Эрик Дрекслер - Безграничное будущее: нанотехнологическая революция

Подойдя к ее краю, вы можете увидеть, что мембрана, окружающая клетку, жидкая (в то время, как клеточные стенки жесткие, как, например, у растений), и ее молекулы находятся в постоянном движении. Если вы, повинуясь импульсу, просунете руку сквозь мембрану и заглянете внутрь, то можете почувствовать, как отдельные белки сталкиваются и перемещаются во внутренней жидкости клетки, а также нарушают белковую структуру. Где-то внутри находятся молекулярные машины, которые создали все эти белки, но они встроены в бурлящую органическую массу. Когда вы вытаскиваете руку, мембрана моментально закрывается. Жидкая, динамическая структура клетки в значительной степени способна к самовосстановлению. Вот что позволяло ученым проводить эксперименты на клетках старыми, грубыми инструментами двадцатого века: им не нужно было зашивать отверстия, которые они делали, когда копались внутри клеток.

Даже одна человеческая клетка огромна и сложна. Ни одно реальное мыслящее существо не может быть таким маленьким, как вы в симуляции: обычный компьютер без памяти в два раза выше вас, а более крупный нанокомпьютер, размером с жилой комплекс, не умнее одного из слабосильных компьютеров 1990 года. Даже сгибаемый палец не может быть таким маленьким, как ваши смоделированные пальцы: в симуляции они имеют ширину всего в один атом, не оставляя места для самого тонкого возможного сухожилия, не говоря уже о нервах.

В последний раз взглянув на органический мир, вы смотрите за горизонт и видите изображение своего собственного большого пальца, держащего чип, на котором вы стоите. Выпуклость вашего большого пальца поднимается в десять раз выше Эвереста. Наверху, заполняя небо, маячит лицо, похожее на Землю, видимую с орбиты, которое смотрит вниз. Это ваше собственное лицо, со щеками размером с континент. Глаза неподвижны. Вспоминая данные, которые сообщил гид, вы знаете: моделирование использует стандартные правила механического масштабирования, поэтому, будучи в 40 миллионов раз меньше, вы стали в 40 миллионов раз быстрее. Чтобы освободить вас от реальных размеров, он сделал вас сильнее более чем в 100 раз, что увеличивает вашу скорость более чем в 10 раз. Таким образом, одна секунда в обычном мире соответствует более чем 400 миллионам здесь, в симуляции. Потребовались бы годы, чтобы увидеть, как это огромное лицо в небе моргнет.

Достаточно впечатлений. По команде «вытащите меня» молекулярный мир исчезает, а ваше чувство веса возвращается, когда силовой костюм ослабевает. Вы снимаете видеоочки и очень медленно моргаете.

Путешествие в микромир, которое мы совершили в предыдущей главе, показало размеры, действующие там силы и общую природу объектов в молекулярном мире. Основываясь на этом, мы можем лучше представить, куда, по-видимому, ведут наши разработки, составить более четкую картину самого молекулярного производства. Чтобы расширить наше представление о размерах, действующих силах и общей природе объектов в молекулярном производстве, мы приглашаем читателя (и его любознательное альтер эго) совершить второй и последний тур, прежде чем вернуться в мир современных исследований. Как и прежде, история до 1990 года точна, и научные факты не является вымыслом.

Путешествие по молекулярному миру познакомило нас с некоторыми продуктами молекулярного производства, но не показало, как они были сделаны. Вы все еще помните старые технологии, которые в основном были заменены — но как это произошло? Музей Силиконовой долины рекламируют как «подлинный тематический парк, сохранивший память о жизни, работе и играх первых лет после прорыва». Поскольку «работа» должна включать в себя производство, кажется, нам стоит его посетить. Широкий купол венчает парк — «чтобы представить наилучшим образом подлинные достопримечательности, звуки и запахи той эпохи», вежливо говорит гид. Внутри одежда и прически, газетные заголовки, автомобильное движение, все выглядит так же, как и до вашего долгого сна. Легкая дымка скрывает здания на дальней стороне купола, ваши глаза загораются в предвкушении, и воздух пахнет по-настоящему аутентично.

Корпорация «Нанофаб» специализировалась на изготовлении дисплеев, разработанных на основе предыдущей нанотехнологии. И вот вы подходите к зданию, и гид сообщает, что перед вами действительно реальный завод-изготовитель, считавшийся передовым производством более двадцати лет назад, а затем, десять лет спустя, ставший главным объектом музея Силиконовой долины, после того, как… С помощью нескольких нажатий вы устанавливаете для карманного гида режим менее подробных объяснений.

Когда люди попадают на завод «Нанофаба», наступает торжественная тишина, возникает ощущение погружения в историю. Вы попадаете на родину суперчипа, — первого продукта массового рынка нанотехнологий. Именно огромный объем памяти суперчипов позволил создать первую карманную библиотеку.

Здесь же представлена серия дисплеев, в том числе рабочие копии ранних продуктов. Взяв в руки карманную библиотеку, вы обнаружите, что она не только размером с бумажник, но и весит примерно столько же. Тем не менее, у нее достаточно памяти, чтобы записать каждый том в Библиотеке Конгресса — приблизительно в миллион раз больше емкости персонального компьютера 1990 года. Она включается легким щелчком, после чего загорается двухпанельный экран, и мир письменных знаний оказывается у вас под рукой. Впечатляюще.

— Ого, ты можешь в это поверить? — говорит другой турист, рассматривая древнюю карманную библиотеку. — Здесь почти нет видео, нет 3D — только тексты, звук и плоские изображения. И стоит дорого! За такие деньги я бы это устройство для своих детей не купил.

Ваш гид тотчас напоминает цену на хороший типовой телевизор 1990 года. Да, это не дешевое производство, обещанное зрелой нанотехнологией, но для библиотеки цена кажется вполне приемлемой. Хм… но как они учитывали авторские права и выплачивали гонорары? Получается, что этот продукт меняет не только технологии…

Но пока подробнее о технологиях. Мы попадаем в рабочий цех, где изготовлялись первые суперчипы для производства дисплеев с применением ранних нанотехнологий. Обстановка здесь удивительно тихая и обычная. Еще в 1980-х и 1990-х годах цеха по производству чипов представляли собой контролируемые чистые помещения со специально оборудованными рабочими местами, которые тщательно продували воздушными потоками, чтобы пыль не попадала на изделия. Рабочие и посетители допускались туда только в халатах и масках. В этой комнате ничего такого нет. Здесь даже немного грязно.