Комиссия по борьбе с лженаукой и фальсификацией - В защиту науки (Бюллетень 6)

Возникает естественный вопрос: что же делать, как разорвать этот порочный круг? На мой взгляд, ответ очевиден: поскольку корнем зла в данном случае, по всей видимости, является массовое невежество, лучшим противоядием должно стать массовое просвещение. Представляется, что российскому научному сообществу во главе с Академией следовало бы обратить внимание на меры, которые уже принимаются в западных странах, столкнувшихся с аналогичными проблемами. В частности, в США, где идут аналогичные процессы клерикализации общества и наступления креационизма, научное сообщество уже вполне осознало опасность и начало принимать адекватные меры. Организован ряд просветительских проектов, в рамках которых издаются популярные брошюры и книги (в качестве примера можно привести хорошо написанную, яркую и познавательную книгу известного биолога Карла Циммера «Эволюция: триумф идеи»); снимаются многосерийные телевизионные фильмы об эволюции, организуются образовательные программы, лекции, веб-сайты, электронные библиотеки. Всё это делается исключительно для того, чтобы объяснить населению, что эволюция – не теория, а факт. При этом постоянно подчеркивается, что эволюция не является альтернативой религии, поскольку религиозные верования, по мнению многих ученых и теологов, вполне совместимы с научными представлениями об эволюции. Почему бы и нашей Академии наук не предпринять аналогичные меры? Ведь в нашей стране угроза распространяющихся суеверий, лженауки и мракобесия ничуть не меньше, и ситуация в целом нисколько не лучше, чем в США. Крайне необходимы яркие, интересные, правдивые научно-популярные публикации, радиопрограммы и телефильмы, которые смогли бы реально конкурировать с мутным и низкопробным антинаучным вздором, заполонившим отечественные СМИ. В конце концов, реальная история развития жизни на Земле не только с чисто интеллектуальной, но даже и с эстетической точки зрения намного привлекательнее, ярче, красивее и интереснее, чем архаичные суеверия и понимаемые буквально «мифы о творении».

Почему в канун 200-летия со дня рождения Ч. Дарвина и 150-летия выхода его знаменитой книги «Происхождение видов» в университетском научном журнале появилась статья, в которой великий ученый охарактеризован как представитель «нечистой силы»?

Уважаемые коллеги!

Мне и, возможно, другим читателям Вашего журнала хотелось бы узнать ответ на вопрос, ставший заголовком этого открытого письма. Речь идет о статье «Дарвинизм» (Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2008. № 1(2). С. 89–119), автором которой является В.Б. Родос, профессор, до 1989 г. бывший доцентом кафедры истории философии и логики Томского государственного университета, а ныне проживающий в США (как сказано в сведениях об авторе).

Перу этого автора, как явствует из сети Интернет, принадлежат и другие произведения, например пособие по теории и практике полемики (Родос, 1989). В этой книге правильно и много говорится о культуре ведения дискуссий, в частности полемисту рекомендуется соблюдать принципы уважения, миролюбия, выдержки и хладнокровия. Эффектное, «смелое» и, очевидно, объективное название другой книги В.Б. Родоса почему-то сразу воскрешает в памяти спорную, неприятную историю про Павлика Морозова, поскольку книга называется «Я – сын палача» (2008), т.е. «высокопоставленного сотрудника НКВД». Это произведение характеризуется в Интернете как «живая и откровенная исповедь человека искреннего и совестливого, и вместе с тем целостная, хотя и субъективная панорама жизни СССР 1950–1960-х годов», как «книга воспоминаний человека необычной судьбы», который «стал одним из первых политзаключённых времён хрущевской “оттепели”, позднее с успехом окончил философский факультет МГУ и преподавал философию в Томском госуниверситете».

Очевидно, эти перипетии и повлияли на мировоззрение автора, обусловили написание им упомянутой статьи «Дарвинизм».

Однако эта статья мне напоминает не научное произведение, а скорее «распечатку» монолога человека, который вряд ли предстает перед читателем «профессором, бывшим доцентом кафедры истории философии и логики Томского государственного университета». Такое впечатление складывается, во-первых, при сравнении выше упомянутой статьи В.Б. Родоса с другими (действительно настоящими научными) статьями рассматриваемого номера Вестника ТГУ, во-вторых, даже при беглой оценке стиля, «логики», лексики статьи В.Б. Родоса. Это произведение исполнено в жанре своеобразного «бытового» монолога-откровения, в котором автор то ли нарочито, то ли нет «блистает» жаргоном и оборотами речи, никак не характерными для интеллигента-ученого и преподавателя: «Какие-то “учёные” (огурцы мочёные)…», «Что про этих футурологов мочёных сказать? Дарвинисты!» (с. 107); «Выбрасывай, дарвинист, свои поганые рисунки-самоделки» (с. 107); «И боюсь даже произнести слово “мозг”. Два килограмма весом несимпатичного вещества. Похож на кучу дерьма. Но не пахнет, думает!» (с. 108); «И чего я такой бешеный? Что это я так разволновался из-за дарвинизма? Тоже мне цацу нашёл. Ну, не цаца, а бяка, что ж печалиться о том?» (с. 111) и т.д., и т.п.

При этом заметно, что В.Б. Родос (в манере весьма далекой от форм научного произведения) дискутирует не только с концептами ряда известных людей (Ч. Дарвина, З. Фрейда, Ф. Ницше), но и косвенно с теми читателями, которые вряд ли захотят поддерживать глумливые, простонародно-бранные, религиозно-мистические, нетерпимые заявления бывшего преподавателя. Кстати, совсем, видимо, забывшего свои же наставления студентам (см. Родос, 1989) о принципах уважения, миролюбия, выдержки и хладнокровия, которыми должен руководствоваться полемист.

Достаточно сказать, что рассматриваемая статья начинается с утверждения о том, что «разговор о Дарвине» надо начинать «с сатаны», поскольку в сознании В.Б. Родоса с молодости (по его же собственному признанию) «сошлись сатана с дарвинизмом» (с. 89).

В.Б. Родос признается, что ему «давно, в молодости хотелось написать статью, а то и целую книгу критики дарвинизма» под названием «Библия от Дьявола» (с. 89), но работать над таким произведением он всё это время опасался, видимо, даже находясь около двадцати лет в США (в стране, которая часто называется самой свободной в мире). И вот, наконец, и не за рубежом, а в России В.Б. Родосу представилась возможность высказать «смелые» мысли, хотя и с оглядкой: «Сейчас можно. Или только кажется, что можно» (с. 89).