Роберт Аллен - От фермы к фабрике

В дебатах об индустриализации принимали участие многие экономисты и политики, однако приведенное здесь краткое изложение взглядов Фельдмана, Бухарина и Преображенского охватывает весь спектр мнений. Вклад перечисленных людей был наиболее выдающимся. В 1920-е гг. Сталин разделял точку зрения Бухарина, но после прихода к власти его взгляды коренным образом изменились, сместившись в сторону крайней версии теории Преображенского. Координационные преимущества социализма были реализованы посредством внедрения политики централизованного планирования и замены приоритетов развития — перехода от ориентации на прибыль к ориентации на выполнение плановых показателей. Рост инвестиций стал возможен за счет реинвестирования части объема выпущенных товаров производственного назначения в основной капитал этого же сектора, что благоприятным образом отражалось на ситуации в параллельном секторе, производящем потребительские товары, здесь прирост основного капитала происходил в процессе «переливания» средств. Политика коллективизации сельскохозяйственной отрасли давала инструментарий для управления формированием условий торговли и их изменения совсем не в пользу крестьянства, что позволяло изыскивать средства для финансирования инвестиционной деятельности. В этом смысле дискуссии об индустриализации были своего рода интеллектуальной платформой промышленной революции Сталина.

Несмотря на очевидную значимость теорий Фельдмана, Бухарина и Преображенского, их вклад далеко не полностью раскрывает взаимосвязь между избыточными трудовыми ресурсами и накоплением капитала. Лишь в 1953 г. это удалось Рагнару Нурксе в его лекциях на тему «Проблемы формирования капитала в слаборазвитых странах». Несмотря на то что в 1920-е гг. ситуация с избыточным населением в сельской местности была хорошо известна аналитикам, они рассматривали этот фактор лишь как помеху и не могли осознать его значения для решения задач индустриализации. Нурксе развил эту тему, включив в модель Фельдмана фактор труда, без которого она представляла собой абстрактный расчет. По его мнению, отраженному в работе 1953 г. (с. 32–47), существовал способ параллельного повышения уровня инвестиций и потребления; для этого требовалось, чтобы крестьяне, не занятые в сельском хозяйстве, были направлены на строительные объекты. Эта интерпретация стала ключевым аспектом в объяснении быстрого роста советской экономики в 1930-х гг.

Нурксе разделял точку зрения Преображенского и Бухарина в том, что в отсталой стране существует «скрытая безработица больших масштабов». Иными словами, «тот же уровень производительности сельского хозяйства мог быть достигнут с использованием меньшей рабочей силы… без всякого усовершенствования технических методов», то есть без «технологического прогресса, большего количества оборудования, механизации, лучших семян, улучшений в осушении, ирригации и прочих подобных условий». Однако он предполагал, что перемещение избытков рабочей силы приведет к организационным изменениям. Как позже станет очевидно, в Советском Союзе в период оттока рабочей силы не только началась радикальная реорганизации аграрного производства, но и наблюдалось фактическое снижение масштабов эксплуатации дополнительных ресурсов (в частности, это касалось лошадей).

Нурксе увязывал сельскую безработицу с фактором накоплений: «Государство скрытой безработицы предполагает скрытый потенциал накопления, по крайней мере в определенной степени». Он проводил границу между «“непродуктивным” избытком работников в деревне» и содержащими их «“продуктивными” работниками». Ключевая догадка Нурксе заключалась в том, что «продуктивные работники делают “виртуальные” накопления; они создают больше продукта, чем потребляют». Однако, эти «накопления тратятся впустую», поскольку существует категория не создающих ценностей избыточных работников, которых нужно содержать. «Если бы продуктивные крестьяне своих бесполезных родственников — проживающих с ними кузенов, братьев, племянников — посылали работать на проектах капитального строительства и продолжали бы их кормить, тогда их виртуальные накопления стали бы накоплениями эффективными». Ключ к накоплению капитала, по его мнению, в том, чтобы «изъять излишек людей из деревни и направить их на работу на крупные проекты — ирригацию, осушение, дороги, железные дороги, дома, заводы, образовательные программы и так далее».

Нурксе пришел к пониманию того, что перераспределение излишнего предложения рабочей силы повышает возможность увеличения инвестиций без уменьшения потребления. «Существует возможность повышения накопления капитала без необходимости сокращения уровня потребления». Хитрость заключается в создании рабочих мест для тех людей, которые в противном случае вошли бы в категорию «непродуктивных». Данный вывод совпадает с теорией Фельдмана, однако предполагает более реалистичные условия.

В интерпретации Нурксе, сбыт сельскохозяйственной продукции суть дополнение к инвестициям. Если инвестиции производятся работниками, которые в ином случае оставались бы незанятыми, то «нет необходимости предлагать крестьянам, которые остаются в деревне, есть меньше, чем прежде; нужно только не допустить увеличения потребления». Они должны «продолжать кормить своих иждивенцев, которые уходили работать на капитальных проектах, оставляя хозяйство, и которые, в сущности, продолжают быть зависимыми в средствах к существованию от “продуктивных” крестьян, оставшихся в деревне». При этом он выражал сомнения в том, что доброй воли оставшихся крестьян будет достаточно: «Маловероятно, что крестьяне добровольно сохранят излишки, ведь они живут на грани существования». Следовательно, «какая-либо форма коллективного сбора, навязанная государством, может оказаться необходимой для мобилизации потенциала накопления, скрытого в латентной безработице».

Предположив, что «крестьян будет непросто обложить налогом», Нурксе обозначил три подхода к решению этой проблемы. Первый заключался в «непрямом взимании налога с предметов, приобретаемых ими». Это фактически повторяет идею Преображенского. Второй подход описывался им следующим образом: «Япония поддерживала высокий уровень налога на землю, который был весьма эффективен». Идею земельного налога Преображенский отклонял, как неприемлемую по политическим соображениям. Третий подход нашел отражение в политике Сталина: «Кажется, что эта ключевая проблема сбора продовольствия в советской России решена с помощью системы коллективных хозяйств. Слово “коллективный” в данном случае имеет двойное значение. Коллективное хозяйство — не только форма коллективной организации; это прежде всего инструмент сбора» продукции сельского хозяйства.