Альманах «Знак вопроса» - ЗНАК ВОПРОСА 1994 № 03

В XVIII веке просвещенное человечество пожелало избавиться от ненаучного подхода к системе мер. Метр — изобретение великой французской революции, один из символов отречения от старого мира. В 1791 году он был определен как «десятимиллионная доля четверти длины земного меридиана». В наше время определение метра стало еще более причудливым — его высчитывают через длину волны излучения атома криптона. Кому дано понять это?

Быть может, и вправду, старые меры были более приятны в обращении. Во всяком случае по этому поводу в Британии ныне гуляет еще один анекдот.

— Пришел, видно, конец моей карьере, — говорит жокей другому.

— Почему?

— Понимаешь, перед финишем я говорю своему- скакуну: «Ну, дружок, поднажми, последний фарлонг остался…» А что теперь я должен говорить: «Не подведи, брат, до финиша остался 201 метр 17 сантиметров?» Да он меня из седла выбросит…

… Может, и вправду на скачках стоит по-прежнему мерить расстояния в фарлонгах? Ведь отстояли же пивовары свою пинту, которая, говорят, намного вкуснее привычного европейцам литра…

— Читали в газете?! — Голос в трубке клокотал, словно лава в краторе вулкана. — Они хотят опустить в недра бомбу замедленного действия! А там и без того идут ядерные реакции, ход которых нам во многом непонятен… Словом, немедленно приезжайте, есть о чем поговорить…

И вот я снова в гостях у давнего знакомого, кандидата геолого-минералогических наук И. Н. Яницкого. Всю сознательную жизнь Игорь Николаевич искал стратегическое сырье — урановую руду, хорошо знаком со свойствами этого металла. Именно поэтому он столь щепетильно относится к проблеме захоронения радиоактивных отходов, полагает, что их не стоит не только выливать в Японское море, но и в недра-то прятать с большой осторожностью. А тут такой факт…

Сотрудники двух институтов — теоретической физики и физики Земли — предложили избавляться от радиоактивных отходов методом «тонущего реактора». Суть его в следующем. Бурится скважина диаметром около метра и глубиной в несколько километров. Дно забивается серой, а потом туда опускают капсулу с радиоактивными отходами. Излучение разогревает окружающее пространство, сера стимулирует реакцию плавления, и капсула со скоростью 2–3 м в сутки проваливается в недра Земли. А вслед за нею опускают следующую. И так за несколько лет, использовав пару-тройку скважин, можно будет избавиться от всех радиоактивных отходов на планете.

Казалось бы, что в том плохого? Однако дело, считает Яницкий, далеко не столь простое, как может показаться на первый взгляд. Он полагает, что глубинные слои общаются с поверхностными гораздо более активно, чем принято считать. И берется доказать это. Логика рассуждений его такова.

В свое время руководитель Лаборатории геолиометрических и прогностических исследований НИИ минерального сырья и его коллеги руководствовались в поисках урана так называемым гелиевым дыханием планеты. Ученые-геологи считали, что поднимающийся из недр Земли инертный газ напрямую связан с урановыми месторождениями, поскольку образуется в результате проходящих там трансурановых реакций. На деле это оказалось не так. Но откуда тогда берется в недрах «солнечный газ»? Этот вопрос не давал покоя ученому многие годы.

— Выходы гелия на поверхность чаще всего происходят в местах разломов земной коры, совпадают по времени с аномальными явлениями в данных районах, — говорит исследователь.

По его мнению, следует свести воедино явления геологические и метеорологические. Согласно статистике циклоны и антициклоны довольно часто возникают в одних и тех же районах. Они же, эти районы, часто страдают и от стихийных бедствий, причем не только от гроз или бурь, но и от землетрясений, пожаров и т. д. Здесь же чаще выходят из строя трубопроводы, радиорелейные линии, электрические сети. Почему?

Возможно, причиной всему явления, которые специалисты называют короткоживущими подкорковыми локальными возмущениями. Длятся они от десятков минут до нескольких суток и могут привести к нестабильности всех известных полей и сред. У Земли в этих местах словно бы учащается пульс.

— А это, в свою очередь, связано с «воспалительными процессами», если хотите, «нарывами» на теле планеты, — говорит Яницкий.

Причем «нарыв» в данном случае вовсе не метафора; в его зоне, согласно замерам ученых, земная поверхность действительно может приподниматься на несколько метров. И когда такой «нарыв» лопается, проседают дамбы, изгибаются рельсы, рвутся трубопроводы.

Отсюда следует, что стабильность земной коры значительно меньше, чем принято считать. Она все время пульсирует, ее отдельные блоки смещаются друг относительно друга. Иногда смещения весьма невелики и просто не замечаются нами, иногда настолько сильны, что воспринимаются как катастрофические бедствия, землетрясения.

Такой взгляд на пульсирующую землю заставляет пересмотреть концепции безопасности многих сооружений и прежде всего — построенных АЭС. Согласно концепции Яницкого и его коллег, ни одна из ныне существующих атомных станций не стоит в надежном месте. Обычно ведь их строили поближе к воде, чтобы не тянуть издалека трубопроводы для охлаждения работающих реакторов. А любому грамотному геологу известно, что реки, озера и прочие водоемы обычно проходят по границам геологических разъемов, а значит, по территории с точки зрения сейсмики не очень надежной…

Между тем, как известно, сторонники ядерной энергетики не только не собираются закрывать действующие станции, но и настаивают на строительстве новых. «Без энергии экономика погибнет!» — вот их основной довод.

Однако вряд ли те 12–16 % энергии, что дают АЭС сегодня, могут спасти энергетику, скажем, России. Эти проценты куда проще сэкономить, чем гробить миллиарды и миллиарды на создание новых Чернобылей. И уж конечно, не стоит спускать в недра «ядерные бомбы» замедленного действия.

Ведь ученые все-таки докопались, откуда берется гелий в недрах Земли. Независимо друг от друга российские и американские исследователи установили, что источником гелия под землей могут быть трансурановые элементы. Только располагаются они не вблизи поверхности, как полагали вначале, а куда глубже, в районе внешнего ядра нашей планеты. Сообщение же с поверхностью идет по каналам, глубина которых достигает 300 км.

Таким образом, «гелиевое дыхание» показывает, в каких именно местах кора планеты наиболее уязвима, подвижна и где не стоит тревожить ее дополнительными скважинами. Правда, говорят, наши скважины Земле — что слону дробинка, особого вреда принести не могут. Но ведь у того же слона есть и места особо чувствительные; этим обстоятельством пользуются дрессировщики и погонщики, покалывающие громадных животных специальными жезлами. Но и здесь нужна мера. Если слон рассвирепеет…