Марк Медовник - Жидкости

Если вы задумались о том, не может ли современный авиалайнер расклеиться, поднимаясь всё выше, то замечу, что миф об Икаре противоречит науке. Поднимаясь выше, он попадал бы в более холодный, а не более теплый воздух. Температура снижается примерно на 6 °C на каждый километр набранной высоты, потому что атмосфера там охлаждается за счет излучения тепла в космос. На высоте 12 000 м, где летел мой самолет, температура за окном составляла примерно –50 °C; тут уж любой воск затвердевает.

Картина падения Икара увековечивает миф о том, что упал он из-за расплавления воска, скреплявшего перья в его крыльях

Тут мне следовало бы сказать, что современный авиалайнер не скрепляется при помощи воска — сегодня у нас есть куда более надежные клеи. Интеллектуальное путешествие, связанное с их изобретением, начинается с каучука. Разумеется, это липкий продукт очередного дерева. Получают его, надрезая кору гевеи бразильской — дерева, произрастающего в Южной и Центральной Америке. Мезоамериканские культуры делали из этого сока множество вещей, включая и упругие мячи, которые использовались в ритуальных играх. Когда в XVI в. на континенте появились европейские исследователи, каучук поразил их до глубины души. Они никогда не видели ничего подобного: каучук обладал гладкостью и мягкостью кожи, но был куда более эластичен и совершенно непромокаем. Но, несмотря на его очевидную ценность, никто в Европе не мог найти ему подходящее применение, пока британский ученый Джозеф Пристли не обнаружил, что каучук хорошо стирает карандашные пометки с бумаги. Так появилась стирательная резинка.

Природный каучук состоит из тысяч маленьких изопреновых молекул, связанных в длинную цепочку. Этот молекулярный фокус — связывание воедино множества единиц одного и того же химического вещества с получением совершенно иного — широко распространен в природе. Молекулы такого типа называются полимерами: «поли» означает «много», а «мер» — «единица». Изопрен — это, можно сказать, мономер природного каучука. Длинные полиизопреновые цепочки в каучуке перепутаны, как спагетти. Связи между цепочками слабы, вот почему вы не встретите особого сопротивления, если будете растягивать каучук: цепочки просто слегка распутаются.

Структура природного каучука, представляющая собой сплетение длинных молекул полиизопрена

Именно способность растягиваться делает каучук таким липким. Он легко меняет форму и способен втиснуться в любое пространство, включая линии на вашей ладони, — вот почему он такой ухватистый. Каучук идеален для изготовления велосипедных ручек и автомобильных покрышек — он позволяет машине цепляться за дорогу достаточно прочно, чтобы возникало трение, необходимое для движения вперед, но не слишком, чтобы машина не прилипла к дороге навсегда; он позволяет ладоням лежать на ручках велосипеда достаточно надежно, чтобы не соскальзывать с них случайно, но при этом вам нет нужды беспокоиться о том, что руки навсегда прилипнут к рулю.

Одно из незаметных, но весьма изобретательных применений каучука — клейкие стикеры. На них нанесен тонкий липкий слой каучука, который остается на них при отрывании стикера от пачки; за счет этого слоя его можно прилепить к стене, столу, компьютерному монитору, книге и т. п., не повредив их и не оставив следа. Микроскопические шарики каучука, из которых состоит клей на стикерах, связывают его достаточно прочно с самим стикером, но при прижимании к поверхности создают лишь очень небольшую силу сцепления. Именно поэтому, когда вы снимаете стикер с поверхности, где он находился, каучук остается на бумаге. Листочек получается многоразовым, его можно прилепить еще куда-нибудь. Гениально? Ну, строго говоря, этот не слишком липкий клей на самом деле был случайным изобретением. На него наткнулся в 1968 г. доктор Спенсер Сильвер, химик из компании 3M, при попытке создать суперсильное связующее средство.

В XX в. появились и многие другие липкие продукты, оказавшие заметное влияние на нашу цивилизацию. Один из важнейших — клейкая лента, изобретенная в 1925 г. еще одним сотрудником компании 3M по имени Ричард Дрю. Лента Дрю состоит из трех основных слоев. Средний сделан из целлофана — пластика, получаемого из древесной целлюлозы и придающего ленте прочность и прозрачность. Нижний слой — клей, а верхний, главный представляет собой нелипнущее вещество вроде тефлона, имеющее высокое поверхностное натяжение по отношению к большинству других веществ и не способное легко смачиваться ими (именно поэтому мы используем его в покрытиях непригорающих сковородок). Использовать его в клейкой ленте было по-настоящему гениальным решением; благодаря ему ленту можно наматывать на саму себя, и она не слипается, поэтому ее можно выпускать в рулонах. Ну какой дом может обойтись без такого рулона? Или десяти, как у меня.

Можно многое сказать о человеке по тому, как он обращается с мотком скотча. Я, например, должен сразу признаться, что всегда отрываю ленту, а не отрезаю аккуратно. Попросите у меня клейкой ленты — и я схвачу моток и с энтузиазмом попытаюсь оторвать для вас кусочек. Вероятно, с первого раза у меня не получится. Скорее всего, сначала я испорчу несколько кусков, оторвав их либо не там, либо под диким углом; еще пара непременно спутается и слипнется в комок. Я не горжусь этим; на самом деле это меня бесит. Я начинаю всё больше злиться на скотч, который, в свою очередь, как будто дразнит меня, укладываясь обратно на рулон так гладко, что концов не найдешь. Тут мне приходится прибегать к особым мерам: я провожу большим пальцем по рулону, пытаясь нащупать кончик ленты, если уж увидеть его не получается. Иногда времени на это уходит так много, что я начинаю орать на скотч, а затем швыряю моток в стену — и в очередной раз с недоумением думаю о том, почему у меня до сих пор нет держателя для ленты.

Тканевая клейкая лента лучше подходит к моему темпераменту. Она специально сделана так, чтобы легко рваться без ножниц. Она усилена тканью, которая идет вдоль мотка, и поперечный разрыв делается без труда. Прочность ленты обеспечивается волокнами ткани, а липкость и гибкость — слоями пластика и клейкого вещества. Я так люблю тканевую клейкую ленту, что, признаюсь, завидую людям, которым по работе требуется всегда носить ее с собой на поясе. Подумав об этом, я украдкой бросил взгляд на Сьюзен, которая по-прежнему смотрела кино; интересно, какую клейкую ленту она предпочитает? Ее книга, «Портрет Дориана Грея» Оскара Уайльда, лежала перед ней на столике. Я заметил, что корешок книги когда-то чинили при помощи чего-то, напоминающего красную изоленту. Концы ее были аккуратно обрезаны ножницами: так, с темпераментом этой женщины всё ясно.