Николаев В.Д. - Американцы. Очерки - 1982

Еще древние говорили, что все течет и меняется. В наше время этот неизбежный процесс заметно ускорился. Сегодня американец уже не тот, каким я узнал его почти четверть века назад. Это не только мое мнение. Оно подтверждается американской прессой и статистикой.

В 50-е годы я застал бум деторождения. Может, это была реакция на недавнюю мировую войну? Парни и девушки создавали семьи, как правило, очень рано, в 18—19 лет, и с ходу рожали трех-четырех детей. Помню, что эти юные папы и мамы в окружении своего потомства произвели на меня сильное и отрадное впечатление. Сегодня уже не то. Рождаемость падает, кучей детей смолоду обзаводиться не спешат. По данным переписи населения 1980 года, все больше американок позже выходят замуж: в 1970 году не были замужем 36 процентов, а сейчас — половина (в возрасте от 20 до 24 лет). В 1970 году на тысячу американцев приходилось 92 разведенных, сейчас — около двухсот.

В чем дело? Журнал «Тайм» пишет: «Знаменитая сексуальная революция продолжается, по меньшей мере, десять лет, и принято считать, что большинство американцев уже живет по правилам новой морали. А это значит: удовольствие прежде всего, жизнь в грехе не грех, в мире совершеннолетних все дозволено». Декларация довольно общая, смелая, даже рискованная. Сами американцы по-разному относятся к такого рода «революции» в общественной морали. Молодые, вернее — большинство из них, похоже, приветствуют ее, среднее и старшее поколение относится к ней более скептически. Впрочем, и у молодежи не все так просто. Вот, скажем, учительница Линда Гэмс, ей 25 лет, два года замужем. До замужества год жила вместе с будущим супругом, то есть начала семейную жизнь не совсем традиционно и должна, по идее, смотреть на вещи просто. Но вот что она говорит: «Разумом я за полную свободу в личной жизни, но была бы крайне удручена, если бы мой муж изменил мне. Я хотела бы преодолеть это чувство, но не могу. До замужества мне казалось, я сильнее такого предрассудка, но теперь вижу, что отнюдь не сильнее». Еще конкретнее высказалась на ту же тему молодая Джоан из Чикаго, которая была замужем за психологом: «На словах многие признают полную свободу в личных отношениях. Мой бывший муж сам всегда выступал за «открытый брак». Я поверила ему. Но стоило мне однажды ему изменить, как он тут же со мной развелся. Обо всех этих отношениях легко болтать, пока дело не касается тебя самого». Неплохо сказано! Неплохо потому, что наболело.

Послушаем теперь тех, кто постарше. У американца из Детройта, назвавшего себя просто Гарри, есть дочь 26 лет, она живет в Нью-Йорке. Отец говорит: «Я знаю, как она там живет, и не хочу этого видеть, не хочу с ней обсуждать эту проблему. Ее сверстницы спокойно живут с мужчинами до замужества. Я признаю право молодой женщины на такое решение, но я вижу, что реализация этого права не делает ее счастливее. А мне лично такая ситуация доставляет боль. Мне очень тяжело думать об этом». Кэти Ланс, аспирантка из штата Канзас, рассказывает: «Когда я сообщила маме, что у меня новый постоянный сожитель, она заявила: «Только не готовь всю еду сама и не бери на себя всю уборку». Но было видно, что она очень расстроена. Она убеждена, что так жить нельзя. Мама часто говорит мне: «С твоей головой можно было бы взять от образования побольше». Мама хочет, чтобы я стала учительницей, вышла замуж, родила детей».

Таковы эти исповеди наболевшей души. Жалко молодых, жалко и старшее поколение. Так и хочется посоветовать юным: прислушайтесь все же к родителям! Но как тут не вспомнить извечное: «Если бы молодость знала, если бы старость могла!..» Всего четыре коротких высказывания американцев приведено выше, и в них целый мир страстей и душевных переживаний. И как они противоречивы, эти высказанные вслух мысли! И что самое любопытное: их вполне подкрепляет официальная статистика. С начала 70-х годов в США наблюдается сокращение числа браков и растет количество разводов. Казалось бы, «сексуальная революция» берет свое. Но не торопитесь с выводами! С 1977 года число браков начало увеличиваться, хотя разводов стало не меньше, а больше. Обратите внимание: даже статистика, кажется, не менее противоречива, чем приведенные выше высказывания американских граждан. Но есть у этого видимого противоречия и объяснение: с 1960 года по конец 70-х годов количество вступающих в брак вторично утроилось (!). Что это значит? Молодые люди, которые обожглись на рискованных экспериментах в области «новой морали», ищут спасения в браке, в семье, то есть в традиционном направлении, а не под лозунгами пресловутой абсолютной свободы любви. Психолог Дональд Джонсон из Колорадского университета констатирует: «Тенденция к беспорядочному половому общению умирает как не оправдавшая себя. Люди говорят о верности. Это восстание против одиночества». По-моему, это очень тонко замечено — об одиночестве! Неизбежное и страшное наказание за вседозволенность! Но и это наказание не единственное. Верно считает психолог Джойс Бразерз: «Неразборчивость и доступность иссушают личность». И еще вернее судит Джесси Джексон, общественный деятель и священник, который утверждает, что «новая мораль» отвлекает молодежь от социальной борьбы, от активного участия в жизни общества. «Разве они выступают против безработицы? — спрашивает Джексон.— Разве они пытаются преодолеть кризис больших городов? Нет, они борются за то, чтобы спиртные напитки продавали и несовершеннолетним, чтобы им официально разрешили курить всюду марихуану, чтобы был узаконен беспорядочный секс и чтобы они не несли никакой ответственности за произведенных ими детей». Итак, налицо любопытное явление, на которое не всегда сразу обратишь внимание: «новая мораль» имеет свой отрицательный социальный заряд, она принижает политическую активность молодежи, уводит ее в сторону с магистральной дороги жизни и борьбы за прогресс. Значит, «новая мораль» кому-то выгодна. Ну хотя бы апологетам и пропагандистам буржуазного общества. А еще она выгодна тем, кто превратил ее в доходный бизнес.

Выше мы установили, что далеко не все американцы в восторге от так называемой «сексуальной революции», но на них по всему фронту повседневной жизни широко и планомерно наступает индустрия разврата и бесстыдства. Это наступление пока что непреоборимо, потому что индустрия эта приносит миллиардные (!) прибыли дельцам, захватившим в свои руки грязный бизнес. Мало того, что вполне обычные пресса, телевидение и кино с каждым годом все смелее преподносят читателям и зрителям то, что вчера еще считалось неприличным. Создан и процветает многообразный порнографический бизнес. Десять ведущих порнографических журналов в стране (выходящих, разумеется, вполне официально, легально) издаются общим тиражом 16 миллионов экземпляров и ежегодно приносят своим владельцам чистой прибыли около 500 миллионов долларов. Еще больше доходов поступает от порнографических фильмов. Они очень дешево обходятся при их создании, поскольку не требуют именитых актеров (то есть отпадает необходимость платить им. миллионные гонорары) и не нуждаются в дорогостоящих съемках (поскольку все действие обычно разворачивается на фоне домашнего интерьера). Вот характерный пример. Нашумевший в свое время фильм «Глубокая глотка» обошелся его создателям в 25 тысяч долларов (обычный фильм требует нескольких миллионов), а дал доход в 50 миллионов! Физически просто невозможно подсчитать, сколько миллиардов долларов приносит грязный бизнес порнодельцам. Большая часть его находится в руках организованной преступности, которая, как известно, финансовых отчетов о своей деятельности пока еще не дает. А вполне официальная, легальная, видимая каждому часть всеамериканского порнобизнеса настолько многообразна и широка, что никакие самые современные электронно-вычислительные машины не в состоянии точно учесть и подсчитать его финансовые обороты и прибыли. Американская пресса называет такую цифру: ежегодно порнодельцы кладут в свои сейфы 4 миллиарда долларов. Но, по общему мнению, эта цифра очень приблизительная, явно заниженная.