Коллектив авторов - Переосмысление роли религиозного фактора в глобальных

В последние десятилетия значительно возросла роль религиозного фактора в развитии внутриполитических процессов, когда пришедшие к власти политические силы начинают выстраивать внутреннюю и внешнюю политику государства на принципах ислама.

На сегодняшний день необходимость совместного разрешения глобальных проблем, стоящих перед мировым сообществом, особо остро требует присутствия морально-нравственного измерения в международных отношениях. В связи с этим особую ценность представляют нравственно-этические ориентиры, лежащие в основе мировых и традиционных национально-этнических религий, которые за последние годы значительно укрепили свои позиции в мире. Вместе с тем процессы глобализации способствуют политизации религиозного фактора, который рассматривается многими государствами в качестве фактора «мягкой силы» внешней политики в стремительно меняющихся мировых политических процессах.

При осмыслении роли религиозного фактора в глобальных политических процессах нельзя не сказать об отношениях государства и религии. Эти отношения охватывают политические, правовые, общественные, культурные и иные сферы, где требуется регулирование государственно-конфессиональных вопросов. Так, например, после распада Советского Союза потребовался полный пересмотр отношений государства и религии. В России стали говорить о «религиозном возрождении». А учитывая поликонфессиональность и многонациональность страны, ее федеративное устройство, регулирование этих проблем стало непростым процессом.

Новые явления в мировой политике разворачиваются и на фоне кризиса, в котором оказались многие идеологии, в том числе коммунистическая и либеральная. Набирающей силу тенденцией становится подмена религиозных идеалов, которых придерживаются верующие различных религий, политическими интересами. Это усилило социально-политическую нестабильность в отдельных странах и регионах мира. Интерес к политическим течениям различных религий со стороны населения в значительной степени связан с падением авторитета светской власти.

Религиозный фактор используется в качестве движущей силы во многих политических процессах, которые происходят в различных регионах мира. Усиливается тенденция использования религии для решения экономических и энергетических проблем.

За многими происходящими событиями скрываются геополитические интересы отдельных государств и групп влияния, которые прикрывают свои истинные мотивы религиозным фактором. Наибольшее внимание мирового сообщества приковано к влиянию исламского фактора в мировой политике.

Роль религиозного фактора в глобальных политических процессах изучается целым рядом зарубежных и российских исследователей. В данную монографию вошли научные исследования ученых и преподавателей Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. В ней рассматриваются социально-экономическая среда гетто европейских городов и ее роль в формировании феномена исламизма постиндустриального времени, исследуется кросс-культурная эпистемологическая универсалия как нового ориентира в познании культуры и религии, анализируется генезис радикального ислама в постсоветском Кыргызстане, изучается трансформация роли исламских политических партий Малайзии и Индонезии в свете распространения радикального ислама в Юго-Восточной Азии, рассматривается религиозная дипломатия и ее роль в мировой политике и др.

Монография может представлять интерес для ученых, исследующих значение религиозного фактора в глобальных политических процессах, аспирантов и студентов, изучающих проблемы глобализации и роль религии в современном меняющемся мире, специалистов, осуществляющих практику межрелигиозного диалога и диалога религии и государства.

Мнение редакционной коллегии может не совпадать с позицией авторов докладов. Авторы публикаций несут ответственность за достоверность информации, содержащейся в представленных ими материалах.

К переосмыслению роли религиозного фактора в глобальных политических процессах приводит формирующаяся социально-экономическая среда гетто европейских городов, возрастание ее роли в формировании феномена исламизма постиндустриального времени и громкие события, произошедшие в октябре 2020 года, которые вновь заставили международную общественность вспомнить о проблеме исламского экстремизма в Европе. Первым стало убийство парижского учителя Самюэля Пати, который, выполняя требования школьной программы, демонстрировал в классе карикатуры на пророка Мухаммада. Вторым – террористическая атака в Ницце. В ответ французское правительство приняло Закон об укреплении республиканских принципов, усиливший государственный надзор над школьным образованием, работой религиозных учреждений и миграционными процессами [5] Уздечка для радикалов, https://rg.ru/2021/02/17/vo-francii-priniali-zakon-protiv-ekstremizma.html. .

Пока еще не вполне понятно, какие последствия будут иметь резкие и для многих долгожданные действия французских властей. Однако вряд ли проблему распространения в Европе (и во Франции, в частности) радикальных религиозных идеологий удастся решить лишь силовыми способами. Как показывает практика, меры оперативного воздействия имеют весьма ограниченный ресурс, тем более когда речь идет о сложном феномене, имеющем с некоторого времени глобальный политический характер. После американского вторжения в Ирак и миграционного кризиса второй декады XXI века на Западе начала складываться новая форма радикального ислама, которую с определенной долей условности можно назвать исламизмом постиндустриального времени (радикальный ислам эпохи постмодерна).

Характеризующими новое явление чертами являются следующие:

– приверженность адептов доктрине священной войны (газавата) и уверенность в «спасение мира» через построение глобального халифата;

– безразличие к отличиям между конфессиями и направлениями ислама (главное – быть на пути джихада);

– образ жизни носителей, далекий от религиозных стандартов, сочетающийся с презрением ко всему христианскому и западному;

– особая манера поведения (jihadi cool, jihobbyist), заключающаяся в потреблении специфического культурного и информационного продукта, создаваемого специально для «модерн-джихадистов» [6] Подробнее см.: Демиденко С. В., Кутузова А. А. Трансформация феномена радикального ислама в условиях постиндустриального общества//Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. T. 22. № 4 (2020). http://journals.rudn.ru/political-science/article/view/24947. .