Марина Арзаканян - История Франции

Особенно успешным было правление сына Хлотаря II, Дагоберта! (629—639). Умело лавируя между интересами различных групп знати, он сумел на короткое время укрепить престиж королевской власти и вел успешные войны в далеких землях. Дагоберт присоединил к своему королевству земли алеманнов, совершал походы в Италию, Испанию, в славянские земли Центральной Европы. На некоторое время его власть признала и Бретань. Этот полуостров (римская Арморика) с Ув. был колонизован кельтскими племенами бриттов, вытесненных англосаксами с их земель на территории Британии. В ходе этой колонизации произошла так называемая рекельтизация — кельтский язык был вновь возрожден в Арморике. Бретонские князья еще долгое время сохраняли независимость от франкских королей.

Дагоберт опирался на круг сподвижников, с которыми он когда-то рос и воспитывался. Примечательно, что в их число входили потомки как германской, так и галло-римской знати. Впоследствии именно им он доверял важнейшие должности в государстве и церкви. Но военная мощь короля зависела от службы его «верных», или вассалов, а для того чтобы обеспечить их привязанность, им надо было раздавать все новые земли. Государственный земельный фонд (фиск) был уже исчерпан, и Дагоберт раздавал владения, конфискованные у мятежных аристократов, а также монастырские земли. Но он всегда стремился быть щедрым по отношению к церкви. В особенности он почитал св. Дионисия, который с тех пор и стал рассматриваться в качестве главного небесного патрона всего королевства. Перестроив и богато украсив здание монастырской церкви

Сен-Дени, Дагоберт ввел здесь вечную молитву — днем и ночью монахи не должны были прерывать молитв во славу короля, его семейства и его королевства. В этом аббатстве Дагоберт и был захоронен. С тех пор базилика Сен-Дени становится главной усыпальницей французских королей. Неудивительно, что хроника, которую вели местные монахи, именует Да-гоберта «Соломоном франков».

Короли и майордомы. Смена династии. При королях меровингской династии все более усиливалась власть майордомов (major domus — управляющий дворцовым хозяйством). Они ведали доходами и расходами королевского двора, командовали стражей, распоряжались людьми, находящимися под королевским покровительством. В каждой из трех частей королевства был свой майордом. Владелец этой должности выступал перед лицом франкского короля в роли представителя знати Нейстрии, Бургундии или Австразии. Постепенно в руках майордомов сосредоточилась вся полнота власти. Практически бездействующих при них королей стали называть «ленивыми». «Заросшие длинной шевелюрой (еще с языческих времен считалось, что магическая сила вождя заключалась в его волосах, и Салическая правда грозила суровым наказанием тому, «кто острижет длинноволосого мальчика». — Лет.), на повозках, запряженных волами, они неспешно переезжали из одного из своих поместий в другое. В торжественных случаях, например при приеме иноземных послов, они восседали в парадном облачении и послушно повторяли все то, что им говорили майордомы». Так описывал «ленивых королей» историк Эйнхард, живший в начале IX в., и этот образ вошел в учебники. Не следует, однако, забывать, что эти слова писались для прославления уже другой династии, сменившей Меровингов.

Дагоберту I еще удавалось контролировать майорДома Австразии, Пи-пина, который был его доверенным лицом с детских лет. Но после смерти этого короля земли вновь были разделены между его сыновьями и начался новый период смуты: майордомы Австразии и Нейстрии соперничали друг с другом, и каждый из них стремился посадить на престол своего кандидата из числа потомков Хлодвига.

Очередному майордому Австразии, Пипину Геристальскому, на рубеже VII—Vili вв. удалось восстановить единство Франкского королевства, усмирить враждующие аристократические семьи, пресечь сепаратистские настроения герцогов (вождей отдельных германских племен) и епископов. Король сохранял свою власть, но Пипин Геристальский полностью руководил всеми его действиями.

У Франкского королевства было немало врагов — саксы на востоке, фризы на севере, баски на юге, а в VIII в. начались вторжения арабов, сокрушивших готские государства Испании. Они захватили юг Галлии — Септиманию, превратив город Нарбонну в свою цитадель. В 732 г. сын Пипина Геристальского Карл, не без труда утвердившийся в своей должности (ему пришлось вести настоящую гражданскую войну — уже не за королевский титул, а за звание майордома) и разгромивший фризов, смог отразить грабительский поход мусульман, разбив их в битве при Пуатье. Это была неполная победа: майордом позволил арабам уйти с богатой добычей, и они долго еще продолжали свои набеги. Однако Карл сумел извлечь из этого сражения большую политическую выгоду, прослыв защитником христианства от неверных. В далеком Толедо местные христиане, жившие под властью арабов, сложили поэму о победе при Пуатье. Военным успехам и решительности в борьбе с врагами Карл был обязан своим прозвищем Мартелл (Молот).

Карл Мартелл вел непрерывные войны, вознаграждал своих воинов, передавал им земельные владения, принадлежащие аббатствам и епис-копствам, требуя от них взамен продолжать службу и приводить с собой вооруженных слуг. В результате армия Карла пополнялась достаточно состоятельными людьми, свободными от хозяйственных забот, способными приобрести дорогостоящее вооружение и боевого коня. Армия все меньше напоминала былое пешее воинство франкских общинников. Кстати, тогда и «мартовские поля» (ежегодные смотры всего войска) сменились «майскими полями»: ждали, пока вырастет свежая трава, поскольку все бблыную роль в войске у франков играла конница. Сравнительно новым было то, что земли воины получали не навсегда, как раньше, но лишь на срок службы своему господину, и в случае отказа от этой службы земли подлежали конфискации. Такой тип землевладения получил название условного держания, или бенефиция.

Карл Мартелл довольствовался титулом* майордома, меняя на троне угодных ему меровингских королей. Но сын Карла Мартелла Пипин Короткий направил посланника к папе римскому Захарию с вопросом: «Что лучше — чтобы один имел королевский сан, а другой нес все бремя власти или же тот, кто несет бремя власти, имел бы и сан короля?» Римский папа, остро нуждавшийся в защите от своих злейших врагов — лангобардов, ответил в нужном Пипину духе. Король Хильперик III был отстранен от власти и отправлен в монастырь. И в 751г. ассамблея «свободных людей» (т. е. представителей высшей франкской знати) «избрала» Пипина королем.

С незапамятных времен франкские короли основывали свою легитимность на магической силе королевской крови потомков Меровея. Законность новой династии было призвано придать церковное таинство миропомазания: по примеру библейских царей Пипин был помазан священным елеем в Суассоне. Через три года эта процедура была повторена в базилике Сен-Дени уже самим римским папой, причем вместе с Пипи-ном были помазаны оба его сына — Карл и Карломан. Королевская власть обретала отныне небесное покровительство, напрямую зависящее от церкви. Тем самым союз короля и церкви еще более укреплялся.