Коллектив авторов - Автостопом по науке. 70 фактов из истории великих открытий

По другой версии, упадок Ангкора вызвали распри местных феодалов еще до того, как тайское государство Аютайя покорило империю кхмеров. Мало кто видит завоевание города причиной его упадка.

Первыми европейцами, увидевшими величественный камбоджийский храм, стали португальские монахи Диогу ду Коуту (1550 год) и Антониу да Мадалена (1586 год). Последний был весьма впечатлен этим зрелищем и назвал храм «таким необычным сооружением, что невозможно описать его пером, тем более что он не похож ни на одно другое здание в мире. У него есть башни и украшения и все тонкости, которые человеческий гений только может себе представить». Французский миссионер Шарль-Эмиль Буйево, следующий европеец, оставивший письменные свидетельства, добрался до Ангкор-Вата лишь в середине XIX века. Но по-настоящему открыл его для Запада Анри Муо, и произошло это 22 января 1860 года.

Француз Муо прожил всего 35 лет, но за это время успел поработать преподавателем французского в военной школе Санкт-Петербурга (пока его не пришлось отправить домой из-за Крымской войны), объехать с братом пол-Европы с фотокамерой. Выучиться орнитологии и конхиологии (науке о моллюсках, имеющих раковины), исколесить Сиам (так тогда называли Таиланд, берега которого и ныне омывает Сиамский залив), Лаос и Камбоджу. В Лаосе он стал одним из первых французов, посетивших эту страну, там же он нашел и свою смерть. Большинство источников в один голос твердит, что от малярии, и только французская Википедия уверяет, что от желтой лихорадки. Как бы то ни было, на месте его захоронения возле Луанг-Прабанга была воздвигнута небольшая гробница, которую можно найти и сейчас. Камбоджа (а через 30 лет и Лаос) стала колонией Франции, а открытый Муо для европейцев Ангкор-Ват стал одним из самых узнаваемых памятников Юго-Восточной Азии.

В своей книге «Путешествие в королевства Сиам, Камбоджа, Лаос и другие центральные страны Индокитая» («Voyage dans les royaumes de Siam, de Cambodge, de Laos et autres parties centrales de l’Indochine»), Муо рассказывает, что расспрашивал местных о том, кто мог построить эти храмы, которые он сравнивал с лучшими замками и храмами Европы, причем явно не в пользу последних. Местные жители отвечали, что либо их построили древние гиганты, либо ангелы, либо они возникли сами собой. Путешественник сокрушается, что люди не знают истории своей страны.

Первыми европейцами, увидевшими величественный камбоджийский храм, стали португальские монахи Диогу ду Коуту и Антониу да Мадалена. Но по-настоящему открыл его для Запада Анри Муо, и произошло это 22 января 1860 года.

Когда его взору впервые открылся величественный храм, он застыл в изумлении: «В лазурной глубине неба, в буйной зелени лесов, в своем незапланированном одиночестве, эти грандиозные линии элегантной и величественной архитектуры, казалось, с первого взгляда нарисовали мне гигантские контуры гробницы целого погибшего народа».

«В самом деле, можно ли вообразить, что архитектурное искусство, возможно, никогда не производило такой красоты, перенесенной в глубину лесов, в одной из отдаленнейших стран мира, дикой, неизвестной, пустынной, где следы диких животных изглаживают следы человека, где слышны только рычание тигров, хриплый рев слонов и крики оленей», – писал он, признаваясь, что это открытие стоило того, чтобы жить.

«Вид этого храма лишает рассудка, подавляет воображение, на него смотрят, восхищаются и, охваченные уважением, остаются молчаливыми. Ибо где найти слова, чтобы описать архитектурный шедевр, который не имеет и, возможно, никогда не будет иметь равных на планете? – писал он. – Золото, краски почти полностью исчезли со строения, это правда, не осталось ничего, кроме камней, но как красноречивы эти камни!». И соотечественники не могли остаться равнодушными к его восклицаниям и восторгам, поэтому все лавры первооткрывателя и достались этому экспрессивному путешественнику.

И в наши дни храмы Ангкора в целом и Ангкор-Ват в частности остаются визитной карточкой Камбоджи, хоть и не все они успешно сопротивляются разрушительному действию времени. Тот же Та-Пром, который после одной из частей фильма «Лара Крофт. Расхитительница гробниц» туристы стали называть храмом Анжелины Джоли, что предприимчивые камбоджийцы превратили практически в бренд, сейчас сдавлен корнями врастающих в трещины фиговых деревьев, которых еще называют «фикусы-душители» или «фиги-душители». С ними борются реставраторы, осторожно извлекая корни из камней и восстанавливая пострадавшие части сооружений из обломков с помощью компьютерных программ. Японцы уже воссоздали одну из разрушенных библиотек Ангкор-Вата, а самые масштабные работы ведутся на территории храма Бапхуон в центре Ангкор-Тхома.

В 1957 году стоявший у истоков изучения искусственного интеллекта (и позднее лауреат Нобелевской премии по экономике) Герберт Саймон заявил, что не пройдет и десяти лет, как компьютер превзойдет человека в шахматах. И хотя потребовалось в четыре раза больше времени, это все же случилось. В начале 1996 года в показательном матче сошлись чемпион мира по шахматам и суперкомпьютер Deep Blue.

Гарри Каспаров (настоящая фамилия – Вайнштейн; фамилию матери он взял в 12 лет) в подробных представлениях не нуждается. Вундеркинд, начавший играть очень рано, он стал самым молодым чемпионом мира по шахматам. К началу матча с машиной ему было 32 года.

Для нашего героя это была не первая встреча с компьютером: он уже играл против программы Deep Thought (о ней чуть ниже) и одержал уверенную победу. После этого Каспаров заявил:

«Если компьютер сможет превзойти в шахматах лучшего из лучших, это будет означать, что ЭВМ в состоянии сочинять самую лучшую музыку, писать самые лучшие книги. Не могу в это поверить. Если будет создан компьютер с рейтингом 2800, то есть равным моему, я сам сочту своим долгом вызвать его на матч, чтобы защитить человеческую расу».

Небольшое отступление: сейчас компьютеры добились многого, например, искусственный интеллект уже записывает музыку, однако до книг еще не добрался.

Шахматная программа Deep Blue была разработана на базе появившейся в 1985 году в американском Университете Карнеги-Меллон программы ChipTest. Немного позже она была переработана в Deep Thought (название пришло из книги американского фантаста Дугласа Адамса «Автостопом по Галактике»). К тому времени ее разработчики покинули университет, и дальнейшая работа над проектом велась уже на базе IBM. Deep Thought уже могла побеждать на чемпионате мира по шахматам среди компьютерных программ, который проводится аж с 1974 года (кстати, первым победителем чемпионата стала советская «Каисса»).