Наоми Вульф - Миф о красоте: Стереотипы против женщин

Осознавая это, мы можем проанализировать, какие проблемы в действительности кроются за внешними симптомами. Итак, мифу о красоте совершенно безразлично, как на самом деле выглядят женщины, при условии, что они чувствуют себя некрасивыми. Но мы должны понимать, что совершенно не важно, как в действительности выглядит женщина, если она ощущает себя красавицей.

Подлинная проблема не имеет ничего общего с тем, пользуется ли женщина косметикой или нет, набирает ли она вес или худеет, идет на пластическую операцию или отказывается от нее, одевается броско и вызывающе или скромно, превращает ли свое лицо и тело в произведение искусства или вообще не пользуется никакими украшениями и косметикой. Настоящая проблема заключается в том, что у нас нет выбора.

В эпоху «тайны женственности» почти все женщины среднего класса были вынуждены сидеть дома, независимо от их личных предпочтений и устремлений. Сегодня, когда эта идея в целом потеряла свою актуальность, женщины, склонные быть домохозяйками и заниматься домом, так и поступают, а женщины, которых подобный образ жизни не привлекает, могут выбрать иной путь. Мы отодвинули в сторону свои домашние обязанности, и мир от этого не рухнул. А когда мы развенчаем миф о красоте, то же самое неизбежно произойдет и с нашим отношением к культуре красоты.

Проблема с косметикой существует только тогда, когда без нее женщины чувствуют себя неприметными и не отвечающими ожиданиям общества. Проблема с физическими упражнениями возникает только в том случае, если женщины ненавидят себя за то, что не занимаются ими. Если женщина вынуждена краситься и наряжаться, чтобы попасть на собеседование с работодателем, если она обязана ухаживать за собой и следить за своей внешностью, чтобы защитить свою индивидуальность, если она голодает, чтобы не потерять работу, и если она должна быть привлекательной для своего сексуального партнера, чтобы прокормить своих детей, то тогда красота приносит боль и страдания. Ведь миф о красоте причиняет женщинам боль не тем, что требует от них украшать себя, или подчеркивать свою сексуальность, или уделять время уходу за собой, или стремиться найти себе возлюбленного. Многие млекопитающие ухаживают за собой, и в каждой культуре используются разного рода украшения. Речь идет не о том, что является «естественным» или «неестественным». Настоящий конфликт возникает между болью и удовольствием, свободой и принуждением.

Когда личность женщины свободна, красивая одежда и всякого рода «женские штучки» могут доставлять ей массу удовольствия. И мы с радостью станем носить наряды, подчеркивающие нашу сексуальность, если эта сексуальность будет под нашим контролем, если она будет признана нашим законным правом, чем-то внутренне нам присущим, если мы сможем направлять ее на объект наших желаний без осуждения со стороны общества. Тогда и одежда, и поведение, подчеркивающие нашу сексуальность, не смогут быть использованы для того, чтобы вызвать в нас чувство стыда, осудить нас или надавить на нас с помощью мифа о красоте.

Этот миф предлагает женщинам ложный выбор: какой быть—умной или сексуально привлекательной? Но мы должны отказаться от этой навязанной нам дилеммы. Считается, что мужчину ум делает привлекательнее: быть одновременно умным и сексуальным—значит быть человеком в полной мере. Так давайте оттолкнем тех, кто предлагает нам эту дьявольскую сделку, и откажемся верить в то, что, выбирая один аспект нашей личности, мы должны непременно пожертвовать другим. Только имея настоящую свободу выбора, женщины смогут выбирать все, что касается их внешности, не придавая этому чрезмерного значения.

Женщины смогут смело наряжаться в красивые вещи, когда никто не будет воспринимать их самих как вещи. Женщины будут свободны от влияния мифа о красоте, когда у них будет возможность использовать свое лицо и тело просто как одну из возможностей самовыражения среди массы других. Мы можем красиво одеваться ради своего собственного удовольствия, но мы также должны отстаивать свои права.

Многие авторы пытались решить эту проблему, изгоняя из женской утопии удовольствия и гламур. Но сам по себе гламур не является чем-то разрушительным. Пусть он присутствует в нашей жизни — но только в переосмысленном виде. Невозможно уничтожить эксплуататорскую религию красоты, проповедуя аскетизм, точно так же, как невозможно извести плохую поэзию, отказавшись от стихов вовсе. Мы можем бороться с удовольствием, которое причиняет нам боль и страдания, только при помощи чистого удовольствия.

Однако не будем наивны. Мы пытаемся дать красоте новое определение в мире, который не желает, чтобы мы в этом преуспели. И чтобы выглядеть так, как мы хотим, чтобы быть услышанными, как мы того заслуживаем, мы должны оказаться на гребне третьей волны феминизма.

Любые попытки публичной дискуссии на тему мифа о красоте разбиваются о стандартную реакцию: миф наказывает любую женщину, поднявшую этот вопрос, тем, что подвергает детальному разбору ее собственную внешность. Удивительно, что мы отлично знаем: такое наказание неизбежно. И знаем, как это работает: независимо от внешних данных женщины они будут использоваться для того, чтобы нивелировать значение того, что она говорит, и перевести разговор на личность выступающей — представить любую критику мифа о красоте как ее личную проблему.

К сожалению, обсуждение женской внешности средствами массовой информации в подобном ключе является обычной практикой, и потому женщины, читающие прессу или смотрящие телевизор, не испытывают ни малейшего желания идентифицировать себя с этими особами, находящимися под прицелом общественного мнения. Именно это и надо мифу о красоте. Всякий раз, когда мы дистанцируемся от женщины, выступающей по телевидению или в печати, или не слышим ее, потому что наше внимание отвлекается на ее фигуру, на то, как она накрашена, на ее одежду или прическу, миф о красоте работает максимально эффективно.

Для женщины появиться на публике означает, что ее будет пристально разглядывать широкая аудитория, а как мы уже поняли, выдержать это испытание не по силам ни одной из нас. Если женщина заговаривает о мифе о красоте или о женских проблемах в целом, это означает, что она не может выглядеть так, как надо. К ее внешности обязательно придерутся. В подобной ситуации у женщины не остается возможности остаться незапятнанной и сохранить «нейтралитет»: она оказывается либо слишком «страшной», либо слишком «красивой», но в любом случае ее словам нельзя верить. Этот рефлекс срабатывает очень хорошо. Когда женщины говорят о причинах, по которым они не участвуют в женском движении, они часто акцентируются не столько на несогласии с поднимаемыми проблемами, сколько на эстетическом аспекте. И если мы хотим противостоять мифу, нам нужно помнить об этой ловушке. Если мы перестанем думать, что внешность женщины и есть то, что она говорит, если мы начнем слышать друг друга вне рамок мифа о красоте, это само по себе уже будет большим шагом вперед.