, приготовившее Люфтваффе незабываемый сюрприз к приближавшемуся Рождеству. Скрытно вышедшие к Тацинской в ночь на 24 декабря части советского 24-го танкового корпуса в 07:30 утра после залпа полка гвардейских миномётов пошли на штурм огромного аэродрома и крупной железнодорожной станции. Как вспоминал позже командовавший корпусом генерал-майор танковых войск Баданов, «противник нас не ждал. Личный состав зенитных частей, противотанковой артиллерии, прикрывавших аэродром и станцию, находился не у орудий. Гарнизон противника спал.»

Авиабаза в Тацинской подверглась блестяще скоординированному двухстороннему удару со стороны 54-й и 130-й советских танковых бригад. Выехавшие с двух сторон на лётное поле «тридцатьчетвёрки» с десантом на броне сметали всё на своём пути. Один из уцелевших немецких лётчиков Курт Штрайт после войны вспоминал: «На востоке брезжит слабый рассвет, освещающий серый горизонт. В этот момент советские танки, ведя огонь, внезапно врываются на аэродром. Самолёты сразу вспыхивают как факелы. Всюду бушует пламя и рвутся снаряды. С чудовищным грохотом взрываются складированные для погрузки в самолёты боеприпасы. Мечутся грузовики, а между ними бегают отчаянно кричащие люди.

Кто же отдаст приказ?.. Куда направиться пилотам, пытающимся вырваться из этого ада?..

«Стартовать в направлении Новочеркасска», — это всё, что успели передать с контрольной вышки до того, как она была разрушена снарядами советских танковых пушек.

Начинается безумие… Со всех сторон выезжают на взлётные полосы самолёты. Всё это происходит под огнём и в свете пожаров. Небо распростёрлось багровым колоколом над тысячами погибающих, лица которых выражают безумие.

Вот один Ju52, не успев оторваться от полосы врезается в выехавший на ВПП советский танк, и оба взрываются со страшным грохотом, накрытые огромным облаком пламени. Следом, уже в воздухе, сталкиваются “Юнкерс” и “Хейнкель", взлетевшие с разных полос и разлетаются на мелкие обломки хороня своих пассажиров. Рёв танковых и авиационных моторов переплетается со взрывами снарядов и лаем сотен пулемётов в чудовищную какофонию…»

Другие танковые бригады в это время атаковали железнодорожную станцию, где на путях стояли несколько эшелонов с 50 истребителями, бронетехникой, артиллерией и боеприпасами. Организованного сопротивления не было и в помине. Солдаты и офицеры охранных частей, которых не слишком беспокоили партизаны, оказались совершенно не готовы вступить в бой с советскими танкистами и пехотинцами, а потому гибли вместе с лётчиками и авиатехническим составом авиабазы буквально сотнями.