Макс Тегмарк - Жизнь 3.0. Быть человеком в эпоху искусственного интеллекта

К сожалению, в тот же раз я получил и неприятный урок: СМИ иногда могут сеять страх и раздор среди людей. Часовое публичное выступление Маска было посвящено увлекательнейшему рассказу об исследовании космоса, и я был убежден, что из него можно будет сделать потрясающее ТВ-шоу. В самом конце какой-то студент задал ему не имеющий отношения к теме выступления вопрос об искусственном интеллекте. Ответ Маска содержал фразу: “С искусственным интеллектом мы вызываем дьявола”, – и только об этом и сообщалось в СМИ. Причем практически вне всякого контекста. Меня поражало, как многие журналисты неосознанно делали прямо противоположное тому, чего мы пытались достичь нашей конференцией в Пуэрто-Рико. В то время как мы хотели создать в сообществе базовый консенсус, находя почву для объединения, СМИ стремились подчеркивать то, что нас разделяет. Чем больше они сообщали о наших разногласиях, тем более высокое место они занимали в рейтинге Нильсена и тем быстрее рос рекламный бюджет. Более того, при том что мы хотели помочь людям, придерживающимся противоположных мнений, объединиться, понять друг друга и начать действовать вместе, сообщения СМИ вызывали в людях с противоположными мнениями раздражение друг против друга, усугубляя их взаимное непонимание публикацией только самых провокационных высказываний, – всегда лишенных контекста. По этой причине мы забанили журналистов на своей конференции в Пуэрто-Рико и установили там правило Чатем-хауса, которое запрещало участникам конференции рассказывать во время и после нее кому бы то ни было кто что говорил [63] Этот опыт также заставил меня пересмотреть свое отношение к новостям. Хотя мне и раньше было понятно, что большинство из них продаются через торговые точки со своей политической повесткой у каждой, теперь я стал видеть, что их подача всегда тенденциозна, и всякая новость, даже не политическая, предстает в максимальном удалении от своего центра тяжести. .

Хотя конференция в Пуэрто-Рико прошла успешно, нам этот успех дался совсем не легко. Пошедший обратный отсчет требовал скрупулезной подготовительной работы, включавшей, например, мои переговоры по телефону и Skype, чтобы собрать критическую массу экспертов, достаточную для притяжения всех остальных будущих участников; в ней были и свои драматические моменты – например, когда я встал в 7 утра 27 декабря, чтобы сквозь хрипы и треск ненадежного соединения услышать голос Маска, говорившего мне из Уругвая: “Я не думаю, что это может сработать”. Его беспокоило, что программа исследований по AI-безопасности может родить ложное чувство успокоенности, и безрассудные ученые будут заниматься своими разработками, отговариваясь от необходимых мер безопасности лишь пустыми словами. Но тогда, несмотря на то что связь то и дело прерывалась, мы смогли подробно поговорить о колоссальных преимуществах переноса этой тематики в центр нашего предметного поля и объединения всех, кто занимается искусственным интеллектом, вокруг проблем безопасности. Когда разговор окончательно прервался, он послал мне один из самых моих любимых мейлов: “Звонки до меня больше не проходят. Но все вроде бы решено. Я счастлив буду поддержать исследования 5 миллионами на ближайшие три года. Или все-таки надо десять?”.

Через четыре дня начался 2015 год, для нас с Мейей начало было хорошим: мы встречали Новый год, избавленные от приготовлений, танцуя на пуэрто-риканском пляже при свете фейерверков. Конференция тоже началась большим успехом: сложился примечательный консенсус участников по поводу того, что вопросы AI-безопасности требуют существенно большего внимания, и, опираясь на дальнейшее содействие участников конференции, мы смогли довести до окончательного совершенства итоговый документ об исследовательских приоритетах, над которым так много работали. Мы распространили среди участников проект коллективного письма из главы 1 о необходимости проводить исследования безопасности и были рады, что почти все участники конференции подписали его.

У нас с Мейей прошла очень вдохновившая нас беседа с Маском в нашей комнате в отеле, во время которой он благословил наш подробный план программы грантов. Мейю очень тронуло, насколько ясно и просто он рассказывал о своей частной жизни и какой интерес проявил к нашей. Он спросил нас о нашей встрече, и обстоятельный рассказ Мейи очень ему понравился. На следующий день мы записывали интервью с ним о AI-безопасности и о том, почему он поддерживает такие исследования. Все шло как по маслу {133} 133 Мое видеоинтервью с Илоном Маском о AI-безопасности: https://www.youtube.com/watch?v=rBw0eoZTY-g .

Высшая точка нашего собрания – объявление о дотации Маска, оно было назначено на воскресенье, 4 января 2015 года, на 7 часов вечера. Я был так взволнован, что полночи проворочался без сна. А потом, всего за тринадцать минут до нашей предполагавшейся встречи, после чего мы должны были пойти на собрание, вдруг все рухнуло! Позвонил секретарь Маска и сказал, что Маск, похоже, не сможет прийти и сделать свое объявление. Мейя говорит, что она никогда не видела меня таким потрясенным и разочарованным. Но Маск все же пришел, и я слышал, как секунда отсчитывается за секундой, приближая начало собрания, пока мы сидели и разговаривали. Он объяснял, что до запуска SpaceX остается всего два дня, для них это жизненно важный этап, и они очень рассчитывают произвести первый в истории возврат отстрелившейся первой ступени на самоуправляемую платформу. Из-за этого команда SpaceX очень не хочет, чтобы внимание медиа отвлекалось на какие-то посторонние события с его участием. Энтони Агирре, хладнокровный и рассудительный как всегда, заметил, что никто не хочет привлекать к предстоящему собранию внимания медиа, ни Маск, ни наше сообщество. В результате собрание началось с опоздания в несколько минут, я должен был его вести, и у нас уже сложился план: сумма дотации не будет оглашена, чтобы объявление не содержало в себе новостного повода; более того, я, со ссылкой на Чатем-хауc, призвал присутствующих держать объявление Маска в секрете на протяжении как минимум девяти дней, пока ракета не достигнет станции, независимо от успеха с возвращением первой ступени; сам Маск добавил, что будет нуждаться в значительно более продолжительном молчании, если ракета взорвется на старте.

Обратный отсчет дошел до нуля. Сверхразумный президиум сидит на сцене на своих стульях: Элиезер Юдковски, Илон Маск, Ник Бострём, Ричард Маллах, Мюррей Шанахан, Барт Зельман, Шейн Легг, Вернор Виндж. Аплодисменты в зале постепенно стихают, но президиум продолжает сидеть: я сказал им, чтобы они оставались на местах, хотя и не объяснил зачем. Мейя позже говорила мне, что ее пульс в тот момент достиг стратосферы, а рукой под столом она вцепилась в успокаивающую руку Виктории Краковны. Я улыбался. Я знал, что ради этого момента мы так долго работали, так надеялись и так ждали его.