Георгий Сидоров - Наследие белых богов

– Тогда, может, ты что-нибудь скажешь о моём будущем?

– А что тебе надо?

– Смогу я передать нашему народу часть знаний, которые я от вас получаю, или все мои старания окажутся напрасными?

– Ты вот о чём...

Глаза волхва затуманились, и он стал походить на каменное изваяние. Я даже испугался. Но вот, повернувшись ко мне, он тряхнул головой и вымолвил:

– Образы будущего вызвать легко, отрок, но нужно их правильно истолковать, – тут лицо жреца вдруг приняло грустное выражение, и, посмотрев мне в глаза, он почти шёпотом произнёс: – Плохо то, отрок, что наш народ утратил самое главное, что так необходимо для развития его внутреннего мира.

– Что ты имеешь в виду?

– В древности на Руси выше статуса духовного наставника ничего не было. Своим учителям поклонялись даже цари, потому что благодаря им они приобретали знания об общих единых законах Мироздания и управления обществом.

– Я тебе о Фоме, а ты мне о Ерёме, – погрустнел я, услышав ответ волхва.

– И я тебе о Фоме, юноша. Просто ты нетерпелив и всегда спешишь с выводами. Знаешь, что я увидел? Твою маленькую общину. Да-да, ты её создашь, и она у тебя в общих чертах сложится. Наподобие такой, как у твоих друзей поморов. Но с контингентом у тебя будет плохо. Для своих людей ты никогда не станешь учителем. Ты им будешь давать огромные знания, но люди, окружающие тебя, посчитают это твоей обязанностью и никогда твоего подвижничества не оценят. Сам ты из другого теста: чтобы что-то понять в окружающей нас жизни, ты прорвался ко мне за сотни километров. По дороге сюда несколько раз чуть не сгинул. Ты – такой, но не таковы те, кому ты попытаешься передать свои знания. Для них ты никогда не станешь авторитетом. Чтобы ты ни делал, они будут воспринимать это как должное. Дойдёт до того, что, усвоив от тебя кое-какие азы, твои подопечные начнут тебе перечить. Ты будешь говорить «белое», а ни станут доказывать, что это «чёрное». И им будет наплевать на истину, они потеряют совесть для того, чтобы за счёт тебя самоутвердиться. И знания им твои тоже будут не нужны, даже по воинскому искусству. На занятия ты их будешь гнать чуть ли не палкой... Но и это ещё не всё. Дойдёт до того, что финансовые расходы общины ты возьмёшь на себя. Но и это будет принято твоими людьми тоже как обязанность.

– Ты рассказываешь мне какие-то ужасы! – прервал я учителя.

– Это то, что я увидел, отрок. Ко всему прочему могу добавить, что в общине, обслуживая по сути самих себя, – а это и огороды, и покосы, и заготовка дров и многое другое, – некоторые из твоих людей будут уверены, что не на себя, а на тебя батрачат. Как будто ты такой обжористый, что съедаешь по быку за зиму, выпиваешь всё молоко от нескольких коров, проглатываешь все яства и заедаешь всё это двумя или тремя тоннами рыбы...

– Наверное, ты всё-таки шутишь? – не выдержал я.

– И не собирался. Так всё и будет. Это сейчас будущее кажется тебе диким и невероятным, потому что ты не знаешь подлинной сути современного человека. Сколько тебя не учи, ты ещё очень долго будешь жить в мире иллюзий.

– Ты мне рассказал про одни минусы, неужели в моей жизни не будет ничего хорошего?

– Будет. Почему нет? Ты очень скоро станешь одним из читаемых писателей. У тебя появятся деньги и немалая известность.

– А потом что?

– Ты вспомнишь любимые слова Сталина, что кадры решают всё, и начнёшь избавляться от лентяев и эгоистов. Со временем всё образуется, не грузись. Помни слова Лао-цзы, одного из последних потомков великого Ян-ди. Он как-то сказал Конфуцию, что всё на земле подчинено Закону времени. Время ставит всё на своё место.

Не зная, верить старику или нет, я снова уселся за изучение карты Биарнии-Тартарии. На этот раз меня интересовали дороги. Они были показаны на карте схематично, но достаточно понятно. На севере начинались они на островах и шли, и шли прямыми линиями к материку.

«Скорее всего, это древние зимники, – рассуждал я про себя. – Они функционировали тогда, когда поверхность северных морей превращалась в сплошную ледяную равнину».

– Когда строились эти магистрали, никаких льдов на Севере не было. Они вели к портам. Посмотри внимательно на карту, там хорошо видны отметины городов, – раздался голос хранителя из другой комнаты.

– Ты опять читаешь мои мысли? – сказал я обиженно.

– Не читаю, просто догадался, о чём ты сейчас думаешь. Кстати, я забыл тебе сказать, – появился волхв на пороге комнаты. – Если хочешь жить столько, сколько захочешь, и быть всегда молодым, мало работы с подсознанием, мало еженедельного суточного голодания, нужна ещё и постоянная физическая нагрузка. Без неё ничего не получится. Лучше всего бег, ходьба на длинные дистанции и работа с отягощениями – то, что в наше время называется культуризмом, или бодибилдингом.

– Я слышал, что физические нагрузки укрепляют и омолаживают организм.

– Но ты не знаешь механизм этого процесса.

– Не знаю, – честно признался я.

– Всё дело в центральной нервной системе, дружище. Когда грузится мускулатура, она сама себя начинает съедать. Идёт потеря белка, гибнут миллионы мышечных клеток. Чтобы ликвидировать мышечные микротравмы, мозг человека даёт команду железам внутренней секреции на интенсивную выработку гормонов. На гормон роста (ГР), на мужской или женский половой гормон, но самое главное – на выработку гормона молодости. Кроме того, мозг человека начинает тормозить выработку гормонов старения. Фактически идёт борьба с заложенной тёмными в наше подсознание программой на короткую жизнь. Поэтому формула бесконечно долгой жизни выглядит следующим образом: мощная физическая нагрузка – раз, плюс очищение от токсинов методом голодания – два! И программирование своего подсознания на бесконечность во времени и изменение генетического кода – три!

– Плюс дыхательные практики – четыре! – улыбнулся я.

– Верно! Это тоже важно, но если ты грузишь себя физически, специально пранаямой заниматься не обязательно. Она у тебя идёт автоматически. А теперь марш за стол и больше меня не тревожь. Мне надо многое успеть, да и у тебя дел немало.

Остаток дня я провёл за изучением карты Великой Северной империи, разбирая узлы древних дорог под увеличительным стеклом, расшифровывал забытые названия городов и селений. Работа меня захватила, от неё еле оторвался, когда старик позвал меня попить чаю и немного отдохнуть.

– Ну как, впечатляет? – спросил он, усаживаясь напротив.

– Не то слово! Но я ничего не знаю о расцвете Биарнии и её гибели. Про империю Куру ты мне рассказал более-менее подробно, но про Тартарию пока ничего не говоришь.