Дэвид Кушнер - В угоне. Подлинная история GTA

Отстаивая систему рейтингов индустрии, Даг в числе прочего упоминал недавнее исследование Федеральной торговой комисии, показавшее, что в более чем 80 процентах случаев игровые программы (в том числе и с рейтингом «М») покупают детям члены семьи. Левенштейн призывал родителей обращать больше внимания на то, что они дают своим отпрыскам. «Если двенадцатилетний ребенок играет в „Grand Theft Auto“, – подчеркивал он, – возможно, он получил диск от мамы с папой».

В Левенштейна вселяло надежду недавнее постановление Аппеляционного суда восьмого округа США, который выступил против попытки запретить в Сент-Луисе продажу жестоких игр детям. «Если первая поправка достаточно гибкая, чтобы защищать картины Джейсона Поллока, музыку Арнольда Шёнберга или сумасбродные книги Льюиса Кэрролла, – постановил суд, – мы не видим причин, почему графический дизайн, концепт-арт, звуки, образы, музыка или сюжетное содержание видеоигр не заслуживают такой же защиты».

Но скептики не унимались. В апреле 2003-го губернатор Вашингтона предложил запретить продажу жестоких игр несовершеннолетним. Левенштейна все больше раздражали слушания на Капитолийском холме и то, как запросто политики жертвуют первой поправкой во имя защиты детей. «Я знаю, что это плохой закон, – приводил он слова одного губернатора, – но я обязан его подписать».

Почему же авторы игр хранили молчание? «„Rockstar“ и все остальные лейблы засунули голову в песок, – жаловался впоследствии Левенштейн. – Разработчики считали себя жертвами нелепых придирок. Проблема состояла в том, что индустрия не желала понимать естественного стремления родителей защитить своих детей».

Многие геймеры считали Томпсона клоуном и отказывались признать его влияние на публичное обсуждение видеоигр. «Он эффективно использовал СМИ в локальном и национальном масштабе и вдохновлял политиков на принятие мер по регулированию, с которыми мы боролись, – говорил позднее Левенштейн. – Надо отдать ему должное: если бы не Джек Томпсон, подобных законов было бы куда меньше».

Но Томпсон только вошел во вкус. Двадцатого октября 2003 года он направил в суд 246-миллионный иск в защиту жертв Бакнеров против «Sony Computer Entertainment America» за рекламу «GTA III», против «Уолмарт» за продажу дисков с игрой, и против «Rockstar» за ее создание и выпуск. «Если они намерены и дальше продавать взрослые программы детям, несмотря на столь чудовищные последствия, – говорил Томпсон прессе, – то мы отнимем их кровавые деньги и объясним их руководителям, что надо покончить с подобной практикой, иначе они столкнутся с очередными исками в защиту людей, пострадавших по вине этих игр».

– Не знал, что шоссе так близко, – говорит Уэйн Бак нер, отец Джоша и отчим Уилла, осматривая место, с которого мальчики в тот вечер стреляли по машинам.

Он стоит среди деревьев и высокого кустарника, а внизу по сороковому шоссе проносятся легковые автомобили и грузовики. Уэйн, высокий седой мужчина 56 лет, одетый в жилетку для гольфа, синие джинсы и бейсболку, выглядит смущенным.

– Я видел это место на схемах полиции, – объясняет он, нерешительно прогуливаясь по роще, – но пришел сюда впервые. Моя жена не хочет знать, где все случилось.

Поначалу Уэйн думал, что мальчики стояли гораздо дальше от дороги – настолько, что их пули не могли наверняка пробить машину. Но, глядя вниз на шоссе, мы могли запросто различить пассажиров за окнами автомобилей. У Уэйна на глазах выступают слезы.

– Это ужасно, – произносит он.

Все еще различим путь, который Уилл и Джош вырубали себе с помощью мачете среди веток; у дерева валяется спущенная камера, на которой они как-то катались с ближайшего холма. На ветхом рекламном щите в нескольких метрах от дороги сидят голуби.

Когда тем вечером мальчиков поймали, сначала они пытались свалить все именно на птиц. Джош сказал отцу, что они стреляли по голубям и, должно быть, случайно попали в машины.

– Он сказал, что птицы всегда улетали с рекламного щита в сторону шоссе, – говорит мне Уэйн.

Впрочем, когда птицы неожиданно сорвались со щита у нас над головой, ни одна из них в сторону дороги не полетела.

– Я действительно хотел им верить, – признается Уэйн.

Бакнеры живут в кирпичном доме в несколько этажей рядом с полем для гольфа. Гольф-карт, на котором катались Уилл и Джош, стоит рядом с гаражом, где натянута баскетбольная сетка. На заднем дворе лают собаки, которые теперь могут вдоволь резвиться в затейливом домике на дереве, построенном Уэйном для детей. В гостиной жена Уэйна Донна закуривает сигарету. Миниатюрная симпатичная 37-летняя женщина после происшествия похудела до болезненных тридцати восьми килограмм.

– Я просто не могу заставить себя есть, – признается она.

Уэйн искал забвения, орудуя клюшкой.

– Он слишком много играет в гольф, – тихо произносит Донна.

С момента стрельбы Уэйн и Донна пытались пережить трагедию и найти смысл в этой бессмыслице. Хотя их сыновей обвинили в неосторожности, а не в преднамеренном убийстве, терзания родителей от этого легче не становились. В итоге они пришли к одному ответу: виновата «Grand Theft Auto III».

– Уилл и Джош не сотворили бы такого, если бы не игра, – убеждает меня Донна, показывая семейные фотографии. – Они не серийные убийцы, они хорошие мальчики.

Хотя снимки были сделаны в лучшие времена, они вряд ли ассоциируются с картиной счастливого детства. На одном Джош и Уилл с выражением скуки на лицах сидят на разных краях черного дивана, уставившись в гигантский телевизионный экран. Джош, небольшой жилистый паренек с взъерошенной светлой челкой и проблемной кожей, откинулся на подушку; на нем желтая футболка с надписью «Fort Lauderdale Surf». Беспристрастный взгляд на Уилла – он одет в мешковатые коричневые шорты и желтую гавайскую рубашку поверх черной футболки «Nike»; на шее болтаются с армейские жетоны, а на руке – куча браслетов, – скорее демонстрирует, что он мечтает поскорее покончить с фотосессией.

На другом снимке, сделанном во время семейного похода на пляж, Уилл в синей футболке и длинных синих шортах неуклюже стоит, скрестив на груди худые белые ручки, рядом с Джошем, который одет в ярко-красную рубашку; его руки безвольно опущены, он безразлично смотрит в камеру. Уэйн и Донна стоят по бокам; никаких объятий и вообще проявлений чувств.

– Не знаю, как мы после такого сможем оставаться семьей, – говорит Донна, прикуривая очередную сигарету. Когда я спрашиваю, удавалось ли им быть семьей раньше, она вздыхает: – Кое-как.

Жизнь Уилла и Джоша с самого начала была нестабильной. Донна родила Уилла недоношенным на несколько недель, в возрасте одного месяца он пережил инсульт, и его мозг был немного поврежден – мальчик мог нормально жить, но слегка отставал в развитии: его IQ равнялся 91 балллу. Отец Уилла был рабочим на заводе и не желал возиться с сыном, особенно когда спустя три года Донна подала на развод, застукав мужа со своей подругой.