Лафайет Хаббард - ДИАНЕТИКА 55!

Вот некоторые из состояний, с которыми можно столкнуться, когда коммуникационная линия аберрированна: точка-источник не делает исходящее от неё сообщение воспроизводимым, до того как посылает сообщение; намерение идёт вразрез с тем, чтобы сообщение было получено; нежелание получать или воспроизводить сообщение; нежелание испытывать расстояние; нежелание менять свою роль; нежелание уделять внимание; нежелание проявлять намерение; нежелание давать подтверждения и вообще нежелание воспроизводить. Мы могли бы даже сказать, что причина, по которой кто-то с кем-то или чем-то общается, вместо того чтобы занимать с этим одно пространство и знать (поскольку общение вводит идею расстояния), заключается в том, что его желание быть недостаточно для того, чтобы быть чем-либо. Он предпочитает общаться, а не быть. Таким образом, мы обнаруживаем, что способность общаться убывает по градиентной шкале одновременно со снижением способности быть, и в конце концов человек желает быть только самим собой (чем бы это ни было) и таким образом становится «одним-единственным». В той степени, в которой человек становится «одним- единственным», он не желает общаться по остальным динамикам. Индивидуум, ставший только- самим собой, находится в очень незавидном положении; он оторван, по Меньшей мере, от второй, третьей и четвертой динамик.

Кому-то может показаться, что решение проблемы общения заключается в том, — чтобы не общаться. Кто-то может сказать, что если бы он вообще не начал общаться, то у него не было бы сейчас неприятностей. Возможно, в этом есть доля истины, но гораздо больше истины в следующем: процессинг, направленный на то, чтобы сделать общение ненужным или уменьшить его, является вовсе не процессингом, а убийством. Человек настолько мёртв, насколько он не может общаться. Он настолько жив, насколько он может общаться. С помощью бесчисленных; тестов, проведённых в писательско-исследовательском отделе Международной ассоциации саентологов Хаббарда [11] 11. Международная ассоциация саентологов Хаббарда (МАСХ): во время написания этой книги — основная группа, в которой осуществлялось членство в Церкви. Эта организация была открыта для людей, использовавших саентологические процедуры с целью улучшения себя и своих ближних. Затем на её место (в качестве группы, в которой осуществлялось членство) встала Международная ассоциация саентологов (МАС). В то время, когда писалась эта книга, МАСХ также занималась публикацией материалов, предоставлением услуг по профессиональному обучению и процессингу, и, в дополнение к этому, работала как экспериментально-исследовательский центр. , я обнаружил (и, можно сказать, убедительно продемонстрировал), что единственное средство для исправления жизненности — это больше общения. Нужно увеличивать свою способность общаться.

Вероятно, единственной значительной ошибкой восточной философии (это, возможно, та ошибка, которая остановила меня в юности), была идея о том, что нужно удалиться от жизни. Мне казалось, что все мои хорошие друзья среди священников и, праведников стремились разорвать общение с жизнью. Что бы ни говорили учебники по восточной философии, именно так поступали те люди, которые лучше всего были знакомы с восточными технологиями разума и духа. Так, я видел людей, которым требовалось по четырнадцать или восемнадцать лет, чтобы подняться до более высокого уровня духовного спокойствия. Я видел, как великое множество людей обучаются, но очень немногие достигают успеха. С моей западной точки зрения, характеризующейся нетерпеливостью и, возможно, практичностью, это было невыносимо. На протяжении очень многих лет я задавался вопросом: «Общаться или не общаться?» Если кто-то, общаясь. Попадал в такие серьёзные неприятности, ему, конечно, следует прекратить общаться. Но это не так. Если человек попадает из-за общения в неприятности, ему следует продолжать общаться. Решение заключается в том, чтобы общаться больше, а не меньше, и я считаю, что по прошествии четверти века исследований и размышлений эта загадка разгадана.

Если вы думаете, что мы говорим о чём-то очень эзотерическом или математическом, будьте добры, прочтите ещё раз формулу общения. Тот факт, что мы говорим об основах основ душевного здоровья, аберрации, свободы, способности, истины, знания и тайны, сам по себе ещё не является поводом к тому, чтобы мы изъяснялись сложно. Мы обычно считаем основы поведения чем-то сложным лишь потому, что этот предмет обсуждало так много людей, которых слишком сложно понять. Если Иммануил Кант не мог общаться, а Адлер [1] 1. Адлер, Альфред: (1870–1937); венский психолог, который возражал против идеи Фрейда о главенствующей роли секса; он выдвинул собственную теорию — теорию комплекса неполноценности, — чтобы объяснить случаи психопатии. запутал общение [2] 2. Иммануил Кант не мог общаться, а Адлер запутал общение: автор использует здесь игру слов (а именно слова, сходные по звучанию): Kant couldn’t (Кант не мог), Adler addled (Адлер запутал), — примечание переводчика. , то это не значит, что и мы должны делать то же самое.

Когда мы говорим об использовании общения, мы говорим о сложных комбинациях основ, и, открыв эти основы, мы уже не видим ничего сложного в том, что из них проистекает. Допустим, мы полностью понимаем, что два плюс два равно четырём. Теперь напишем это на листе бумаги и положим его на стол. Это по-прежнему понятно. Теперь напишем на другом листе бумаги, что два плюс два равно четырём, и положим его на тот же стол. Теперь на третьем листе бумаги напишем, что два плюс два равно четырём, и добавим его к тем, что уже лежат на столе. Возьмём четыре блокнота и на каждом листе напишем, что два плюс два равно четырём, вырвем эти листы и добавим их к тому, что уже лежит на столе. Теперь возьмём несколько деревянных брусков и напишем на них, что два плюс два равно четырём. Возьмём кусок кожи и уголь, напишем, что два плюс два равно четырём, и также положим это на стол. Затем возьмём несколько классных досок, напишем на каждой, что два плюс два равно четырём, и положим их на стол. Возьмём цветные мелки, напишем разными цветами ещё на одной классной доске, что два плюс два равно четырём, и положим её на стол. Затем напишем, что два плюс два равно четырём, на пергаменте, и добавим это к куче на столе. Потом принесём несколько кирпичей, нацарапаем на них, что два плюс два равно четырём, и положим их на стол. Теперь возьмём пятнадцать литров чернил и обольём все эти «два плюс два равно четырём», перепачкав всё, что положили на стол. Теперь возьмём бульдозер и выпихнем стол на улицу, проломив стену. Возьмём паровой каток и укатаем все эти обломки. Зальём всё это бетоном и дадим ему затвердеть, — и тем не менее мы не изменили того факта, что два плюс два равно четырём.