Митико Какутани - Экслибрис. Лучшие книги современности

По мнению Дэвида Фостера Уоллеса, литературные произведения дают «ограниченному собственной черепной коробкой» читателю воображаемый «доступ к другому себе».

Или, выражаясь словами Барака Обамы, сказанными в последнюю неделю правления в Белом доме, книги восполняют нашу потребность в понимании исторической перспективы, наделяют чувством солидарности с другими людьми и предоставляют «возможность побывать в чужой шкуре». Они напоминают нам «о скрытой под спудом ежедневных споров истине» и о важной роли повествования: «объединять, а не разделять, приглашать к совместному действию, а не обосабливаться и оставаться в изоляции».

В раздираемом политическими и общественными противоречиями мире литературные произведения способны объединять людей из разных уголков планеты, невзирая на разность культур, места жительства, часовых поясов, религиозных убеждений, государственные границы и исторические эпохи. Чтение книг позволяет понять жизнь других, не похожих на нас людей и разделить пережитые ими радости и потери.

«Американха» Чимаманды Нгози Адичи – пронзительная, трогательная и забавная история о взрослении. Старомодная любовная притча и вместе с тем проницательное размышление о расовых и классовых различиях, а также процессе иммиграции и самоидентификации в стремительно меняющемся мире.

Искренняя и бесстрашная Адичи Ифемелу, чья пора взросления проходит в нигерийском городе Лагосе, будучи старшеклассницей, влюбляется в сына учителя литературы, честного и обаятельного Обинзе. Вспыхивают чувства – «она вдруг поняла, что хочет дышать тем же воздухом, что и он», – и они рисуют картины общего будущего предположительно в Америке, стране, к которой Обинзе испытывает трепетное почтение.

В университете, где учится Ифемелу, бастуют преподаватели, и Обинзе убеждает девушку принять предложенный американским колледжем грант на обучение. Он уверяет: как только получит диплом, подаст на визу и последует за ней. Но планам не суждено сбыться из-за ужесточений иммиграционной политики в связи с событиями одиннадцатого сентября. Вместо Америки он едет в Лондон и несколько лет ведет жизнь нелегального эмигранта, перебиваясь на низкооплачиваемой работе. В конце концов возвращается в Лагос, преуспевает на поприще строительного предпринимателя, женится и заводит ребенка.

Тем временем Ифемелу изо всех сил пытается приспособиться к жизни в Америке. Сравнивает личные наблюдения с эпизодами виденного в детстве и юности комедийного сериала «Шоу Косби».

У Адичи дар подмечать и доносить до читателя эмоциональные особенности людей и их поведения в обществе. Похождения Ифемелу она описывает с удивительной непосредственностью.

Героиня жаждет «узнать и понять об Америке все»: каково «болеть за какую-нибудь команду в Суперкубке, понимать, что такое «Твинки» и что означают „локауты“ в спорте, заказывать „маффин“, не задумываясь, что на самом деле это кекс». На родине она никогда не считала себя «черной», а теперь ошарашена, что в Соединенных Штатах расовый вопрос пронизывает буквально все сферы жизни – начиная от романтических связей и дружбы до рабочих отношений. У себя в блоге, в посте, адресованном «собратьям черным неамериканцам», она пишет: «Не спорь. Перестань долдонить, что ты – ямаец или гайанец. Америке плевать. Ну и что, что в своей стране ты не был „черным“? Ты же теперь в Америке».

У Адичи дар подмечать и доносить до читателя эмоциональные особенности людей и их поведения в обществе. Похождения Ифемелу она описывает с удивительной непосредственностью, иронизируя и над повседневным расизмом американцев, и над ханжеством прогрессистов, которые носят либеральную политику, как значок, пристегиваемый по мере необходимости.

Иностранка Ифемелу с юмором рассказывает о странностях американской культуры: на вечеринках вместо того, чтобы танцевать, люди встают в круг и напиваются; многие, дабы продемонстрировать, какие они «обалденные, занятые, крутые, ненапряжные и не морочящие себе голову тем, как выглядят в глазах других людей», «ходят учиться в пижамах, а в магазин – в нижнем белье». Она замечает, что американцы называют математику в единственном числе, а не во множественном [7] Здесь сравнивается американский вариант слова «математика» – math против британского варианта – maths. , а серьезные ученые способны яростно дискутировать на тему вроде «зреющих при перевозке импортных овощей».

По прошествии лет блог Ифемелу, известный под названием «Расизмушка, или Любопытные наблюдения черной не-американки о том, каково быть черным в Америке», становится популярным. Героиня обретает небывалую ранее уверенность в себе и после разрыва с успешным предпринимателем заводит роман с темнокожим профессором Йельского университета, с которым они – почти идеальная пара.

Однако Ифемелу не перестает думать о первой любви, Обинзе – «ее первой любви, первом любовнике, единственном человеке, которому никогда не нужно было ничего растолковывать». Она понимает: часто приходящее к ней чувство «сковывающих душу уз» – это ностальгия по родному Лагосу и семье. И вот, после тринадцати лет в Америке, она решает вернуться в Лагос, путь куда оказывается таким же непростым, как проведенные на чужбине годы. Во впечатляющем повествовании Адичи все пережитое Ифемелу становится историей, принадлежащей и не принадлежащей миру, в котором самоопределение – это и нечто изменчивое, и в то же время задающее линию поведения, а также рассказом о том, как мы меняемся под воздействием мест, где взрослеем и куда приезжаем жить.

Во врезающихся в память воспоминаниях о любви, потерях и горестях «Свет мира» ( «The Light of the World» [8] Названия произведений, не переведенных на русский язык, продублированы в тексте на языке оригинала. ) Элизабет Александер описывает эмоциональный крах, постигший ее после смерти мужа, Фикра Габриазиуса, и то, как она и ее сыновья, Соломон и Саймон, поддерживали и направляли друг друга в темном тоннеле скорби на пути к свету.

Элизабет вспоминает, что как-то перед сном тринадцатилетний Саймон спрашивает, не хочет ли она навестить Фикра на небесах.