Владимир Николаев - Американцы. Очерки

Итак, волей или неволей пришлось ФБР завести досье на «Коза ностру». Там теперь скопилось немало любопытных документов. Например, вот магнитофонная запись беседы гангстеров, тайно сделанная детективами из ФБР (в ней речь идет о провинившемся коллеге бандитов по имени Уильям Джексон):

«— А помнишь, как Джексон висел на железном крюке для мясных туш? Он был так тяжел, что крюк погнулся. Он висел трое суток, пока не сдох.

— Хи-хи! Надо было видеть его при этом! Как слон! А когда Джимми ткнул его электрическим проводом!

— Да, он тогда завертелся! А мы облили его водой, чтобы ток бил еще сильнее. Как он завизжал!

— Это что! Наша машинка для растягивания людей еще лучше. Кладешь на нее парня и растягиваешь цепями до тех пор, пока его суставы не затрещат. Помнишь того типа, который при этом так потел, что буквально иссушил себя? Он тогда без конца хотел воды, воды. Я думаю, он и умер от жажды».

И еще из той же записи:

— Сторонись этого места. Слишком много ребят погибло именно здесь. Там есть такая печь позади дома. В ней их всегда сжигают.

— Да там сожгли Оливера, Вилли, Маленкого Гарольда, Томми...

— Я сам тащил в печь на цепи Маленкого Гарольда.

В этой записи, тайно сделанной агентами ФБР, речь идет о поместье мистера Боиардо в Ливингстоне (штат Нью-Джерси). Это ветеран из ветеранов «Коза ностры», потому и живет он в старинном замке, окруженном парком. Но главная достопримечательность его поместья в другом — в многофигурной скульптурной композиции, сделанной из камня и к тому же пестро раскрашенной. Боиардо сам придумал эту композицию, и ему воздвигли ее за его же деньги. В центре восседает на коне сам хозяин поместья в окружении своих ближайших родственников, которые обошлись без коней, а торчат просто на постаментах. Это, наверное, редкий случай — человек при жизни сам себе соорудил памятник. Но мало этого! Мы, пожалуй, не ошибемся, если скажем, что факт этот прямо-таки уникальнейший. Дело в том, что мистер Боиардо не просто ветеран гангстер, он по профессии палач. Именно он приводит в исполнение приговоры «Коза ностры», об этом и рассуждали рядовые бандиты, когда их тайно записали на пленку.

Памятник, на наш взгляд, символизирует нечто большее, чем наглость и отсутствие вкуса. Это, можно сказать, монумент не только в честь гангстера Боиардо, но и в честь шефа ФБР Гувера, в частности и в честь американского закона вообще. Это символ безнаказанности гангстеров-миллионеров и бессилия перед ними американской Фемиды.

После признаний повинившегося гангстера Валачи ФБР охватил некоторый шок, а потом, чуть оправившись после него, мощная организация Гувера якобы развила бурную деятельность по искоренению вдруг обнаруженного порока. Деятельность эта сопровождалась рекламным шумом и треском, то есть проходила под типичный американский аккомпанемент. Любопытно, что в 1972 году журнал «Тайм» писал: «Многие американцы уже были наполовину убеждены властями, что с «Коза нострой» покончено». «Тайм» начал рассуждать об этом в связи с тем, что тогда в США разразилась очередная гангстерская война, якобы уничтоженные ФБР преступные силы вновь громко заявили о себе автоматными очередями и пистолетными выстрелами.

Первым пострадал один из главарей нью-йоркской ветви «Коза ностры» — Джо Коломбо. Был убит и другой нью-йоркский гангстерский босс — Джо Галло (по кличке Сумасшедший). Убит в отместку за покушение на Коломбо. Кстати, Коломбо и Галло были в прошлом, в молодости, членами одной гангстерской пятерки убийц. А вот в 1971 году две нью-йоркские «семьи», где были «боссами» оба эти гангстера, объявили друг другу войну. Как и положено в таких случаях, в кровопролитные бои были быстро втянуты и другие «семьи» организации. Гремели выстрелы, редели ряды бандитских «боссов». Когда рассеялся пороховой дым, оказалось, что за всем этим взаимоистреблением стоял один зловещий режиссер — Карло Гамбино, босс одной из пяти нью-йоркских «семей». Говорят, что это именно он и спровоцировал очередную гангстерскую войну. И вот в результате того, что были убраны важнейшие конкуренты, Карло Гамбино наконец стал «боссом всех боссов» в «Коза ностре». Ему тогда уже перевалило за семьдесят, но, как видим, почтенный возраст не помешал гангстеру поставить и разыграть очередную драму на пестрой сцене американской жизни.

Пожинать плоды своей кровавой интриги Карло Гамбино пришлось недолго — осенью 1976 года он умер в Нью-Йорке в возрасте семидесяти четырех лет. Умер, как ни странно, в своей постели, самым естественным образом. Его смерть и похороны стали в США сенсацией № 1. Все органы информации уделили этому событию огромное внимание. Весь цвет «Коза ностры» присутствовал в соборе на отпевании главного бандита страны, событие это привлекло туда же и цвет американской прессы, телевидения и радио.

Вскоре после ухода Карло Гамбино в мир иной в рядах преступного синдиката снова разгорелась борьба за власть, за опустевший трон «босса всех боссов». Разгорелась не только в Нью-Йорке, но и по всей стране, опутанной зловещей сетью «семей» «Коза ностры». И снова загремели выстрелы, и десятки гангстерских лидеров погибли от рук своих же коллег.

Постепенно к трону «босса всех боссов» начал пробиваться один из ветеранов организации — Кармин Таланте, хозяйничавший в нью-йоркской вотчине «Коза ностры». Известно было, что он миллионер, что на его совести убийства по меньшей мере ста человек, что живет он под личиной респектабельного буржуа, мелкого бизнесмена, в самом центре Нью-Йорка, в районе Манхэттен. Действительно, любопытный пример мимикрии, когда гангстер принимает личину и окраску окружающего его общества. Он, видите ли, всего-навсего владелец небольшой химчистки, правоверный католик, специалист-любитель по выращиванию помидоров и, конечно, горячий патриот, при нем попробуй покритикуй власти или американский образ жизни! Все эти и многие другие сведения в изобилии сообщались всеми средствами информации США, когда стало известно о том, что Кармин Таланте взошел на трон «Коза ностры». В газете «Нью-Йорк тайме», например, информация по этому вопросу заняла почти целую страницу, а в газете «Санди ньюс» — несколько страниц. Здесь были и блюда, какие предпочитает старый гангстер, и его любимая собака (сам ее воспитывает), и подробнейшая справка о его характере и привычках (один из самых свирепых «боссов» в истории «Коза ностры»), и редкая расчетливость Таланте, и его пристрастие к спорту (даже за тюремной решеткой активно им занимался), и его всегда высокие связи с сильными мира сего (в свое время убивал врагов фашистского диктатора Бенито Муссолини по его личной просьбе). Журналисты отмечали и многие другие факты,— например, описывали золотого цвета роскошный автомобиль, в котором за водителя была его двадцатилетняя дочь Нина. Правда, как только Нина попала на страницы прессы, Таланте тут же изменил этой своей привычке — у него появилось несколько сменных шоферов.