Почему православному христианину нельзя быть экуменистом-архимандрит Серафим(Алексиев),архимандрит Сергий(Язаджиев)

Но вот как архимандрит (ныне — нью-йоркский архиепископ) Пьер Люллье в уже цитированной статье объясняет различие в употреблении терминов: «Для обозначения священнических функций древняя Церковь избегала возможного тогда двусмыслиц, которое могло бы получиться по причине омонимии (одноименности). Потому именно термины αρχιερείς и ιεραίς не употребляются в Новом Завете для обозначения священнослужительских функций... Каноническое право остается верным древнехрристианской терминологии и употребляет вместо них термины «епископ» и «пресвитер». Такая позиция церкви в первые ее времена объясняется просто: в отношении к иудейству она утверждала отмену (отпадение) множества законнических жертв как чисто прообразных к единственной совершенной Жертве, принесенной раз навсегда Христом — Единственным истинным Первосвященником ('Αρχιερείς). В отношении к обратившимся язычникам термин ιερείς также мог быть плохо истолкован, так как им обозначались жрецы в языческих культурах. Но с постепенным отпадением язычества, с одной стороны, и с полным отделением иудейства от христианства — с другой, опасность смешения терминов исчезла. Таким образом, постепенно стало распространяться употребление терминов άρχιερός и ιερείς в греческом мире и pontifex и sacerdos у латинян» 328.

Характерно, что еще у самого раннего по времени из церковных отцов — св. Климента Римского (ум. 101 г.) термины «архиеревс» и «иеревс» встречаются применительно к христианским священнослужителям (Св. Климент Римский. Первое послание к коринфянам, гл. 40, § 5).

Следовательно, в КЕС тенденциозно противопоставляется верховное Христово первосвященство служебному священству, вверенному священнослужителям в Церкви. Земное священство происходит от небесного Первосвященства Христа, как это прекрасно выражено в тайной молитве, читаемой священнослужителем во время Херувимской песни на литургии: «...Неизреченнаго ради и безмернаго человеколюбия Твоего (Христе), был еси Человек и Архиерей нам был еси, и служебныя сея и бескровныя Жертвы священнодействие предал еси нам яко Владыка всех» 329.

Вопреки этому, в комментарии к главе 11, КЕС кощунственно заявляет, что «церкви должны избегать приписывать свои особые формы рукоположенного священства непосредственно воле Иисуса Христа и считать их установленными Иисусом Христом»! 330. Авторы (среди которых есть и «православные») с неслыханной экуменической дерзостью откровенно декларируют свое неверие в священство как Богоустановленное Спасителем таинство и все сводят к «назначению» священнослужителей церковно «путем рукоположения».

В КЕС нигде не говорится о рукоположении как благодатном таинстве, совершаемом епископом как апостольским преемником, а лишь о «назначении» посредством безличного «возложения рук» (кем?). Подобное явное отрицание апостольского преемства как условия действительности священства встречается очень часто не только у протестантов, но и у англикан. Например, д-р Хедлам, известный англиканский богослов и профессор Оксфордского университета, считал, что епископы в древнехристианской Церкви были преемниками апостолов «не потому, что они получили благодать, переданную от апостолов, а потому, что были назначены Церковью исполнять те обязанности, которые исполняли апостолы» 331. Этот крайне ошибочный взгляд на священство не помешал д-ру Хедламу вскоре стать «епископом» англиканским, что говорит о солидарности с ним его церкви.

А в июле 1988 года на Ламбетской конференции англиканских епископов было принято решение о рукоположении не только в «священниц», но даже во «епископов»! Вскоре оно было приведено в исполнение: 12 февраля 1989 года в Бостоне (США) было совершено «рупоположение» Барбары Харрис во «епископа» 332. Вот к какому вопиющему произволу приводит отказ от принципа апостольского преемства! После этого невозможно участие православных во Всемирном Совете Церквей, который всегда поддерживал идею женского «священства».

В разделе III КЕС «Формы рукоположенного священства» упорно проводится мысль, что «Новый Завет не дает единственного типа священства, который мог бы служить обрізцом или неизменной нормой для всего будущего священства в Церкви. В Новом Завете мы, скорее, встречаем некое разнообразие форм, существовавших в разных местах и в различные времена» 333. В последних словах выражается не только рационалистическое неверие в новозаветную иерархию, но и оспаривается подлинность новозаветных священных книг, которые якобы появились «в различные времена». Следуя протестантскому рационализму, составители КЕС затем откровенно заявляют, что лишь «во втором и в третьем веках была установлена трехстепенная форма — епископ, пресвитер и диакон — как общая форма рукоположенного священства во всей Церкви» 334. Такой взгляд на происхождение трех степеней церковной иерархии есть явное отрицание факта их установления св. апостолами и, следовательно, упразднения самого понятия апостольского преемства иерархии.

Между тем в «Деяниях св. Апостолов», составленных Христовым Евангелистом св. ап. Лукой (ср. Лк. 1,3 и Деян 1,

6), четко сказано, что св. апостолы самолично рукоположили первых семь диаконов (Деян. 6,6). Апостолами также были рукоположены св. ап. Павел и св. ап. Варнава (Деян. 13, 3), которые в свою очередь рукоположили пресвитеров для всех основанных ими церквей (Деян. 14, 23). Св. ап. Павел же рукоположил своего ученика Тимофея во епископа Ефесского (1 Тим. 4, 14; 2 Тим. 1, 6), а другого своего ученика Тита поставил епископом Критским, повелев ему рукополагать пресвитеров для всех тамошних городов (Тит. 1, 6).

Кроме прямых данных новозаветных священных книг, о существовании трех степеней иерархии еще в апостольский век свидетельствуют непосредственные апостольские преемники — Апостольские мужи: св. Климент, епископ Римский, и свлИгнатий Богоносец, епископ Антиохийский (ум. 107 г.), в своих посланиях: к Магнезийцам 6, 1; 3, 1—2, и к Траллий-цам 3, 1, где прямо перечислены три степени церковной иерархии.

Однако в КЕС свидетельства этих ранних Апостольских мужей искусственно противопоставлены друг другу. В комментарии к § 36 читаем: «В древней Церкви связь между епископатом и апостольской общиной мыслилась двумя способами». С одной стороны, признается, что «св. Климент интересовался прежде всего средствами, при помощи которых историческая непрерывность Христова присутствия была обеспечена в Церкви благодаря апостольской преемственности», а с другой — подчеркивается, что «св. Игнатий Антиохийский видел в христианской общине, собранной вокруг пресвитера среди пресвитеров и диаконов, действительное проявление духа в апостольской общине». Отсюда делается вывод, что «символ апостольской преемственности указывает не только историческую непрерывность, но и действительную духовную реальность» 335. В сущности, историческая непрерывность апостольского преемства, защищаемая св. Климентом Римским, лежит в основе духовной реальности, о которой говорит св. Игнатий Богоносец и которая представляет из себя лишь апостольскую преемственность в данный временной момент. Следовательно, оба апостольских мужа говорят об одном и том же явлении, гарантирующем апостольское преемство в Христианской Церкви.