Ричард Брэнсон - Достичь небес

Единственной проблемой в случае с Джо была его любовь к затяжным прыжкам. Он никак не мог напрыгаться вдоволь. После обучения высотным прыжкам в калифорнийском Эль-Сентро (любимая у военных зона для прыжков и место расположения Национального парашютно-испытательного центра) у него появилась страсть: он стремился прыгать все с большей высоты. В общем, вопрос стоял так: если поместить Джо в капсулу и поднять на высоту, где никто и никогда еще не бывал, удержится ли он от искушения выпрыгнуть?

Ни Саймонс, ни Стэпп не знали наверняка, останется ли Киттингер в живых после такого поступка, рассказывал Саймонс позже. «Но мы были абсолютно уверены, что программа Manhigh этого не переживет».

Гондола, сконструированная Отто Уинзеном для проекта Manhigh I, была размером примерно с телефонную будку — 2,4 м в высоту и 0,9 м в диаметре. Джо должен был дышать воздушной смесью, содержащей 20 % гелия; это означало, что первые человеческие слова, произнесенные в верхних слоях атмосферы, должны были прозвучать как у Дональда Дака.

Manhigh был запущен 2 июня 1957 г. Самые большие опасения участникам проекта внушала оболочка шара. При температуре -100 °C даже полиэтиленовая оболочка становится хрупкой. Кроме того, там, где воздух становится таким холодным, начинаются струйные течения. Организаторы эксперимента боялись, что шар Джо наткнется на высотный ветровой поток и в буквальном смысле разлетится на тысячу кусочков.

Оказалось, однако, что оболочка прекрасно справляется со своей задачей. Главная опасность заключалась в капсуле. Кто-то при сборке умудрился установить ключевой компонент кислородной системы задом наперед. Все время, пока шел подъем, большая часть кислорода Джо уходила в пространство.

На высоте 96 000 футов — более 29 км над поверхностью земли — Джо обнаружил, что в баллоне у него от литра кислорода осталась лишь пятая часть. Он сомневался, что этого ему хватит, чтобы спуститься живым. Торопливо готовясь к спуску, он улучил момент и выглянул в иллюминатор. Оторваться от открывшегося ему зрелища было невыразимо трудно: через иллюминатор виднелось небо глубокого сине-черного цвета, и только на горизонте атмосфера образовывала тонкую голубую полоску…

По радиотелеграфу наверх понеслось сообщение с приказом спускаться.

Позже Джо говорил, что ответил в шутку: наземная команда была слишком напряжена, надо было ее немного расслабить. Его сообщение выглядело так: «А ВЫ ПОПРОБУЙТЕ МЕНЯ ДОСТАТЬ».

Глубинное опьянение — известное явление среди ныряльщиков. Достаточно почитать стенограмму переговоров проектов Manhigh и более поздних — или, еще проще, взять книгу Крейга Райана «Предтечи астронавтов» (The Pree-Astronauts), — чтобы понять: опьянение высотой тоже существует. Даже при достаточном количестве кислорода, даже в герметичной кабине высота может опьянить человека. Это не медицинский феномен, скорее психологический. Все очень просто, наверху так красиво!

Дэвид Саймонс поднял Manhigh II примерно на 32 км и оставался там больше суток. На этих высотах красива даже пыль: «Намного выше атмосферной дымки виднелись дополнительные тонкие голубые полоски, слабо, но резко видимые на темном небе. Они висели над Землей, как несколько последовательных нимбов».

Саймонс увидел и еще кое-что: кривизну Земли. Даже на этой высоте эффект был слабым, но заметным.

Пилоты самолетов серии Х говорили о странном оттенке верхнего слоя атмосферы. Поэтому ВВС снабдили Саймонса картой колеров, на которой тот должен был указать точный оттенок неба. Но нужного цвета там не оказалось: «Там, где атмосфера смешивалась с бесцветной чернотой космоса, небо было настолько насыщенного черно-фиолетового цвета, что его невозможно было игнорировать, — писал позже Саймонс, — но цвет этот настолько неярок, что уловить его очень трудно. Это как музыкальная нота, чудесная и живая, но настолько высокая, что ухо почти не в состоянии ее услышать; в результате вы остаетесь в полной уверенности, что звук этот прекрасен, но не можете точно сказать, действительно вы его слышали или вам просто показалось».

Славу Базза как астронавта программы Apollo никто, разумеется, сомнению не подвергает. Но он достаточно давно живет на этом свете и понимает, какие силы задавали тон в космической гонке, и достаточно разумен, чтобы видеть, что дело могло обернуться и иначе. В тот день в Марокко он сказал нам, что поднять космический корабль к верхней границе самой плотной части атмосферы на самолете или воздушном шаре и только потом запустить ракетные двигатели было бы замечательным способом доставки людей в космос. Когда же я спросил, достаточно невинно, почему же тогда NASA в ходе программы Apollo запускало свои ракеты прямо с земли, ответ Базза был прост: таким образом НАСА исподволь прокладывало путь к Луне.

Под грузом ожиданий, давивших на глобальную сверхдержаву в разгар холодной войны, NASA начало мыслить по-военному и для любой возникавшей проблемы искало самое быстрое и простое решение. Как способ достижения цели такой подход очень даже неплох — более того, очень хорош, ведь именно он позволил доставить людей на Луну на несколько десятилетий раньше, чем можно было ожидать, исходя из реального уровня техники. Что еще важнее, NASA умудрилось вернуть обратно живыми всех, кто побывал на Луне. Но никогда не предполагалось, что впечатляющая программа Apollo представляет собой образец для космонавтики будущего. Она была слишком дорогой. Вместе с вьетнамской войной (которая обошлась, надо сказать, вдвое дешевле) Apollo буквально обанкротил Соединенные Штаты и дал толчок глобальной рецессии!

Корни нашего реального космического будущего — жизнеспособного, экономически стабильного будущего, которое мы и наши конкуренты в настоящий момент строим в пустыне Нью-Мексико, — лежат намного глубже в прошлом.

В 1920-е гг. за главенство в небе сражались две великие воздухоплавательные технологии: самолеты (в основном бипланы) и дирижабли.

ВМС США попытались совместить обе технологии. В рамках проекта Skyhook были проведены многочисленные эксперименты по созданию воздушного авианосца. Дирижабли, с их почти неограниченной дальностью полета и стабильностью, должны были нести на себе грозные маневренные истребители ближнего действия, доставляя их к театрам боевых действий и каким-то образом (никто точно не знал каким) собирая их прямо в воздухе для заправки и обслуживания. После появления морских авианосцев проект был положен на полку, но идея продолжала витать в воздухе.