Давид Дубровский - Проблема идеального. Субъективная реальность

4. О РАЗЛИЧИЯХ В ИСТОЛКОВАНИИ ПРОБЛЕМЫ ИДЕАЛЬНОГО В МАРКСИСТСКОЙ ФИЛОСОФСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

Среди советских философов, обсуждавших в последние годы проблему идеального, нет единого мнения по целому ряду вопросов, что свидетельствует о дискуссионном характере последних. Это естественно, ибо марксистско-ленинская философия представляет собой творчески развивающееся учение, постоянно углубляющее свою проблематику, неразрывно связанное с общественной практикой. Под влиянием новейших достижений науки и общественной практики проблема идеального обнаруживает новые существенные грани: в сети образующих ее классических вопросов формируются новые остроактуализованные теоретические задачи, требующие творческого исследования.

Философы-марксисты единодушны в решении ключевых вопросов о природе идеального, в критике идеалистических и дуалистических концепций идеального, в решительном противопоставлении им принципов диалектического и исторического материализма. Однако наряду с принципиальными решениями общефилософского плана имеются расхождения в истолковании ряда конкретных вопросов, относящихся к содержанию категории идеального, к оценке ее логических связей с другими категориями диалектического и исторического материализма, ее мировоззренческих и методологических функций в системе научного знания и др. Отчасти эти расхождения обусловлены тем, что многоплановая проблема идеального берется авторами в разных аспектах, которые оказываются теоретически слабо связанными. Из-за этого расхождения часто имеют мнимый характер или во всяком случае сильно преувеличиваются. Однако по ряду вопросов действительно существуют разногласия. Они и будут предметом нашего анализа 5 5 Публикации по проблеме идеального, вышедшие в 50—60-х годах, и взгляды на эту проблему ряда не упоминаемых в данном обзоре .

Большинство авторов, касавшихся в последние годы тех или иных аспектов проблемы идеального, четко проводят мысль об отражательной сущности идеального и его необходимой связи с мозговыми процессами, ясно выражают логическую противопоставленность идеального и материального, рассматривая идеальное главным образом в гносеологическом аспекте. Избегая нередко термина «субъективная реальность», они тем не менее достаточно определенно ограничивают значение категории идеального именно в этом смысле, т.е. характеризуют идеальное как субъективный образ, мысль о предмете, познавательное отображение и т.п. П. В. Копнин так иллюстрирует основную специфическую черту идеального: «Идеальное — отражение действительности в формах деятельности человека, его сознания и воли; это не какая-то умопостигаемая идеальная вещь, а способность человека в своей деятельности духовно, в мыслях, целях, воле, потребностях воспроизводить вещь, оперировать образами» [107, с. 109].

Подчеркивая обусловленность идеального мозговыми процессами, с одной стороны, и предметной деятельностью — с другой, А. М. Коршунов пишет: «Идеальное есть образ-значимость, связанный с использованием отражения в деятельности людей» [109, с. 65]. Выступая против так называемого двухаспектного истолкования идеального, он справедливо отмечает, что идеальное сохраняет свою определенность и в гносеологическом, и в онтологическом аспектах рассмотрения, ибо идеальное существует лишь в рамках психического; отношение же последнего к мозгу неотделимо от его отношения к внешнему миру: «Сущность психического состоит в идеальном отображении, осуществляемом человеком с помощью мозга. Как по отношению к объекту, так и по отношению к своему материальному носителю это свойство выступает идеальным образом внешних предметов» [109, с. 59].

Особенно последовательно трактовка идеального как субъективной реальности проводится А. Г. Спиркиным: «Мысль, сознание реальны. Но это не объективная, а субъективная реальность» [195, с. 67]. Важность такого определения идеального подчеркивается и другими авторами [163, с. 60—62].

авторов подробно рассматривались нами в книге «Психические явления и мозг» (см. [72, § 5 и § 12]).

А. Г. Спиркин критикует вульгарно-материалистические тенденции в подходе к проблеме идеального, попытки превратить субъективную реальность в объективную реальность, «растворить» идеальное в предметной деятельности: «Идеальное — это не сама предметная деятельность, а лишь духовный аспект этой деятельности. Сведение идеального к предметной деятельности не выводит нас за пределы вульгарного материализма в его бихевиористской разновидности» [195, с. 65].

Он подчеркивает при этом единство двух главных планов проблемы идеального: органическую связь идеального с мозговыми процессами и социальной деятельностью человека. Указанные планы не должны противопоставляться друг другу. А. Г. Спиркин отмечает также неправомерность противопоставления общественно-исторического и индивидуально-психологического подходов к проблеме идеального (см. [195, с. 73]). Как и А. М. Коршунов, он выступает против распространенного взгляда, согласно которому сознание идеально лишь в гносеологическом аспекте и должно непременно рассматриваться как материальное в онтологическом аспекте, иначе будто бы истолкование идеального противоречит принципу материального единства мира (см. [195, с. 66—67]).

Значительный интерес представляет подход к проблеме идеального, развиваемый В. С. Тюхтиным, который последовательно проводит мысль об отражательной природе идеального, его функциональном характере. Идеальное строго связывается им лишь с психическими процессами, человеческим сознанием и рассматривается как особое свойство высокоорганизованных материальных систем, функция головного мозга. По мнению В. С. Тюхтина, проблема идеального должна разрабатываться не только в гносеологическом плане; идеальное «может и должно быть объяснено в естественно-научном плане на основе взаимосвязи основных материальных факторов... как особое функциональное свойство единства этих факторов» [212, с. 211].

Исходным пунктом анализа проблемы идеального для В. С. Тюхтина служит разделение всех свойств вещей на два типа: субстратные свойства и свойства-отношения (см. [212, с. 206—207]). «Несмотря на то что существование свойств-отношений неразрывно с субстратными свойствами, первые можно выделить по их особой функции, роли, актуальному использованию, применению, — пишет он. — На определенном уровне своей организованности материальные системы приобретают способность реагировать на отношения упорядоченности (организацию, структуру), элиминируя при этом вещественно-энергетическую (субстратную) сторону воздействия. Это и означает, что в таких системах происходит функциональное отделение отношений упорядоченности от субстанциональных свойств вещей, их актуальное использование в определенной функции» [212, с. 208—209]. С высшим уровнем выделения отношений и оперирования ими и связывают обычно, по его мнению, понятие идеального (см. [212, с. 210]). Здесь обнаруживается «новый фактор сигнально-информационной причинности, являющийся выражением активности самоорганизующихся систем» [212, с. 210].