Александр Богданов - Тектология (всеобщая организационная наука)

Известно, как старинные организации стремились увеличить до максимума сопротивление своих членов различным опасным для целого побуждения посредством страшных клятв и присяг, а также менее наивного метода — жестокой кары тем, кто не сможет преодолеть антиорганизационных мотивов своей психики. Как ни мало сходства во внешних проявлениях, но по схеме эти приемы укрепления относительно слабых, сильнее угрожаемых пунктов специальными ограждениями не отличаются, например, от бронирования военного корабля, от подковывания копыт у лошадей и т. п.: схеме «добавочных сопротивлений».

Принцип военного искусства и вообще целесообразности во всякой борьбе заключается в том, чтобы направлять дезорганизующие усилия на место наименьшего сопротивления. Берем случай осады города. Здесь цепь сопротивления представлена весьма сложной системой техническо-социального состава: рядом укреплений с их защитниками. Иногда для быстрого успеха осаждающих бывало достаточно через разведчиков или предателей узнать, где наиболее слабый, наименее защитимый пункт. Чаще осаждающая армия должна подготовить свой приступ, планомерным воздействием уменьшая сопротивление в заранее выбранном пункте. Это делается, например, концентрированным артиллерийским огнем, создающим бреши, убивающим и деморализующим защитников намеченного пункта. К желаемому результату могут приводить и ложные атаки, отвлекающие массу защитников с места, где хотят вести настоящий приступ. Аналогичным образом в полевой войне стараются найти или создать линии пониженного сопротивления, чтобы, оперируя по ним, разорвать связь неприятельской армии, и т. п.

В тактике защиты уменьшение разрушительных воздействий также применяется чрезвычайно широко, например путем сведения к минимуму количества пунктов, доступных этим воздействиям. В технике, производственной и военной, для этого чаще всего стараются уменьшить поверхность, подверженную враждебной активности, например при постройке жилищ в полярных странах избегают углов и стремятся к закругленным формам — минимум площади охлаждения; на дуэлях противники становятся боком, а не фронтом один к другому — минимум поражаемой поверхности и проч. В организации людей та же тенденция принимает иные разнообразные формы; например, преследуемые секты и партии допускали собрания своих членов лишь в пределах строгой деловой необходимости, ограничивали их личные сношения, переписку, их сведения о самой организации и т. д. Борьба за свободу организации, а также за свободу организационных методов — слова, собраний, печати — есть борьба за уменьшение враждебных, разрушительных для системы с ее активностями воздействий.

По отношению к задачам на определенные сопротивления можно вообще принять, что люди решать их умеют. Если решение оказывается неудачным, как это все-таки бывает, и нередко, то вина не в методе, а в других моментах дела: или неточны были данные, на которых строились планы, или в расчет вкрались ошибки благодаря несовершенству нервно-психического аппарата людей, его выполнявших, или явились новые обстоятельства, которые раньше не наблюдались и потому не могли быть учтены. Если чего до сих пор не хватало самому методу, так именно сознания его универсальности и соответственно универсальной формулировки.

Однако и этот недостаток — вещь немаловажная. Он ведет к тому, что люди, которые умело и успешно пользуются данным методом в решении каких-нибудь технических задач, по существу более простых и легких, упускают его совсем или применяют несознательно, а потому и плохо, как раз там, где задачи всего сложнее и труднее, например в социально-организационном деле, в педагогике, в работе над художественным произведением и т. п. Кроме того, самое знание усваивается неэкономно, когда оно недостаточно обобщено: один и тот же метод в разных областях требует каждый раз особых усилий для усвоения, потому что воспринимается как нечто иное, новое.

Вот, например, правило военной тактики: «наступающий имеет преимущество». Это одно из бесчисленных частных применений принципа относительных сопротивлений. Тот, кто первый наносит удар, выбирает его место и момент и, подразумевается само собой, концентрирует в них свои силы. Когда первый удар нанесен, относительное сопротивление в данном пункте уже оказывается пониженным, и если атака продолжается, ее шансы, конечно, повышены. Французские начальники, любезно предлагавшие в одном сражении англичанам стрелять первыми, были явно неправы хотя бы потому, что убитые этими выстрелами французы уже никак не могли отвечать на них.

Для того, кто понял правило «оффенсивы» (наступления) как частный вывод универсального принципа, сразу очевидно, что оно применимо и во всякой иной борьбе — экономической, политической, идейной. А между тем очень часто, как показывает опыт, те, кто, создавая нечто новое в этих областях, не могут не предвидеть неизбежности борьбы за него, тем не менее, лишь испытав достаточное количество ударов, усваивают все практическое значение оффенсивы.

Правило концентрированного действия в других, непохожих по внешности, но тождественных по существу применениях господствует над всей техникой. Так, применение острых орудий имеет тот смысл, что вся сила действия переносится на чрезвычайно малую поверхность, на протяжении которой сумма молекулярных сил сцепления соответственно мала; для тупого ножа или топора эта поверхность больше, чем для острого, а значит, во столько же раз больше и сумма сопротивлений, которые требуется преодолеть. Удар при этом выгоднее простого давления острием потому, что он сосредоточивает действие на очень малый период времени. Допустим, что сопротивление в 10 раз превосходит активности, которыми мы располагаем за одну секунду, чтобы преодолеть его. Достаточно тогда эти же активности приложить не в секунду, а в одну двадцатую секунды, и относительное сопротивление за это время будет не 10, а всего 10/20 — меньше единицы, т. е. будет преодолено, и разрушение, которое намечено, произойдет.

Таков же смысл применения взрывчатых веществ. Энергия химического действия, заключенная в фунте динамита, вовсе не так огромна, как обыкновенно думают, и не на много превосходит ту, которая скрыта в фунте угля. Но если требуется, например, оторвать и обрушить часть скалы, то, применяя, положим, паровую машину для ее разбивания, надо сжечь, может быть, сотни фунтов угля, чтобы получить такой результат, какой даст сразу взрыв одного фунта динамита. Энергия сгорания угля распределяется на множество отдельных актов и на относительно большой промежуток времени, тогда как вся химическая активность динамита затрачивается в ничтожно малую долю секунды в одном лавинообразно развертывающемся действии; за это время молекулярные связи горных пород оказываются разорваны, а потом они уже сами собой не возобновляются. Но если сконцентрировать энергию угля в один акт подобной же краткости, то и уголь проявляет столь же грозные свойства: так бывает при взрыве паровых котлов.