Эдуардо Кон - Как мыслят леса. К антропологии по ту сторону человека
- Название:Как мыслят леса. К антропологии по ту сторону человека
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ад маргинем
- Год:2018
- Город:М.
- ISBN:978-5-91103-434-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Эдуардо Кон - Как мыслят леса. К антропологии по ту сторону человека краткое содержание
Как мыслят леса. К антропологии по ту сторону человека - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Этот дуализм – не только социокультурный продукт определенного времени или места; он идет «рука об руку» с человеческим бытием, учитывая, что наша склонность к дуализму (двойственности, выражаясь словами Сфинкса) – результат отличительных черт символического мышления человека и того, как присущая этому мышлению логика создает систему знаков, которые могут показаться совершенно абстрагированными от своих земных референтов.
Итак, дуалистическое мышление глубоко укоренилось в понимании того, что значит быть человеком. Преодоление этой «двурукой» привычки требует настоящего подвига остранения от человеческого. Иначе говоря, необходимо начать тяжелый процесс деколонизации нашего мышления. От нас требуется «провинициализировать» язык, чтобы освободить пространство для другого, более объемлющего вида мышления, которое одновременно сдерживает человеческое и поддерживает его существование. Пример такого мышления демонстрирует лес, который мыслит через жизни людей, таких как руна (и не только), тесно взаимодействующих с живыми существами леса способами, которые усиливают логику, присущую жизни.
Эти живые существа заколдовывают лес и одушевляют его. Заявление о том, что заколдованность и одушевленность по ту сторону человека реальны, а также попытка конкретизировать и концептуально задействовать их в антропологическом подходе, который может вывести нас за пределы человеческого, – это мое предложение «от левой руки», противопоставляемое тому, что мы расцениваем как «правые», или правильные, способы мышления о человеке.
Задача второй главы под названием «Живая мысль» – раскрыть смысл утверждения, что жизнь и, следовательно, лес мыслят. В ней рассматривались внеязыковые формы репрезентации, или мышления, а особое внимание уделялось сфере по ту сторону человека, в которой они существуют. Когда мы сосредотачиваемся лишь на символических связях между сугубо человеческими мыслями, обусловливающими лингвистическую, культурную и социальную реляционность и то, как мы ее себе представляем, мы упускаем из вида какую-то часть более широкой ассоциативной логики «живых мыслей». Конститутивная семиотичность нечеловеческих живых существ делает их самостями. Эти нечеловеческие самости мыслят, и их мышление – форма ассоциации, которая также создает отношения между самостями. Рассмотрение иной формы мысли как особого вида отношения, ощущение того, что порой она возникает как собственный концептуальный объект, а также открытость ее непривычным свойствам (таким, например, как присущая замешательству и неразличению генеративная способность) – все это побуждает нас вообразить антропологию, которая сможет преодолеть различия, составляющие ее элементарное реляционное ядро.
Таким образом, в главе «Живая мысль» я доказываю, почему для антропологии важно смотреть по ту сторону человека, то есть непосредственно на жизнь. В третьей главе, которая называется «Душевная слепота», я начал прослеживать, как смерть, находясь по ту сторону жизни, в то же время лежит в ее основе. Я подробно рассказал о том, как смерть оказывается «сложностью реальности», неотъемлемой проблемой жизни, а также о попытках руна примириться с этим.
«Межвидовой пиджин» – центральная глава книги. Отважившись заглянуть по ту сторону человеческого, я направил эту антропологию обратно к сугубо человеческому, поясняя, почему предлагаемый мной подход является антропологическим, а не, скажем, экологическим, равнодушно описывающим межвидовые отношения. Путешествуя по ту сторону человеческого и пытаясь общаться с животными и духами, которые «населяют» обширную экологию самостей, руна не хотят перестать быть людьми. Соответственно, эта глава этнографически описывает различные стратегии для выхода за границы человеческих способов коммуникации, позволяющие при этом сохранить пространство для исключительно человеческого способа существования.
В основе исключительных способов бытия человеком (которые являются результатом нашей склонности к символическому мышлению) лежит тот факт, что у людей, в отличие от других живых существ, есть мораль. Она не утрачивается в попытках руна проникнуть в экологию самостей, насквозь пронизанную наследием «слишком человеческой» колониальной истории. Проще говоря, выходя за пределы человека, мы не можем позволить себе игнорировать эту сугубо человеческую сферу. Таким образом, когда мы учимся анализировать виды жизни по ту сторону человека (и морали), впуская в себя и пропуская через себя логику этой самой жизни, это само по себе уже является этической практикой.
В попытке связать сугубо человеческое с тем, что находится за его пределами, глава «Межвидовой пиджин» также раскрывает аналитическую природу концепции «по ту сторону». В используемом здесь смысле выражение «по ту сторону» превосходит предмет своего обсуждения и вместе с тем неразрывно с ним связано; в антропологии по ту сторону человеческого речь все равно идет о человеке, несмотря на то (и именно потому), что она всматривается в находящееся за его пределами – то, что в то же время делает существование человеческого возможным.
Если большая часть этой книги была посвящена выходу за пределы человеческого непосредственно в сферу жизни, то пятая глава, «Непринужденная эффективность формы», предприняла попытку выйти за пределы сферы жизни и обратиться к странному способу функционирования форм, которые поддерживают жизнь как человеческую, так и нечеловеческую. В этой главе я рассматриваю особые свойства появления и распространения паттернов, а также их влияние на наше понимание причинной обусловленности и агентности. В ней утверждается, что форма – сама по себе реальность, возникающая в мире и усиливающаяся благодаря отличительному способу ее использования людьми и существами нечеловеческого рода.
Шестая глава – «Живое будущее (и невесомый груз мертвых)» посвящена жизни после смерти в сфере духов, находящейся по ту сторону мира живых. Ее главной задачей было понять, что эта сфера сообщает нам о продолжении жизни по ту сторону живых тел, которые ею дышат. (Стоит заметить, что дух этимологически связан с дыханием, а на языке кечуа слово самай – дыхание – означает то, что одушевляет.) В последней главе предпринята отважная попытка заглянуть по ту сторону существующего – к «общностям». Общности реальны; духи и даже сфинксы реальны; реальны и Львы. Можно сказать, что эта глава – о реальности Льва как вида и типа одновременно. Лев как «вид» (или род, или ряд поколений) – продукт жизни в ее широком понимании, а Лев как «тип» – продукт символической формы жизни человека. Внимание этой главы также обращено на эмерджентную реальность, возникающую благодаря особому сплочению этих двух видов общностей – живой по ту сторону человека и сугубо человеческой – в лесной экологии самостей.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: