Михаил Стародумов - Замечательные изобретения известных людей авторство которых забыто

Подобные токи записывались с помощью капиллярного электрометра — прибора, состоящего из ртутного столбика, поднимающегося и опускающегося в зависимости от изменения электрического поля. При этом записывалась так называемая электрокардиограмма (ЭКГ), которая была чрезвычайно несовершенной, поскольку ртутный столбик обладал высокой инерцией. Эйнтховен установил, что при такой записи можно получить точную ЭКГ, если вносить в нее коррективы с помощью довольно кропотливых математических расчетов. Чтобы избежать подобных расчетов, Эйнтховен разработал прибор, с помощью которого можно было точно записывать небольшие колебания электрических потенциалов. Работа над прибором заняла у него шесть лет, и в результате был создан струнный гальванометр.

Струнный гальванометр произвел настоящую революцию в изучении заболеваний сердца. С помощью этого прибора врачи получили возможность точно регистрировать электрическую активность сердца и с помощью регистрации устанавливать характерные отклонения на кривых ЭКГ.

Первый электрокардиограф был весьма громоздким сооружением и весил около 270 кг. Его обслуживанием были заняты пять сотрудников. Тем не менее результаты, полученные Эйнтховеном, были революционными. Впервые в руках врача оказался прибор, столь много говорящий о состоянии сердца.

В одном из экспериментов Эйнтховен вместе с сыном Виллемом, инженером-электриком, использовал струнный гальванометр для приема радиотелеграмм с острова Ява. Впоследствии Виллем Эйнтховен-младший разработал вакуумный струнный гальванометр, используемый для беспроволочной связи.

С помощью гальванометра Эйнтховен записывал электрические изменения в сетчатке, вагусном нерве и симпатическом ганглиевом узле, и, благодаря исключительно высокой чувствительности прибора, сумел установить импульсную активность симпатической нервной системы.

Но электрокардиография остается его основным наследием.

В 1924 году Эйнтховену была присуждена Нобелевская премия по физиологии и медицине за «открытие механизма электрокардиограммы». Когда Эйнтховен в первый раз прочитал эту новость в Boston Globe, он подумал, что это либо шутка, либо опечатка.

В том же году он получил еще одну премию с формулировкой «За открытие техники электрокардиограммы».

За свою карьеру Эйнтховен написал 127 научных статей.

Несмотря на то что многие ученые посещали лабораторию Эйнтховена и в дальнейшем применяли его методики в своих работах, он не оставил ни научной школы, ни последователей.

Исследования Виллема Эйнтховена причисляются к десяти величайшим открытиям в области кардиологии в XX веке. В 1979 году был основан Фонд Эйнтховена, целью которого является организация конгрессов и семинаров по кардиологии и кардиохирургии.

Родился в деревне Яблочково (Жадовка) Сердобского уезда Саратовской губернии в семье обедневшего мелкопоместного дворянина. По настоянию родителей Яблочков стал военным, но служба его не привлекала, хоть он и служил инженером. Он довольно рано вышел в отставку, переехал в Москву и стал членом кружка электриков-изобретателей и любителей электротехники при Московском политехническом музее. Здесь он узнал об опытах А. Н. Лодыгина по освещению улиц и помещений электрическими лампами накаливания, после чего решил заняться усовершенствованием существовавших тогда дуговых ламп.

Весной 1874 года из Москвы в Крым должен был следовать правительственный поезд. Администрация Московско-Курской дороги в целях безопасности движения задумала осветить этому поезду железнодорожный путь ночью и обратилась к Яблочкову как инженеру, интересующемуся электрическим освещением. Впервые в истории железнодорожного транспорта на паровозе установили прожектор с дуговой лампой — регулятором Фуко. Этот регулятор был довольно сложен в обращении, так что Яблочкову пришлось, стоя на передней площадке паровоза, менять угли и постоянно подкручивать регулятор; а когда меняли паровоз, Павел Николаевич перетаскивал свой прожектор и провода с одного локомотива на другой.

Яблочков понял, что прибор нуждается в доработке. Совместно с опытным электротехником Н. Г. Глуховым он занимался в мастерской усовершенствованием аккумуляторов и динамо-машины, проводил опыты по освещению большой площади огромным прожектором. Яблочкову удалось создать электромагнит оригинальной конструкции. Одновременно они занимались электролизом растворов поваренной соли, и однажды, в 1875 году, параллельно расположенные угли, погружённые в электролитическую ванну, случайно коснулись друг друга. Тотчас между ними вспыхнула электрическая дуга, осветившая ярким светом лабораторию. Это был прообраз будущей «свечи Яблочкова».

Вскоре в силу сложившихся обстоятельств Яблочков оказался в Париже и начал работать в фирме академика Л. Бреге. К началу весны 1876 года он завершил разработку конструкции электрической свечи и 23 марта получил на неё французский патент. Свеча Яблочкова оказалась проще, удобнее и дешевле в эксплуатации, чем угольная лампа А. Н. Лодыгина.

15 апреля 1876 года в Лондоне открылась выставка физических приборов. Свою продукцию на ней показывала и французская фирма «Бреге». Яблочков там провел публичную демонстрацию своих ламп. Публика пришла в восторг от яркого света в помещении.

Компании по коммерческой эксплуатации «свечи Яблочкова» были основаны во многих странах мира. Сам Павел Николаевич, уступив право на использование своих изобретений владельцам французской «Генеральной компании электричества с патентами Яблочкова», как руководитель её технического отдела продолжал трудиться над дальнейшим усовершенствованием системы освещения.

Предприятие «Бреге» ежедневно выпускало свыше 8 тысяч свечей. Каждая свеча стоила около 20 копеек и горела 1,5 часа; по истечении этого времени приходилось вставлять в фонарь новую свечу. Впоследствии были придуманы фонари с автоматической заменой свечей.

«Свечи Яблочкова» горели в домах и больших торговых центрах, на улицах и площадях, в отелях и конторах Парижа, Лондона, Берлина. Новое электрическое освещение завоевало Бельгию и Испанию, Португалию и Швецию. В Италии им осветили развалины Колизея, Национальную улицу и площадь Колона в Риме, в Вене — Фольскгартен, в Греции — Фалернскую бухту и еще много чего. Уже в конце 1976 года они появились в Сан-Франциско и в Филадельфии. В перечисление можно добавить Рио-де-Жанейро и Дели, Калькутту, Мадрас. Даже персидский шах и король Камбоджи осветили «русским светом» свои дворцы.