Игорь Прокопенко - Тайны бессмертия

Рэймонд Курцвейл, футуролог, изобретатель, автор концепции Технологической сингулярности,рассказывает: «Эти технологии могут решить давние проблемы, но они могут также создать новые. Технологии могут представлять опасность. Я думаю, что мы должны задуматься над этим. Общество должно выбрать своим основным приоритетом понимание того, куда мы движемся. Люди должны выработать правильную стратегию».

Но технологии могут и спасти человечество. В условиях подорванной экологии и устремления в космос единственный выход для человека — стать киборгом, заменив хрупкие биологические органы совершенными приборами.

Сергей Кричевский, космонавт-исследователь: «Между 2030 и 2045 годами могут резко обостриться разные противоречия. Не стоит сбрасывать со счетов и технологический взрыв. Человек естественный, природный будет неконкурентоспособен по разным причинам».

Процесс трансформации человека предвидели еще известные советские ученые Александр Чижевский и Константин Циолковский. Они уже в начале XX века задумались над тем, каково нам будет в дальних мирах. По всем параметрам получалось, что в сегодняшнем облике нам покажется там неуютно.

К 2045 году мы должны будем стать голограммами самих себя. Циолковский с подачи Чижевского разработал теорию лучистого человечества. Мы должны постепенно превратиться в животных космоса.

Главным в осуществлении своей идеи Циолковский называл развитие интеллекта. Умные люди создадут машины и найдут, где жить и чем питаться. И если сегодня на соседних планетах еще нет земных баз, то уже в ближайшие десятилетия они там появятся.

Акоп Назаретян, антрополог, доктор философских наук,делится своим мнением: «С 1990-х годов начался настоящий прорыв. Американцы, англичане были далеки от этих идей, ничего не слышали о Циолковском, о его космизме, о его философии — это видно даже по системе ссылок. Теперь они вдруг в один голос, причем устами очень авторитетных астрофизиков, стали утверждать, что будущее Вселенной, будущее Космоса определяется перспективами развития интеллекта».

Уже в ближайшем будущем будет решена проблема огромных расстояний до соседних планет. Останется решить лишь, какая из них станет нашим домом. Ближайшие к Земле небесные тела — Луна, Венера и Марс.

Юрий Караш, эксперт по космической политике: «Марс — это та планета, которую можно терраформировать, то есть на ней можно создать условия, приближенные к земным. В принципе, если исходить из тех условий, которые сейчас есть на Марсе, или тех, которые могли там быть, существование жизни на Красной планете не исключено. Может быть, она и до сих пор еще существует в какой-нибудь непривычной для землян форме или находится где-нибудь глубоко под поверхностью Марса».

Сухие русла древних рек, эрозия почвы, характерная для больших потоков воды, — одно из доказательств существования в прошлом жизни на Красной планете. Если на Земле не останется ни одной живой души, наша планета станет похожа на Марс. Здесь так же, как и на Марсе, будут бушевать пылевые бури и завывать ледяные ветра.

Планета, пригодная для жизни человека, определяется по сорока различным параметрам.

У Марса с Землей немало совпадающих параметров. Обе планеты находятся в «поясе жизни», то есть на оптимальном расстоянии от Солнца. У Марса и Земли, в отличие от других объектов Солнечной системы, есть магнитное поле, защищающее поверхность от космической радиации. Атмосфера обеих планет состоит из одних и тех же газов, но на Земле намного больше кислорода. Рельеф очень схож — эти два мира имеют горы и равнины, реки и моря. Вода, главное условие для биологической жизни, тоже есть на Марсе, только там она вся замерзла. На эту тему я пообщался с участниками объединения «Космопоиск», которые занимались исследованиями в этой области.

Александр Петухов, заместитель координатора ОНИОО «Космопоиск»: «На Марсе очень тонкая атмосфера. Что касается давления, то, если мы привыкли считать давление на уровне моря 760 миллиметров, там оно почти в 130 раз меньше — всего-навсего 6 миллиметров ртутного столба».

Сегодня Марс не защищен от космической радиации и метеоритной атаки. Да и добираться человеку до соседней планеты далековато. Расстояние от Земли до Марса — 57 миллионов километров! Дорога в один конец сегодня занимает полгода.

Когда мы говорим о готовности к полетам, то конечно, имеем в виду в числе прочего и обеспечение нормальной жизнедеятельности человека во время полета к Марсу. Должна быть создана очень надежная система жизнеобеспечения с регенерацией воздуха и воспроизводством продуктов питания на борту.

Сегодня ученые только обсуждают перспективы массового переселения будущих поколений землян на Красную планету. Но полет на орбиту Марса — вполне осуществимая задача ближайших лет.

Сначала это будут рабочие команды, функционирующие по вахтовому методу, затем ученые, а потом уже первые поселенцы, самые отчаянные или те, кому здесь уж очень надоело. Только после них придет время массовой миграции.

Открытый космос опасен для биологического существа. Для жизни на орбите Марса необходимо будет создать искусственное магнитное поле на корабле и орбитальной станции. Это самая сложная задача.

Сергей Александров, историк науки, ОНИОО «Космопоиск»: «Существуют проекты межпланетных кораблей с электроракетными двигателями. У них очень маленькая тяга, поэтому разгоняться до выхода из сферы действия Земли нужно долго, по спирали. Но беда в том, что сам разгон будет проходить как раз в радиационных поясах. Получается, что за время разгона, а это все-таки несколько недель или месяцев, корабль получит такую дозу, что в нем уже нельзя будет находиться».

В ноябре 2011 года Институт медико-биологических проблем РАН завершил проведение эксперимента «Марс-500». 520 суток провели участники эксперимента в изоляции. Это была имитация космического полета на Марс. Ее главной целью было изучение влияния условий эксперимента на здоровье участников. Отрабатывалось взаимодействие с наземным центром управления и возможности телемедицины.

Команда «Марс-500»

Это очень ограниченная имитация, поскольку не было реальной невесомости, которая непременно возникнет при полете к Марсу. Не было марсианской гравитации, которая составляет 1/3 от земной. Затем, как бы участники эксперимента ни старались, они не могли себя убедить в том, что между ними и Землей 450–500 миллионов километров. Они прекрасно знали, что если бы кому-нибудь из них стало невмоготу находиться в бочке (так называют установку, где проходил эксперимент), то его бы просто из этой бочки вывели.