Авиация и время 1999 05

Помимо поддержки советских партизан, Ли-2 применялись для оказания помощи отрядам сопротивления и повстанцам других стран, прежде всего Польши и Словакии. А вот в Югославию и Албанию советские экипажи летали с занятой союзниками итальянской авиабазы Полезия (под г. Барри) на С-47, которые поставлялись по ленд-лизу. Надо сказать, что когда заокеанские «Дугласы» появились в частях, вооруженных их советскими сородичами, даже самые патриотически настроенные авиаторы были вынуждены признать превосходство буржуазной техники. Американские двигатели просто поражали: масло из них не текло, агрегаты пломбировались и не требовали дополнительных осмотров на протяжении всего 250-часового межрегламентного ресурса – в общем мечта техника да и только.

Самолеты-лаборатории Ли-2 «Метео» и Ли-2РЭО

Ли-2 «Метео» и Ли-2РЭО flying laboratories

Первые ПС-84 эксплуатировались в Московском управлении ГВФ

The first ПС-843 operated in Moscow Civil Aviation Authority

В ленинградском аэропорту Пулково Ли-2 базировались до конца 60-х гг.

Ли-2 based at Pulkovo airport (Leningrad) till late 1960s

C-47, эксплуатировавшиеся по окончании войны в СССР, после выработки ресурса «родных» двигателей оснащались советскими моторами.Этой машине достались М-88

Some C-47s operated in the USSR after the war. They have been equipped with Soviet engines after end of their origin engines service life. This aircraft has received M-88

Дольше всех авиакомпаний Ли-2 эксплуатировала китайская СААС

Ли-2 served China CAAC aircompany for the longest time

Моторы обладали мощностью в 1100-1200 л. с., что в сочетании с более высоким качеством сборки и отделки внешних поверхностей самих самолетов давало преимущества в скорости, дальности, грузоподъемности. Кроме того, «Дакоты» оснащались более совершенным навигационным и радиосвязным оборудованием. К преимуществам С-47 не остались безразличными и на самом верху. По мере нарастания поставок они стали основой авиапарка АДОН. Именно эти машины выделялись для наиболее ответственных полетов, в том числе и для доставки советской делегации во главе с И. В. Сталиным на Тегеранскую конференцию.

Но вернемся к Ли-2. Не менее сложными, чем полеты к партизанам, были задания по выброске диверсионных и разведывательных групп, а также одиночных агентов. Они поручались только очень опытным экипажам. Им порой приходилось выполнять рейды в глубокий тыл противника продолжительностью более 10 часов. Причем иногда для увеличения дальности Ли-2 оснащались дополнительными внутри-фюзеляжными бензобаками. Обратимся к воспоминаниям Героя Советского Союза М. В. Левина, в годы войны заместителя командира эскадрильи 1-го Гвардейского бомбардировочного полка дальнего действия (ГБАП ДД), на счету которого 35 таких заданий. «Наши спецгруппы и разведчики наносили врагу большой урон. Однажды мы забросили к румынам девушку-разведчицу, которая затем провела огромную работу по выводу этой страны из войны. Когда через какое-то время я спросил при встрече полковника из 6-го управления генштаба о ее делах, тот ответил, что ущерб, нанесенный ею, сопоставим с действиями нашего бомбардировочного корпуса.

Один из полетов в тыл к немцам едва не стал для меня последним. Ночью 21 сентября 1944 г. наш экипаж выполнял задание по доставке спецгруппы на территорию Польши в предгорья Карпат. Парашютистов мы должны были выбросить по сигналам с земли, но разложенные особым образом костры обнаружили не сразу. Пока искали их, пришлось покружить над районом, и у меня возникло какое-то неприятное предчувствие, что немцы засекли нас. Группу мы успешно выбросили, легли на обратный курс. Казалось, пронесло, и вдруг, когда до линии фронта оставалось всего 7 километров, наш Ли-2 сзади атаковала пара «сто десятых». В темноте они подошли незаметно, и первый истребитель сразу поджег наш самолет. Второй должен был добить, но мои ребята его уже заметили, я успел дернуть на себя штурвал, и трассы прошли ниже. Попади он – вряд ли нам удалось бы выбраться из машины, ведь вооружение у «мессера» было очень мощным.

Линию фронта перетянуть удалось. Самолет горел, и оставалось только прыгать. А надо сказать, что выбраться из Ли-2 не просто. Покинуть его можно было только через находившиеся в конце грузовой кабины двери, да к тому же мы сидели на своих рабочих местах без парашютов, т. к. чашек под них в креслах не имелось. Так вот пока экипаж прыгал, я держал самолет, а пожар разгорался все сильнее. И тут, можно сказать, штурман В. И. Панфилов жизнь мне спас – принес из грузовой кабины парашют, пока пламя его не сожгло. Добрались мы до дверей, а из подпола уже огонь пробивает. Вижу, стрелок Гордовенко ползет из хвостового отсека, тяжело раненный в живот. Пришлось его сначала вытолкнуть, а уж потом сами со штурманом выпрыгнули. И очень вовремя! Ли-2 еще немного поурчал над нами, а потом взорвался. На земле попали мы к артиллеристам. Они быстро отправили Гордовенко в госпиталь, но во время операции он умер.»

Участвовали Ли-2 и в выбросках парашютных десантов. В абсолютном большинстве случаев они высаживали относительно небольшие группы (до батальона), которые, как правило, действовали успешно. Крупные воздушно-десантные операции за всю Великую Отечественную войну проводились лишь дважды. Первая была предпринята на завершающем этапе битвы под Москвой, когда в начале 1942 г. появилась возможность окружить в районе Вязьмы крупные силы вермахта. Среди мер, предпринятых для этого Ставкой, было решено высадить в тылу у немцев в районе Озеречня (35 км юго-западнее Вязьмы) 4-й воздушно-десантный корпус (ВДК), насчитывавший более 10000 солдат и офицеров. Для выполнения операции удалось собрать лишь 64 ПС-84 и ТБ-3, которые сосредоточили на передовых аэродромах примерно в 30 км от линии фронта. Но, даже работая «на коротком плече», эта группа могла перебросить десантников со всем необходимым снаряжением только за 3-4 суток. Операция началась днем 27 января, когда были выброшены 648 парашютистов передового батальона. Увы, с самого начала события стали разворачиваться не по плану – парашютисты приземлились на 15-18 км южнее от назначенного места и к тому же оказались разбросанными в радиусе 20-25 км. В течение суток вместе собрались 476 человек, причем им не удалось найти большую часть сброшенных отдельно боеприпасов и снаряжения, в том числе лыж.