Техника и вооружение 2006 08

30 июня 1941 г. перед заводом «Компрессор» и СКБ при заводе (главный конструктор В.П.Бармин) была поставлена задача — переключить завод на серийное производство нового вида вооружения. Нарком общего машиностроения П.И. Паршин обязал главного конструктора СКБ в первую очередь на основе созданных в лабораториях и опытном производстве НИИ-3 нескольких опытных пусковых установок залпового огня уточнить конструкторские и технологические параметры с целью доводки их до уровня, позволяющего наладить серийное производство боевых машин на заводах страны.

Созданные в мастерских НИИ-3 пусковые установки, выполненные на кустарном уровне с применением имеющихся подручных средств, не могли в таком исполнении быть приняты заводами для серийного изготовления. С учетом рекомендаций технологов СКБ требовалась конструктивная переработка многих узлов установки, обеспечивающая возможность применения при серийном производстве сварных или литых элементов конструкций, отработанных серийно выпускаемых комплектующих элементов и т. п. Времени на адаптацию к новому профилю работ, учитывая военное время, не было.

Все вопросы освоения и организации серийного выпуска БМ-13 в наркомате решали оперативно. Детали, узлы, приборы доставляли на завод «Компрессор» на автомашинах и даже на трамваях в любое время дня и ночи, несмотря на воздушные тревога и бомбежки Москвы. Ракетные установки прямо из цехов направлялись туда, где гремели бои. В результате круглосуточной напряженной работы уже 23 июля 1941 г. завод по чертежам СКБ изготовил и направил на полигонные испытания первую боевую установку под индексом БМ-13-16. После выпуска первых серийных образцов и успешного завершения их испытаний эта боевая машина в августе 1941 г, была принята на вооружение Красной Армии, а отработанные в СКБ чертежи утверждены для серийного производства. В августе-сентябре 1941 г. на фронт были отправлены 324 пусковые установки. А к началу декабря 1941 г. в войсковых частях, участвовавших в обороне Москвы, имелось на вооружении уже 415 таких установок. Весьма существенный вклад в создание и совершенствование пусковых установок внесли сотрудники СКБ Ю.Э. Эндека, А.Н. Васильев, В.М. Васильев, В.А. Рудницкий, В.А. Тимофеев, А.И. Глюске и другие.

Конструктор СКБ завода «Компрессор» В.А. Рудницкий.

Конструктор СКБ завода «Компрессор» В.А. Тимофеев.

Главный конструктор СКБ завода «Компрессор» В.П. Бармин.

Конструктор СКБ завода «Компрессор» Ю.Э. Эндека.

Конструктор СКБ завода «Компрессор» А.Н. Васильев.

В дальнейшем СКБ продолжало работу по созданию новых, более совершенных пусковых установок залпового огня. Многообразие автомобильных шасси, на которые монтировали пусковые установки, а также пожелания с фронтов навели главного конструктора В.П. Бармина на мысль создать нормализованную боевую машину. В апреле 1943 г. такая машина БМ-13Н была разработана, изготовлена, прошла испытания и затем принята на вооружение Красной Армии вместо БМ-13 образца 1941 г. Одним из самых важных изменений явилась замена использовавшейся на первых образцах направляющей типа «спарка» на более совершенную направляющую типа «балка». Вся установка монтировалась на едином подрамнике, что позволяло размещать ее на любом шасси. Она оставалась основной боевой машиной до конца Великой Отечественной войны.

Производство реактивных снарядов и боевых установок настолько возросло, что позволяло перейти к формированию полков полевой реактивной артиллерии. Формирование первых восьми полков, оснащенных боевыми установками БМ-8 и БМ-13, было начато по приказу Ставки Верховного Главнокомандования. Каждый полк реактивной артиллерии имел 36 боевых машин и мог в течение 8-10 с уничтожить живую силу и технику противника на площади свыше 100 га. Одновременный залп полка, вооруженного установками БМ-13, составлял 576 реактивных снарядов, а установками БМ-8 — 1296 реактивных снарядов, что условно можно приравнять к одновременному залпу соответственно 10 и 36 полков ствольной артиллерии аналогичного калибра. Естественно, страна никогда не смогла бы дать такое гигантское количество ствольной артиллерии на участок боевых действий одной стрелковой дивизии (да в такой узкой полосе ее невозможно было бы разместить), а вот да ть гвардейские минометы для вооружения одного полка — могла. Эти формирования в период Великой Отечественной войны именовались «гвардейскими минометными частями (ГМЧ) Ставки Верховного Главнокомандования».

Знаменитая «Катюша» (БМ-13Н) на боевой позиции.

Гвардейский миномет БМ-13Н на шасси «ленд-лизовского» «Студебекера».

Заряжание ПУ БМ-13Н.

Еще в первые военные годы появилась необходимость повысить точность стрельбы реактивных снарядов, и наметились определенные перспективы достижения этого показателя. К сожалению, как раз в это время НИИ-3 оказался практически неспособным выполнить необходимую опытно-конструкторскую работу и обеспечить внедрение усовершенствованных образцов оружия в серийное производство, хотя и располагал более чем двадцатилетним опытом работы по созданию реактивных снарядов. В это время произошла смена руководства НИИ-3, что привело к переключению основных сил института на решение других задач.

Постановлением ГКО № 2046 от 15 июля 1942 г. НИИ-3 был преобразован в Государственный институт реактивной техники (ГИРТ), выведен из структуры Наркомата боеприпасов и подчинен непосредственно Совету Народных Комиссаров (т. е. лично И.В. Сталину). Задания и программы работ института утверждал непосредственно Государственный Комитет Обороны. На ГИРТ возлагалась основная задача — разработка ракетного самолета-перехватчика «302» и жидкостных ракетных двигателей для этого самолета, реактивных летательных аппаратов и торпед с такими двигателями. Тематика по реактивным снарядам и пусковым установкам к ним стала непрофильной: основной состав был занят работами по самолету-перехватчику «302». В связи с расширением тематики в дополнение к имевшемуся помещению ГИРТ передавались все производственные и подсобные помещения ВИСХОМ Наркомата минометного вооружения, расположенные по Лихачевскому шоссе, д. 6.