Дэвид Иглмен - Мозг: Ваша личная история

Этим детям меньше года, и они только начинают познавать окружающий мир. Жизненного опыта у них почти нет. Они сидят на коленях матери и смотрят спектакль. Занавес поднимается, и на сцене появляется утка, которая хочет открыть коробку с игрушками. Утка пытается ухватить крышку, но у нее ничего не выходит. За ней наблюдают два медведя в рубашках разного цвета.

Даже маленькие дети оценивают намерения окружающих, что продемонстрировал кукольный спектакль.

Через несколько секунд один из медведей помогает утке – берется за крышку с другой стороны, и коробка открывается. Медведь и утка радостно обнимаются, и крышка снова захлопывается.

Затем утка опять пытается открыть коробку. Второй медведь ложится на крышку, мешая утке поднять ее.

На этом представление заканчивается. В короткой сценке без слов один медведь помогал утке, а другой мешал.

Когда занавес опускался, а затем снова поднимался, я брал обоих медведей, приносил малышу, который смотрел спектакль, и предлагал выбрать одну из игрушек. Интересно, что, как и в эксперименте исследователей из Йельского университета, почти все дети выбирали доброго медведя. Малыши не умели ни ходить, ни говорить, но уже были способны оценивать других.

Распространено мнение, что доверчивость – это приобретенное качество, основанное на многолетнем опыте. Но простые эксперименты, подобные описанному выше, демонстрируют, что даже в раннем детстве у нас имеется нечто вроде социальной антенны, которая помогает ориентироваться в окружающем мире. Мозг обладает врожденным инстинктом, позволяющим определять, кому можно верить, а кому нет.

Дети выбирают доброго медведя.

По мере того как мы растем, социальные вызовы становятся менее определенными и более сложными. Приходится интерпретировать не только слова и действия, но также интонацию, выражение лица, язык тела. Сознание концентрируется на обсуждаемой теме, а бессознательные механизмы заняты обработкой сложной информации. Этот процесс до такой степени автоматизирован, что практически незаметен.

Зачастую лучший способ понять ценность чего-либо – это посмотреть, как будет выглядеть мир без него. Человеку по имени Джон Робинсон обычная социальная активность мозга была попросту незнакома. Другие дети отвергали и задирали его, и он полюбил машины. Сам Робинсон вспоминал о том, что он с удовольствием проводил время с трактором, который его не дразнил. «Думаю, дружить с машинами я научился раньше, чем с людьми», – говорит он.

Со временем любовь Джона к технике дала ему то, о чем его преследователи могли только мечтать. В двадцать один год он входил в число технического персонала группы KISS. Но даже окруженный легендами рок-н-ролла, он оставался непохожим на других. Люди спрашивали его о разных музыкантах, о том, какие они, а Джон описывал, как они играли одну композицию, последовательно соединив семь усилителей. Он рассказывал о системе басов мощностью 2200 ватт, мог наизусть перечислить все усилители и их частоты, но ничего не мог сообщить о музыкантах, которые пользовались этими усилителями. Он жил в мире техники и музыкальной аппаратуры. И лишь в сорок лет у Джона диагностировали синдром Аспергера, одну из форм аутизма.

Затем произошло событие, изменившее жизнь Джона Робинсона. В 2008 г. его пригласили принять участие в эксперименте, который проводился в Гарвардской медицинской школе. Группа исследователей под руководством доктора Альваро Паскуаль-Леоне использовала транскраниальную магнитную стимуляцию (ТМС), чтобы выяснить, как активность в одной области мозга влияет на активность в другой. При ТМС у поверхности головы генерируется сильный магнитный импульс, который, в свою очередь, индуцирует в мозгу слабый электрический ток, временно нарушая активность на данном участке. Цель эксперимента состояла в том, чтобы помочь исследователям лучше понять мозг аутиста. С помощью ТМС ученые воздействовали на разные зоны мозга Джона, участвующие в когнитивных функциях высшего порядка. Сначала Джон не ощущал никакого эффекта от стимуляции, но во время одного из сеансов исследователи воздействовали ТМС на дорсолатеральную префронтальную кору, самую новую с эволюционной точки зрения часть мозга, которая вовлечена в гибкое абстрактное мышление. Джон почувствовал, как в нем что-то изменилось.

Аутизм – это нарушение развития головного мозга, которое встречается приблизительно у 1 % населения. Среди его причин можно назвать как генетические факторы, так и воздействие окружающей среды. В последние годы наблюдается рост числа людей, у которых диагностировано это нарушение, однако причины роста не ясны. При отсутствии аутизма в поиске социальных сигналов, указывающих на чувства и мысли других людей, участвуют разные зоны мозга. При аутизме эта активность понижена, что приводит к ослаблению социальных навыков.

Джон Робинсон в шапочке для электроэнцефалографии (ЭЭГ) перед сеансом ТМС.

Он позвонил доктору Паскуаль-Леоне и сообщил, что стимуляция словно что-то «разблокировала» у него в голове, причем эффект сохранялся и после окончания эксперимента. Для Джона открылось окно в новый для него социальный мир. Раньше он просто не понимал, что лица других людей могут о чем-то говорить, но благодаря эксперименту получил доступ к этой информации. Его восприятие мира изменилось. Паскуаль-Леоне ему не поверил. Он полагал, что, если воздействие действительно имело место, оно могло сохраняться несколько минут или часов – именно столько обычно длится остаточный эффект ТМС. Теперь же Паскуаль-Леоне допускает, что стимуляция могла коренным образом изменить Джона, хотя и не понимает, что именно произошло.

В социальной области зрение Джона превратилось из черно-белого в цветное. Теперь он видит канал коммуникации, о существовании которого не подозревал. Случай с Джоном Робинсоном не только дает надежду найти средство против такой болезни, как аутизм. Он раскрывает значение бессознательных механизмов социального взаимодействия, которые не выключаются ни на секунду на протяжении всей нашей жизни – нейронные сети в мозгу непрерывно расшифровывают чувства других людей, используя слабые сенсорные сигналы, такие как выражение лица, интонация и т. д.