Игорь Мусский - 100 великих отечественных кинофильмов

Озеров выдвинул программу, включающую несколько принципиальных положений. Во-первых, он хотел показать на экране победный этап Второй мировой войны. Во-вторых, рассказать о войне широко и масштабно. И наконец, придерживаться фактов в показе событий и роли исторических лиц, масштабе битв, всех явных и тайных эпизодов войны. Озеров считал, что фашисты и руководство вермахта должны быть показаны серьёзными противниками, как это и было на самом деле.

Для того чтобы написать сценарий киноэпопеи, Ю. Бондареву, О. Курганову и Ю. Озерову пришлось изучить очень много документов, в том числе хранящихся в Центральном военном архиве и Военно-историческом институте ГДР. Большую пользу авторам принесли беседы с консультантом картины — генералом армии С.М. Штеменко, маршалами И.С. Коневым, К.С. Москаленко. Много часов Озеров провёл в обществе маршала Г.К. Жукова, который охотно смотрел материал, давал ценные советы.

Роль Жукова в фильме исполнил Михаил Ульянов. Актёр поначалу опасался браться за эту работу, понимая, сколь ответственно играть прославленного полководца. Но Озеров сказал, что Жуков одобрил его выбор. Ульянову ничего не оставалось, как согласиться на съёмки.

Сценаристы познакомились также с материалами о последних днях Гитлера. В частности, с книгой его личного шофёра «Как я сжёг Гитлера». Для съёмок итальянских эпизодов помогла фирма «Дино де Лаурентис», приславшая отрывки из мемуаров участников Сопротивления.

Прежде чем снимать грандиозную эпопею, нужно было обеспечить материальную базу — и ассистенты режиссёра по реквизиту начали поиски боевой техники времён войны: старых Т-34, давно снятых с вооружения, «яков» и «лавочкиных», пушек, грузовиков. Серьёзные трудности возникали с немецкой техникой, и тогда на одном из заводов был размещён заказ «Мосфильма» — изготовить немецкие танки. В указанные сроки из ворот завода вышли десять «Тигров» и пять самоходных установок типа «Фердинанд».

Событийный ряд первой серии «Огненная дуга» ограничен — здесь все подчинено главному — рассказу о подготовке и проведении Курской операции, впечатляющему изображению грандиозного танкового сражения под Прохоровкой 12 июля 1943 года.

Съёмочная группа Юрия Озерова решила снимать битву в тридцати километрах от Киева, у села Ходасивка. Для того чтобы привести огромную съёмочную площадку в состояние боевой готовности, специальные окопные машины покрыли поле сетью глубоких траншей общей протяжённостью почти в тридцать километров.

На командный пункт, где находились режиссёр-постановщик, оператор с ассистентами, военные консультанты и командиры подразделений всех родов войск, сходились — через рации — все нити управления боем. И тут же главная ответственность за координацию действий всех родов войск ложилась на плечи Озерова.

Приходилось решать тысячи вопросов. Как быть с орудием, которое после холостого выстрела не даёт отката? Как зажечь, а потом потушить танк? Эти две проблемы решил инженер-конструктор трюкового реквизита «Мосфильма» Владимир Смирнов — у орудия он предложил слить тормозную жидкость, а в танк поставить газовый баллон, выведя горелки на броню: водитель сам будет регулировать высоту пламени.

В съёмках было задействовано сто танков, две тысячи солдат, самолёты, орудия, вездеходы, мотоциклы, автомобили… Этого вполне хватило, чтобы показать на экране сражение со всех точек зрения — и крупным планом в ближнем бою, и в перископ командира танкового полка, и с вертолётов, и из наблюдательного пункта командующего.

В фильме «Прорыв» в действие вводятся новые силы, появляются новые исторические фигуры.

Драматические события, определяющие движение всей мировой истории, центр которых — на советско-германском фронте, развёртываются в разных странах. Американские солдаты с десантных барж и шлюпок высаживаются на юге Италии. В Варшаве два антифашиста подкладывают бомбу в кинотеатр «Аполло», предназначенный «только для немцев». И снова Италия: Муссолини арестован, а затем освобождён Отто Скорцени. В конце фильма «Прорыв» мы попадаем в Тегеран сорок третьего года и присутствуем на исторической конференции глав трех держав, когда решался вопрос об открытии второго фронта. И всё-таки главный интерес авторов сосредоточен на событиях, которые разворачивались осенью 1943 года на берегах Днепра.

Третий фильм эпопеи — «Направление главного удара» — рассказывал о том, как подготовлялась и проводилась стратегическая операция «Багратион», в ходе которой была разгромлена группа армий «Центр». Наши войска вышли к государственной границе СССР.

Снимали эту операцию в Литве (в Белоруссии шло активное осушение болот), у села Побраде, километрах в пятидесяти от Вильнюса. Здесь те же болотистые места, что в соседней Белоруссии, небольшие речки и озера, овраги и рощи, та же скупость красок, строгость природы.

Венчают эпический цикл фильмы «Битва за Берлин» и «Последний штурм». Строго говоря, это один большой фильм, поделённый пополам лишь по соображениям производственной и прокатной целесообразности. Не случайно заключительным лентам дан общий эпиграф: «Вечная слава павшим в боях Великой Отечественной войны».

По возможности фильм снимался в местах действительных событий. Берлин — в Берлине, Варшава — в Варшаве, Крымская конференция — в Ливадийском дворце, арест Муссолини — в Италии. Взятие Берлина снималось прямо на улицах немецкого города и именно там, где в апреле сорок пятого года шли последние бои. Озеров успел запечатлеть здания и руины, которые готовились к сносу. Магистрат разрешил снять на их фоне бои, форсирование Шпрее, штурм метрополитена, взятие рейхстага. В кино это называется съёмками «уходящей натуры».

Один из самых сложных в фильме — эпизод затопления берлинского метро, последнее преступление Гитлера, приказавшего открыть шлюзы, чтобы затопить тоннели, где спасались от бомбёжки тысячи стариков, женщин, раненых и детей.

Часть этой сцены сняли в Берлине. Но само затопление — в перервинском шлюзе № 11 под Москвой. Сначала шлюз очистили. Потом по эскизам художника А. Мягкова построили в нём станцию «Кайзергоф», опустили на дно шпалы, рельсы, пушку и специально привезённые из Берлина вагон метрополитена образца 40-х годов, фашистские плакаты тех лет и автомат по продаже шоколада. Когда гигантский щит шлюза был поднят, девятиметровая толща воды обрушилась на «станцию»…

Начиная работу над киноэпопеей, Озеров вместе с Мягковым и Слабневичем решили взять за основу принцип документализма, то есть снимать игровые, актёрские сцены «под документ». И, надо отметить, им удалось добиться ощущения достоверности.