Владимир Николаев - Американцы. Очерки

Наверное, уже банально говорить о том, как в США осуществляется другое неотъемлемое право человека — на образование. Факт остается фактом: хочешь получить высшее образование — плати деньги, причем немалые, несколько тысяч долларов в год. Я не раз в поездках по США останавливался в студенческих общежитиях и невольно обращал внимание на то, что проблема платы за обучение постоянно висит над студентами омрачающей жизнь тучей. У кого нет состоятельных родителей, тот должен подрабатывать или же с большим трудом добиваться стипендии, которых не много и которые носят не государственный, а случайный, филантропический характер. О том, что плата за обучение является действительно нелегкой проблемой, говорит такой любопытный пример. Сам руководитель департамента просвещения США Терри Белл сетует: «Зарплаты директора департамента не хватает, чтобы оплатить обучение в колледжах трех сыновей. Пока учились двое, еще кое-как тянул. Учить троих не под силу». А получает Терри Белл около 40 тысяч в год!

Начало 80-х годов в США отмечено, как известно, безудержным ростом цен, в том числе и повышением стоимости образования. Журнал «Ю. С. ньюс энд уорлд рипорт» пишет: «У нас уже есть такие расходы, как 100 долларов за день в больнице и 100 тысяч долларов за дом на одну семью, теперь мы пришли к тому, что год учебы стоит 10 тысяч долларов». Действительно, студент Гарвардского колледжа, например, должен платить за год более 10 тысяч долларов!

Но дело не только в деньгах, которые надо платить за образование. В школе учат бесплатно, а все равно далеко не каждый попадает в нее и тем более доучивается в ней до выпуска. Причина такого явления очевидна: социальное неравенство. Журнал «Ю. С. ньюс энд уорлд рипорт» свидетельствует: «Неграмотность особенно распространена среди людей с низким социальным положением и экономически малообеспеченных», «В американских тюрьмах около 60 процентов заключенных не умеют читать». Другой американский журнал, «Ньюсуик», пишет: «Около 23 миллионов взрослых американцев и 13 процентов детей школьного возраста практически неграмотны. Они живут на периферии общества, в котором экономика неотрывна от печатного слова. И они стыдятся своей неграмотности, они все время боятся, что этот их секрет вдруг обнаружится». О том же толкует специалист из области образования Кеннеди Мамфорд: «Существует гораздо больше неграмотных людей, чем это мы себе представляем. Но они не обращаются к нам за помощью. Они вполне владеют разговорной речью, и вы не подозреваете, что они не умеют читать и писать».

Хорошо известно и то, как обстоит в США дело с правом на медицинское обслуживание. Но тут суть не только в том, как астрономически высоки цены за это обслуживание. Апологеты американского образа жизни вам на это ответят: да, цены высоки, но ведь есть социальное страхование. Действительно, есть. Правда, единой системы нет, но при любом варианте надо отдавать часть своей зарплаты в фонд страхования, чтобы в случае болезни иметь деньги на лечение. При этом необходимо учесть, что 22 миллиона американцев вообще не имеют медицинской страховки, 20 миллионов имеют весьма ограниченную, которая не покрывает и нескольких дней пребывания в больнице, у 41 миллиона страховка лишь от несчастного случая.

Спасает ли такое «страхование» от всех бед, связанных с временной нетрудоспособностью и более или менее длительным лечением? В 1980 году журнал «Ридерс дайджест» задался таким вопросом: «Можете ли вы справиться с серьезной болезнью?» И тут же дал на него весьма определенный ответ: «Большинство американцев не может»!

У молодых супругов в штате Колорадо родился недоношенный ребенок. Несколько недель он находился в родильном доме, к тому же ему пришлось там сделать сложную операцию. В результате родители получили два счета. Один от врача — 3200 долларов. Другой от родильного дома — 66 тысяч долларов. Страховки у родителей не было. Заработок главы семьи — 700 долларов в месяц. Что делать?

Жене пенсионера, бывшего служащего, была сделана операция на сердце. Через неделю после операции она умерла. Ее овдовевший муж получил за лечение жены счет — 30 тысяч долларов. На оплату ушли все деньги, накопленные за долгую жизнь. Но все равно страховки не хватило. Вдовец остался должен больнице 6 тысяч. Где ему теперь их взять?

«У большинства американцев,— утверждает журнал «Ридерс дайджест»,— точно такие же мрачные перспективы», хотя взносы американцев по страхованию на случай болезни и являются, по словам журнала, «огромным бременем». Итак, нужно законодательство на случай тяжкого заболевания. Американский сенат на это отвечает: «Мы были бы рады осуществить такой план, который спасал бы от беды американца, но у нас на это нет денег».

И, наконец, еще немного о том, что ныне американцы не без остроумия называют «медицинско-промышленным комплексом». Его прибыли за год давно уже перевалили 200 миллиардов долларов (217 миллиардов в 1979 году). Эта астрономическая сумма складывается из множества расценок, таких, как, например: 150 долларов — за визит к врачу, 250 долларов — за один день пребывания в больнице (без платы за лечение!), 1500 долларов — за один день (!) интенсивной терапии.

Такова общая ситуация. Таковы весьма наглядные цифры и факты. Они достаточно убеждают, когда приходят к тебе с печатного листа. Но еще большей убедительностью обладают аналогичные цифры и факты, когда тебе сообщают о них сами попавшие в беду американцы, когда ты видишь, что происходит с человеком, оказавшимся в столь тяжелом, безысходном положении. Один мой знакомый американец, подойдя к пенсионному возрасту, тяжело заболел и несколько месяцев пролежал в больнице. На лечение ушли все деньги по страховке, пришлось сначала доплачивать из кое-каких собственных накоплений, затем он залез в долги. Потом я имел возможность наблюдать за ним некоторое время. Из него как бы выпустили воздух. Долги придавили сильнее болезни. Видно было, что вся жизнь его резко изменилась, он стал совсем Другим человеком, у него просто опустились руки. В разговорах со мной он несколько раз возвращался к своему пребыванию в больнице, с присущей американцу точностью сообщал, сколько платил ежедневно за пребывание там, за разные анализы, за рентген и т. п. Он говорил об этом с долей удивления, как будто раньше не знал о таких порядках. И в речах его было больше отчаяния, безысходной тоски, чем возмущения. Он знал, что стену лбом не прошибешь. Такие тупики отчаяния, где никто тебе не поможет, ни система, ни человек, служат дополнительными катализаторами ожесточения морали в обществе, на знамени которого начертан воинствующий индивидуализм: каждый сам за себя и против всех! И вот остается воспитанный в такой традиции человек один на один с обрушившейся на него бедой, помощи ему ждать неоткуда, да он и не надеется на нее. «Бэд лак!» (Не повезло!) — произнесет он в таком случае это часто употребляемое в Америке выражение.