Олег Фейгин - Атомный меч Апокалипсиса [litres]

Утром 20 февраля 1944 года состав с тяжелой водой был погружен на железнодорожный паром, а через полчаса прогремел сильный взрыв в трюме. Уже через несколько минут баржа парома стала сильно крениться на левый борт и оседать на корму. Железнодорожные вагоны с контейнерами, наполненными тяжелой водой, мгновенно сорвались с упоров в воду, вскоре затонул сам паром. Таким образом на дне озера Тиннше было захоронено 15 тонн тяжелой воды, которая, по мнению большинства историков, могла бы оказать решающее значение в создании немецкой атомной бомбы. Но было ли это действительно так?

Первые сомнения возникают при общем анализе ситуации с Norsk - Hydro , ведь создается устойчивое впечатление, что немецкие оккупационные власти буквально подставляют гидропредприятие под удары английских и норвежских коммандос вместе с американскими бомбардировщиками. Для чего такая необходимость? Наверное, это могло быть масштабным отвлекающим маневром для союзников, чтобы они успокоились и не стали искать иных важных объектов «Уранового проекта».

Что же так хотели скрыть от английской и американской разведки нацисты? Может быть, это были принципиально иные урановые котлы на основе графита?

Одним из руководителей акции прикрытия «Уранового проекта» мог быть штурмбаннфюрер СС Норберт Альке. Считается, что именно ему принадлежит идея передать обширную дезинформацию через Гейзенберга Бору, а затем инспирировать его «спасение» с бегством через Швецию в Британию. Подобным же образом была разработана и акция прикрытия с использованием гидропредприятия Norsk - Hydro в виде отвлекающего объекта. Через Бора к англичанам, а затем и американцам попала довольно странная идея Гейзенберга о том, что замедлителем нейронов в урановом котле может быть и обыкновенная вода, используемая совместно с ураном, обогащенным изотопом U-235. Вполне естественно, что до самого окончания войны в этой области британского атомного проекта результаты были минимальными, хотя работы велись сразу по нескольким направлениям.

Судя по многим косвенным данным, значительный прогресс в рамках «Уранового проекта» был достигнут и при конструировании установок для разделения изотопов урана. Один из наиболее интересных вариантов привез из Харькова Хоутерманс. Харьковский агрегат состоял из двух концентрических трубок с разной температурой, погруженных в пары урановых соединений. В основе, по объяснениям Хоутерманса, лежала идея о том, что более легкие изотопы U-235 будут концентрироваться на поверхности с более высокой температурой. Гейзенберг решил использовать в процессе обогащения пары гексафторида урана, однако это соединение было довольно агрессивным и требовало глубоко никелированных деталей. Необходимый для экспериментов по «харьковскому варианту» гексафторид урана поставлял концерн «ИГ Фарбениндустри».

В течение всего 1940 года была проведена большая экспериментальная работа по апробации самых различных по сечению и длине труб, сделанных из различных коррозионно-стойких материалов. Одновременно всячески менялись режимы нагрева, однако несмотря ни на что эффективность установки была низкой: за пару недель в лучшем случае выход составлял 1 кг гексафторида урана с удвоенным содержанием изотопа U-235. После многих обсуждений и совещаний в начале 1941 года был вынесен вердикт: данный способ изотопного разделения следует считать малоэффективным. Основное внимание стали уделять разработке альтернативным, масс-спектрометрическим методам. Тогда-то еще один советский репатриант Александр Семенович Вайсберг и предложил впервые увиденный им в Харькове «молекулярный луч», пропускаемый через систему из вращающихся экранов с узкими щелями. Поскольку более легкие изотопы имеют в луче более высокую скорость, они будут сепарироваться в накопитель при определенной скорости вращения экранов. Но мнения о перспективности данного метода разделились, было принято компромиссное решение прорабатывать сразу несколько методов обогащения урана-235, включая следующие: масс-спектрометрический, термодиффузионный, молекулярного луча, ультрацентрифугирования, жидкостный и диффузионный.

Например, Хоутерманс склонялся к увиденному им в УФТИ методу диффузии гексафторида урана сквозь пористые стенки, через которые лучше диффундируют наиболее легкие изотопы урана, именно этот метод впоследствии и получил развитие в США и Англии. Но основное внимание уделялось изотопному обогащению урана с использованием различных конструкций ультрацентрифуг. Здесь тоже возникли определенные трудности, связанные с устойчивостью ротора при очень высокой скорости вращения, достигающей сотни тысяч оборотов в минуту.

В конце 1941 года произошла утечка секретной информации, и в руки британской разведки попал отчет ведущих ядерщиков Германии, составленный для Главного имперского управления вооружений:

«Перед нами стоят две проблемы:

1. Производство тяжелой воды.

2. Разделение изотопов».

Первая более актуальна, так как, судя по имеющимся данным, при наличии тяжелой воды реактор будет работать и без обогащения изотопов урана. Кроме того, изготавливать тяжелую воду все же проще и дешевле, чем обогащать изотопы U-235.

Между тем в 1941 году профессор Вейцзеккер неожиданно подал патентную заявку на устройство ядерного боезапаса на основе нового трансуранового элемента № 94, позднее названного плутонием, который можно получить из урана-238. Когда об этом узнал Хоутерманс, он стал оспаривать приоритет коллеги, доказывая, что еще год назад докладывал на заседании Уранового клуба, где присутствовал Вейцзеккер, о подобной разработке харьковских физиков, в которой принимал самое непосредственное участие. Хоутерманс тут же подал от себя встречную патентную заявку, где рассматривал возможность использования плутония в качестве взрывчатого вещества. Последующий анализ вариантов устройства плутониевых бомб Вейцзеккера и Хоутерманса показал, что они детально совпадают с атомной бомбой харьковских физиков.

В августе 1941 года Хоутерманс написал статью «К вопросу о начале цепной реакции деления ядер», где первым из немецких ученых подробно описал цепную реакцию под действием быстрых нейтронов, а также рассчитал критическую массу урана-235, то есть наименьшую массу, при которой может протекать самоподдерживающаяся цепная ядерная реакция. Его оценки в несколько десятков килограммов полностью повторяли результат харьковских физиков, но в первую очередь Хоутерманса интересовал плутоний, использование которого делало ненужным разделение изотопов урана. Сам плутоний можно было выделять с помощью достаточно простых химических методов, и Хоутерманс предложил использовать его в качестве делящегося материала вместо урана-235. Необходимо было только запустить реактор на медленных нейтронах для наработки плутония из урана-238.