Давид Дубровский - Обман. Философско-психологический анализ

С детства усвоивший принципы стоической философии, Марк Аврелий стремился неукоснительно следовать им. Но это еще далеко не определяло его нравственный облик. Вот что говорит о нем тонкий знаток того времени Эрнест Ренан: «Последствием этой строгой философии могла бы быть холодность и жестокость. Но именно тут проявляется во всем блеске редкая природная доброта Марка Аврелия. Он строг только к себе. Плодом такого напряжения души является безграничное доброжелательство. Всю жизнь он старался воздавать добром за зло» (Ренан Эрнест. Марк Аврелий и конец античного мира, с. 15 - курсив мой -

ДЛ )•

И далее Ренан высказывает важную мысль, что высокие альтруистические качества человека в такой редкой концентрации не связаны обязательно с какой-либо религией, философией, этическим учением, что они имеют более глубокие корни: «Марк Аврелий был благочестивейший из людей не потому, что он был язычник, а потому, что он был совершеннейшим человеком. Он был прослав - лением человеческой природы , а не какой-либо определенной религии. Какие бы ни предстояли в будущем религиозные и философские перевороты, его величие нимало не пострадает, потому что оно всецело основано на том, что никогда не погибнет, - на превосходстве сердца» (там же, с. 17 - курсив мой -Д.Д.).

Образ Марка Аврелия и его жизнь дают обильную пищу для размышлений об альтруизме и эгоизме, о природе человека. Ведь и Нерон в юношеские годы изучил стоическую философию под руководством Сенеки, который много лет был его наставником. Но все его усилия пошли прахом. Люди совершают альтруистические поступки, но очень немногие способны постоянно поддерживать готовность к добродея-нию вопреки своим потребностям и интересам.

Что питало силы Марка Аврелия, что поддерживало энергию этого безгранично доброго сердца? Несомненно, что одним из необходимых условий здесь была счастливая комбинация доставшихся ему генетических задатков. Они в такой же мере обусловливают выдающуюся степень добросердечия, как и гениальные способности (см.: Эфроим-сон В.П. Гениальность и генетика. М., «Русский мир», 1998). И потому такие люди столь же редки, как и гениальные поэты. Наверное, можно говорить не только о гениальных поэтах, писателях, ученых, но и о гениях доброты, обладающих исключительными альтруистическими способностями.

Известны зависимости такого рода и в противоположных случаях - патологического эгоизма, бессовестности, бесстыдства, влекущих тягчайшие преступные действия. В последние годы пресса часто сообщала о разного рода маньяках. В отношении их судебно-медицинская экспертиза и специальные исследования позволяют обнаружить в ряде случаев определенные генетические аномалии.

Когда речь идет о психике, грань между нормой и патологией бывает нередко размытой. Однако мы знаем, что немалое число тех, чья психика не выходит за пределы нормы, демонстрируют крайние степени эгоизма, безразличия, бесчувственности к нуждам и страданиям другого человека.

Поневоле приходят на ум известные опыты с крысами. Когда одну крысу бьют током, и она визжит от боли, то часть крыс, находящихся рядом, отказываются от пищи. Другая же часть ест, не обращая внимания; но если их подвергли аналогичной процедуре, то они тоже перестают есть. Однако немалая часть крыс жрёт себе спокойно при любых обстоятельствах. Эти различия, как показали исследователи, являются генетически обусловленными в определенных пропорциях.

У людей мы видим широкий разброс конкретных соотношений между их альтруистическими и эгоистическими склонностями, способностями, действиями.

Личность является продуктом трех видов детерминаций: 1) генетических факторов; 2) внешних воздействий (физических, биологических и социальных; последние, в особенности воспитание, имеют, конечно, первостепенное значение) и, наконец, что часто оставляют в тени;

3) самодетерминации (самополагания, самовоспитания, свободного волеизъявления). Эти три вида детерминаций являются относительно автономными, они, разумеется, связаны, но не сводимы друг к другу. Хорошо известны моральные уроды, гнусные подонки, получившие великолепное образование, жившие в прекрасных условиях, имевшие превосходных воспитателей; и наоборот: люди, жившие в тяжелейших социальных условиях, необразованные, добывавшие свой хлеб тяжким трудом, но сохранившие чуткую совесть, доброту, благородство.

Особую роль в формировании личности играет самовоспитание, самополагание, развитие воли. Размышляя об эгоизме и альтруизме, об их нередко причудливых сочетаниях в одной и той же личности, мы должны учитывать все три вида детерминаций. Это важно иметь в виду и при попытках оценивать баланс альтруистических и эгоистических проявлений и в поступках отдельного человека и в жизни человеческих сообществ.

Нравственный прогресс?

Совершенствование человека означает достижение нравственного прогресса. Возможно ли это? Допустимо ли говорить о нравственном прогрессе в развитии цивилизации?

Большинство мыслителей, обсуждавших эти вопросы, решительно отрицали наличие нравственного прогресса. Такие заключения основывались, конечно, на сопоставлении нравственного состояния общества различных эпох и народов. Но кто и как оценивал нравственное состояние общества в данный период? Обычно такую миссию выполняли философы, поэты, писатели, историки своего времени на основе наблюдений, размышлений, собственного жизненного опыта, анализа массовых событий, учета мнений современников. Неблагополучное состояние нравов в обществе определяется распространением аморальных явлений среди очень большого числа людей, и особенно в верхах, что позволяет говорить о типичных негативных явлениях, о доминирующих чертах поведения и склонностях аморального характера. В ряде отношений оценки такого рода приблизительны, слишком субъективны, касаются иногда лишь высших слоев общества.

Критика нравов - излюбленное занятие не только крупных мыслителей, выдающихся поэтов, но и обывателей.

У тех, кто оставлял нам письменные свидетельства о нравах своего времени нередко сильно выражены личные антипатии, комплексы, повышающие критический тонус, и даже явные компенсации собственных эгоистических устремлений (крайний эгоизм у другого ненавистен для крайнего эгоиста). Но других источников у нас нет. Мы вынуждены опираться на эти свидетельства, стараясь отдавать предпочтение тем авторам, которые зарекомендовали себя как люди порядочные и стремившиеся к объективности.

Начнем с Плиния-младшего, жившего около двух тысяч лет тому назад (я буду цитировать «Письма Плиния младшего» (М., 1983), указывая соответствующие страницы для тех, кто хотел бы посмотреть эти места). Вот как он характеризует современников. Они - искательные и лживые (с. 61), больше всего ценят богатство (с. 15), берегут свое и небрежны с чужим (с. 70), они - поклонники успеха, а не справедливости (с. 90), рабы минутного, на них нельзя положиться, они неблагодарны и добра не помнят (с. 44), им приятно очернить ближнего (с. 9-10). А вот отзывы Плиния о судах, адвокатах и сенаторах. В этой среде уже давно вошло в обычай наживаться любыми нечистыми способами и торговать совестью (с. 92). В Сенате при разборе дел трудно рассчитывать на торжество справедливости. Сенаторы - это распущенная толпа, у которой нет уважения ни к себе, ни к месту, где они заседают (с. 58-59); они не постыдятся подвести под наказание мелкого воришку, чтобы этим выгородить крупные фигуры настоящих преступников (с. 49). Какие ассоциации возникают у вас, читатель?!