Александр Афанасьев - ЗНАК ВОПРОСА 1997 № 02

Протрезвевший на свежем морском воздухе Венхолт не сразу понял, где он и что с ним. А когда понял, то не своим голосом заревел, что если судно сейчас же не повернет к берегу, то он разнесет это грязное корыто в щепки. И тут же приступил к исполнению своей угрозы.

Если бы не помощник капитана Халлок, прозванный за свой несдержанный нрав и недюжинную силу Быком из Балтимора, то вряд ли удалось бы успокоить не на шутку разбушевавшегося погонщика. Венхолт был связан и заперт в якорном отсеке. С этого дня между ним и Халлоком постоянно возникали стычки, переходившие нередко в драки. Как правило, победителем выходил помощник капитана, обучавшийся в свое время приемам бокса.

Масла в огонь подлила заскучавшая после нескольких дней пути в пустынном океане госпожа Бриггс. Не зная, чем заняться, она принялась распевать во весь голос песни и безбожно терзать фисгармонию, мешая всякий раз уснуть после вахты своему соседу через стенку мистеру Халлоку. Понятно, что Халлок с его буйным характером недолго терпел концерты миссис Бриггс. Он ворвался в каюту капитана и в не слишком учтивых тонах потребовал, чтобы его супруга прекратила свои вопли, чем сильно уязвил аристократическое самолюбие госпожи Бриггс. Не прошло и минуты, как Халлок пулей выскочил на палубу с лицом, на котором в разных направлениях пролегли кровоточащие следы острых женских ногтей. Униженный Халлок пригрозил своей обидчице страшной местью. Напившись, он стал искать, на ком бы выместить злость. Для начала ударил подвернувшегося под руку матроса, затем подрался с Венхолтом.

С этого дня все матросы, следуя примеру помощника, начали пить. Бриггс же, будучи человеком нерешительным и безвольным, не сумел сразу навести на судне порядок. Очень скоро «Мэри Селест» превратилась в подобие плавучего кабака.

В воскресенье, 24 ноября, жизнь на судне шла своим обычным чередом: каждый делал что хотел. Неунывающая миссис Бриггс гнусавила в каюте свои песни. Свободные от вахты люди, подзаправившись спиртным, резались на баке в карты. Кто-то спал. Море было спокойным, судно резво бежало вперед.

В 11 часов капитан отметил в судовом журнале координаты бригантины. Эта запись стала, как известно, последней.

Около полудня, откуда ни возьмись, налетел мощный шквал ветра, который едва не опрокинул судно. От неожиданности рулевой Сантос выпустил штурвал, упал и лишь чудом не оказался за бортом. Неуправляемую бригантину резко развернуло, и она чуть было не легла мачтами на воду. «Мэри Селест» спас выскочивший на палубу Халлок. В последний миг он каким-то чудом в несколько прыжков достиг штурвала и выровнял судно.

Но тут новая беда. Почти в тот же миг вместо стихшего минуту назад пения из каюты капитана донесся отчаянный вопль. Кричала придавленная упавшей фисгармонией миссис Бриггс. К ночи она умерла, а на следующий день ее опустили в море.

Бриггс был вне себя от горя. Он обвинял в смерти жены то Халлока, который якобы нарочно плохо укрепил фисгармонию, то не справившегося со штурвалом Сантоса, то… фисгармонию. Судя по всему, у капитана помутился рассудок.

Пьяные матросы вынесли фисгармонии смертный приговор и под общий хохот выбросили за борт. Бриггс слал на головы своих подчиненных проклятья и грозился, что отдаст всех их под суд или, на худой конец, спалит судно со всем собравшимся на нем сбродом. Капитана никто не слушал. На него перестали обращать внимание, о дисциплине не могло быть и речи.

На следующий день «Мэри Селест», на которой уже никто не нес вахту, наткнулась на полузатопленный остов какого-то парусника. Он-то и оставил на корпусе бригантины вмятину. Едва державшиеся на ногах матросы с трудом оттолкнули обломок баграми.

По случаю «успешного окончания работы» был принесен ящик с ромом, и пьянка продолжалась. Кто-то вспомнил о капитане, добавив, что от любого горя лучшим лекарством является ром. Стали звать капитана, но тот не откликался.

«Найдите его немедленно! — приказал Халлок. — Этот безумец и вправду может поджечь судно».

Матросы бросились на поиски Бриггса, заглянули во все закоулки, но капитана нигде не было.

«Не иначе как старик бросился с горя в море», — заключил Халлок. Матросы согласно закивали головами. И только Венхолт был другого мнения. Глядя в упор на Халлока, погонщик заявил: «Капитан не мог сам выброситься за борт. Это вы толкнули его в воду».

И вновь, в который уже раз, между Халлоком и Венхолтом вспыхнула жестокая драка, в которой Халлок изловчился и нанес своему противнику смертельный удар по голове. Мертвого Венхолта выбросили в море. По этому случаю Халлок принес из кладовой еще полдюжины рому.

В тот же день на горизонте показалась полоска земли. Это был один из островов Азорского архипелага. Халлок обратился к команде с такими словами: «Слушайте меня внимательно, ребята! Сейчас не время предъявлять друг другу счеты и выяснять, кто повинен в смерти троих людей. Могу сказать лишь одно: если мы попадем в руки правосудия, то отвечать за содеянное придется всем. Вы не хуже моего знаете, как поступают с бунтовщиками. Выход один: пока не поздно, бросить судно и бежать на шлюпке. Лично я намерен поступить именно так. Кто со мной?»

Поднялись два матроса: Сантос и Доссел, они сели в шлюпку и направились в сторону острова. Больше никто никогда их не видел.

На «Мэри Селест» остались четыре человека: трое матросов с «Деи Грации» и кок Пембертон, который побоялся плыть в одной компании с Халлоком. На состоявшемся совете было решено в ожидании «Деи Грации» несколько дней покружиться у Азорских островов. Если же «Деи Грация» не появится, придется плыть в Испанию и заявить там властям, что судно попало в шторм, во время которого людей посмывало волной.

С каждым днем томительного ожидания настроение матросов катастрофически падало. Больше всего их угнетали неопределенность и боязнь встречи с полицией. Кое-кто уже сожалел, что не послушался Халлока.

Появление «Деи Грации» настолько всех обрадовало, что вмиг были забыты почти сваренный цыпленок и чай, которые готовил Пембертон. «Мэри Селест» легла в дрейф. Поднявшийся вскоре на ее борт капитан «Деи Грации» Морхауз внимательно выслушал сбивчивый рассказ матросов, подумал и сказал: «Друзья мои! Вы попали в скверную историю, но я постараюсь помочь вам. Ни Бриггсу, ни его жене, ни Венхолту ничем уже, к сожалению, не поможем — о них можно лишь скорбеть. Поэтому будет лучше, если о всем случившемся на «Мэри Селест» вы раз и навсегда забудете. На этом судне вы никогда не были и поэтому, естественно, знать ничего не знаете, что там произошло. Все вы плыли на «Деи Грации», а «Мэри Селест» мы нашли в океане брошенной командой. В таком случае мы получим вознаграждение, из которого и вам кое-что перепадет. А теперь поклянитесь, что будете делать и говорить то, что скажу я».