Вадим Ильин - Люди-феномены

Флери продолжал хихикать, пряча лицо от профессоров. Сопровождающий спросил его, понятен-ли ему вопрос. Да, понятен. Знает ли он ответ? Не прошло и пол минуты, как Флери сообщил верное число: 18 446 734 073 709 551 615.

Флери, идиот из клиники Армантьера, проделывал подобные расчеты для астрономов, архитекторов, банковских служащих, сборщиков налогов, кораблестроителей. И каждый раз он давал точный ответ в течение нескольких секунд. Такую работу до наступления эры электронно-вычислительной техники (то есть десятилетия спустя после смерти Флери) не мог проделать никто.

В какой-то степени случай с Флери напоминает другой, связанный с именем Тома Уиггинса, дебила, сына рабыни, родившегося в 1849 году в поместье американских плантаторов Бетьюнов из штата Алабама. Том тоже родился слепым, а поскольку за слепым ребенком требовался усиленный уход, хозяева разрешили матери держать его при себе в доме. Дом был огромный, но Том быстро научился ориентироваться во всех закоулках и мог пройти куда угодно, не прибегая к помощи взрослых. Больше всего ему нравилось стоять неподвижно под парадной лестницей и слушать тиканье часов, принадлежащих деду хозяина дома.

Однажды прекрасным весенним вечером 1855 года, когда Тому было уже 6 лет, к Бетьюнам приехали гости из Монтгомери. Вечером состоялся маленький концерт. Свекровь и невестка Бетьюны исполнили на пианино две пьесы (обе были отличными пианистками с дипломами Бостонской консерватории).

Когда гости уже разошлись спать, младшая Бетьюн была очень удивлена, услышав звуки музыки, доносившиеся из зала. Неужели свекровь в такой поздний час решила еще раз сыграть пьесу?.. Вскоре молодая Бетьюн убедилась, что свекровь крепко спит. Еще более удивившись, невестка на цыпочках спустилась в зал, где стояло пианино.

При лунном свете, струившемся сквозь высокие окна, она увидела слепого Тома, сидевшего за инструментом и перебиравшего клавиши своими толстыми короткими пальцами. С паузами, но безошибочно он проигрывал одну из мелодии, исполненных дамами вечером. Пройдясь по клавишам один раз, как бы осваиваясь с пианино, он вдруг заиграл быстро и вдохновенно, точно следуя мелодии и темпу пьесы, услышанной за несколько часов перед этим.

Как потом выяснилось, ребенок пробрался в зал через открытое окно, подошел к пианино, до которого раньше мог только дотрагиваться, и повторял ноту за нотой, пока не закончил всю мелодию, сыгранную опытными пианистами.

Том Уиггинс, слепой недоумок, превратился в «Слепого Тома» — музыкального вундеркинда. Бетьюны открыли, что он обладал замечательным даром безошибочной имитации. Какой бы сложной ни была пьеса, он тут же повторял ее в точности и даже делал те же ошибки, что и предыдущий исполнитель.

Слух о его таланте быстро распространился по всей стране, и Бетьюны стали устраивать представления сначала в южных городах, а затем и Нью-Йорке, Чикаго, Цинцинатти. А в 25-летнем возрасте Том уже разъезжал с концертами по всей Америке и странам Европы и поражал публику тем, что, прослушав знаменитых музыкантов, тут же повторял услышанное, точно копируя манеру исполнителя-профессионала со всеми тончайшими оттенками выразительности исполнения. Деньги потекли рекой. Молодая миссис Бетьюн благоразумно организовала специальный фонд, позволивший Тому прожить безбедную жизнь.

Каким образом слепой слабоумный паренек впервые познакомился с клавиатурой пианино, до сих пор остается загадкой. Ребенком его не пускали в зал, где стояло пианино, и впоследствии он даже не мог вспомнить, пытался ли когда-нибудь играть до той ночи. Том достиг зрелого возраста, набрал вес более 110 кг и, имея ум ребенка, доставлял массу хлопот окружающим, особенно во время поездок. За едой он разбрасывал пищу, как капризное дитя, а по окончании представлений, радуясь аплодисментам, нередко становился на голову посреди сцены — номер совсем не для музыканта.

Однако с возрастом «Слепой Том» стал утрачивать свой невероятный талант, постепенно снова превращался в сопливого беспомощного дебила и умер таковым в 1907 году, в возрасте 58 лет, прожив остаток жизни на средства, заработанные в годы расцвета своей фантастической карьеры.

В богатой семье в швейцарском Берне в 1768 году родился мальчик, нареченный Готфридом Майндом. Признаки умственной отсталости, отмечавшиеся у ребенка, вскоре переросли в явный показатель дебильности.

Семья была состоятельной, поэтому для интеллектуального развития ребенка делалось все, но безрезультатно. С рождения и до самой смерти, наступившей в 1814 году в возрасте 46 лет, Готфрид Майнд оставался умственно отсталым человеком. Он был не способен даже следить за собой, поэтому во время　прогулок его сопровождал телохранитель.

Еще в детстве Готфрид познакомится с красками, мелками и грифельной доской. Вскоре он стал рисовать удивительные картинки, некоторые из них были выполнены акварелью. Погожими днями «нянька»-слуга уводил его куда-нибудь в чудесный уголок природы в поместье родителей, и этот взрослый младенец часами сидел там, счастливый, бормоча себе что-то под нос и рисуя все, что привлекало его внимание К 30 годам Готфрид прославился во всей Европе своими картинами. Особенно удавались ему картины с домашними животными и детьми, к которым он стоял ближе всего по умственному развитию. Картину «Кошка с котятами» купил король Англии Георг IV, и долгое время она висела в королевском дворце.　

Такая же странная комбинация художника и идиота уживалась и в «двойнике» Готфрида Майнда, каковым можно считать японца Киоши Ямашита из города Кобе. Ямашита тоже нуждался в защите и опеке, словно ребенок, однако его картины приобрели большую известность. В 1957 году они выставлялись я саном из университетов Кобе, и, по оценке специалистов, на этой выставке-продаже побывало более 100 тысяч человек. Рожденный в трущобах, Киоши настолько отставал в развитии, что в 12 лет его пришлось помещать в психиатрическую лечебницу. По линии его родителей и родственников никто не был художником, да и у самого Киоши в детстве подобное не проявлялось. Однако, достигнув подросткового возраста, он вдруг начал делать аппликации: рвал цветную бумагу и наклеивал кусочки на холст. Со временем его талант развивался. Медперсонал всячески поощрял Киоши. Ему стали приносить краски, но поначалу он пытался их есть, как конфеты, правда, потом, освоив кисти, начал красками рисовать. В 60-х годах XX пека он стал национальным любимцем Японии. Журналы соперничали между собой за право помещать его рисунки на обложках. Необычный успех в Японии имела книга цветных рисунков Киоши Ямашита, изданная в 1956 году, а сам Киоши в это время нередко бродил по улицам города и просил милостыню, не в состоянии ответить, кто он такой и откуда.