Виолетта Городинская - Природа. Человек. Закон

К сожалению, концентрированные эти стоки оказались гораздо агрессивнее, чем можно было ожидать. Они довольно быстро стали разъедать бетонные стены бассейнов-накопителей. Да, начальник цеха очистки докладывал ему об этом, и неоднократно. Но все теоретические расчеты показывали, что накопители могут еще прослужить не менее пяти лет. Кстати, именно на этот срок и было запланировано окончание строительства нового цехи очистки. Кто мог предполагать, что строители, бетонировавшие стены накопителей 15 лет назад, грубо говоря, схалтурят, оставив в стенах бассейнов пустоты? Никто. А эти-то пустоты и послужили причиной аварии, как установила экспертная комиссия. Именно ослабленные, утоньшенные ими места и разъели и взломали стоки.

Поэтому нет, нет на нем, директоре, вины. Ни в гибели детей, ни в гибели реки и озера он не повинен! Только нелепая случайность, только несчастное стечение обстоятельств, которые могли и не сойтись вот так, все вместе: прорыв во время ливня и ведро воды, зачерпнутое в тот момент, когда шла волна стоков с высокой концентрацией ядовитых веществ.

«Виновен», — заключил народный суд, зачитав обвинительный приговор.

И страшно было не само наказание — что год в нашей быстротекущей жизни? Ужасно было то, что наказание это напрочь перечеркивало все его славное прошлое, все годы неимоверного труда и главное ставило непреодолимый барьер перед — как совсем недавно он верил — еще более славным и значительным будущим. Жить стало нечем.

И ему расхотелось жить.

Ситуация, как видите, в буквальном смысле трагическая, и Эсхил вполне бы мог использовать ее для одной из своих душераздирающих трагедий, в которых неумолимый Рок ни за что ни про что губит хорошего человека. Здесь же полноправным заместителем Рока выступило случайное стечение обстоятельств. Впрочем, случайное ли? Так ли уж повинны Рок или «нелепая случайность» в бедствиях людей, как они склонны полагать с античных времен и до наших дней?

Если из трагедии о царе Эдипе убрать прорицание об отцеубийстве, то от мистического, «рокового стечения обстоятельств» ничего не останется, и она станет вполне реалистичным, вполне шекспировским рассказом о том, что человек всегда сам повинен в бедах окружающих и собственной гибели. Да, встреча с Лаем, неведомым Эдипу собственным отцом, произошла совершенно случайно. Но не случайны были ни гибель Лая от руки сына, ни все остальные трагические последствия этой встречи и смерти. Ибо в любом случае та высокомерная гордыня, которая побудила Эдипа затеять ссору и убить не уступившего ему дорогу (всего только!) почтенного старца, привела бы его рано или поздно к беде. Так что дело вовсе не в Роке и прочих сторонних обстоятельствах, а в том, какими принципами руководствуется тот или иной человек в своей жизни и деятельности.

Вот и в вышеприведенной ситуации трагедия произошла вовсе не в результате нелепого случайного стечения обстоятельств, как об этом говорил директор, а явилась неизбежным следствием его собственного отношения к делу.

Она была порождена и самим характером директора: в сущности, за красивыми фразами о благе людей крылось не что иное, как неуемное его честолюбие. Мы вовсе не склонны утверждать, что это отрицательная черта человеческого характера, напротив, чаще всего честолюбие и является основным движителем и человеческих действий, и прогресса общества — в том случае, если личные интересы честолюбца совпадают с общественными интересами, если он соразмеряет свое стремление к славе с действиями, направленными ко благу людей. На первый взгляд, действия нашего директора вовсе не выходили из границ этих норм: увеличение производительности комбината, широкое жилищное и культурно-бытовое строительство, конечно же, относятся к положительным сторонам его деятельности. Но и трагический конечный результат совсем не был случайным, ведь честолюбец выбирает из многосторонних своих обязанностей и дел только те, что принесут ему славу, еще больше славы, почета от вышестоящих руководителей и уважения окружающих людей. Все остальное воспринимается им даже не то что второстепенным, но мешающим выполнять то, что в его глазах и во мнении руководителей и окружающих считается главным, И уверяем вас, если бы деятельность директора (как, впрочем, и всех других директоров) оценивалась по росту мощностей очистных сооружений и степени чистоты воды, сбрасываемой предприятием в реки и озера, если бы слава и почет зависели только от этих показателей, ни этой, ни других трагедий и бед никогда бы не произошло. Цех очистки имел бы тройной, если не больший, запас мощности и прочности оборудования ц работал бы безаварийно, выпуская только чистейшую — чище природной! — воду.

Что такое вполне технически возможно, мы убедились, когда еще где-то в начале 60-х годов побывали на пуске первой очереди Люберецкой станции аэрации, куда стекает 1 млн. 200 тыс. кубометров бытовых и промышленных сточных вод из канализационной системы Москвы. Что стекает, мы почувствовали за добрых два километра от станции по густой отвратительной вони. Директор станции провел нас по всей технологической цепочке очистки и в ее конце, там, где по бетонному лотку бежал мощный поток чистой воды, попросил у сотрудницы экспресс-лаборатории стакан.

Повертел его недовольно в руке, посмотрел па свет и попросил вымыть почище. Когда его требование было удовлетворено, зачерпнул из лотка воду и с гордостью сказал:

— Смотрите — хрустальная!

Вода в самом деле была не видна в стакане. Директор залпом выпил ее и, зачерпнув снова, предложил: «Попробуйте, вкусная». Мы отказались. Слишком свежо было впечатление от зрелища того, что вливалось в приемники очистных сооружений станции.

Четверть века прошло с тех пор, и много, очень много повидали мы за это время, казалось бы, более важного и значительного, а вот поди ж ты: запомнилась эта директорская гордость и уверенность в абсолютной чистоте и пригодности для питья воды, полученной из бытовых и промышленных стоков.

А ведь точно так же гордился бы и был удовлетворен своей деятельностью и тот директор комбината, о котором идет речь, Заведись ему стать руководителем станции аэрации и отвечать за чистоту выходящей воды — отвечать не формально, как это принято у руководителей промышленных и прочих предприятий, а со всей полнотою энергии, предприимчивости и тревоги за порученное дело, как за личную судьбу. К сожалению, такого чувства ответственности у руководителей предприятий нет. Потому-то и происходят чуть ли не ежечасно прорывы, аварии, преднамеренные выбросы вреднейших промышленных отходов в воды и атмосферу, потому и случаются то и дело трагедии — гибель рек, озер, почв, лесов, людей.