Артем Белевич - Холокост. Уроки истории

Нацистский режим старался опорочить евреев в массовом сознании немцев, стереть обозначавшиеся этим словом личности, оставив лишь абстрактное понятие «враг». Но для этого нужно было объяснить немецкому народу, почему вдруг евреи, жившие с ними бок о бок в течение столетий, вдруг оказались чужими и даже опасными.

Для подкрепления средневековых предрассудков данными научных изысканий нацисты мобилизовали ученых-биологов. Им предстояло на молекулярном уровне выявить «вредоносность» еврейской крови и превосходство «арийской». Правда, отыскать сколько-нибудь достоверные научные доказательства расовой теории не удалось – она была полностью надуманной. Никакие специфические признаки еврейства так и не обнаружили. Щедро финансируемые нацистами «научные исследования» на деле оказались фикцией.

Тогда, чтобы «подстраховаться», гитлеровцы пустили в бой специалистов в гуманитарных науках. Им предстояло подтвердить вредоносность еврейского характера и менталитета, а заодно обосновать великую миссию нацизма и его связь с героическими страницами германской истории. Расовую «науку» нацисты преподносили как сложную, многогранную дисциплину. Целые научные институты изучали влияние еврейства на историю, религию, культуру и философию народов Европы. Работавшие в этих учреждениях «ученые» публиковали монографии и статьи в академических журналах, выступали с докладами на научных конференциях. Сделанные ими «открытия» о разрушительности «еврейского духа» преподносились массовому сознанию с большой помпой.

Все это придавало нацистским измышлениям о неполноценности евреев дополнительный вес и убедительность в глазах немецкого народа. Большинство рядовых немцев приняли факт сегрегации граждан на «расово чистых» и «чуждых» как данность, без особых возражений. Но даже те, кто был твердо уверен в лживости нацистских лозунгов, понемногу начинали сомневаться: «А вдруг и правда?.. Ведь не могут же ученые ошибаться…» Здравому смыслу все сложнее было сопротивляться потоку лицемерной пропаганды.

В тех случаях, когда не удавалось установить национальность человека при помощи генеалогии, обращались к антропологии. В специально созданных центрах расовых исследований измеряли длину носа и размеры черепа, изучали цвет глаз и волос. Нацистские «ученые» пытались вычислить идеальные формы и пропорции, присущие чистокровным «арийцам»

В романе немецкого писателя Ханса Фаллады «Один в Берлине», в основу которого положены реальные события – написание немолодыми супругами антифашистских открыток, – ряд эпизодов посвящен тому, как соседи-немцы пытаются спасти от расправы еврейку фрау Розенталь, имущество которой мечтает разграбить семейка эсэсовцев, тоже живущая по соседству. И то и другое имело место в реальности

Итак, определение «низшей расы» было законодательно закреплено и подкреплено «научными данными». Теперь, чтобы пресечь любое инакомыслие, нацистской партии предстояло взять под контроль все средства массовой коммуникации. Еще в марте 1933 года для этих целей было учреждено Министерство народного просвещения и пропаганды. Возглавил его ближайший соратник Гитлера Йозеф Геббельс, сделавший карьеру в НСДАП благодаря неприкрытой, откровенно циничной демагогии.

Задача тотального контроля над всей информацией в стране была трудно достижимой, однако крайне желанной для Геббельса. Для этого он прибрал к рукам практически все сферы немецкой культуры: прессу, радио, кинематограф. Все достижения науки и техники он использовал в качестве средства для «накачивания» широких масс расистскими идеями. Мастерски манипулируя массовым сознанием, Геббельс исподволь подготавливал население страны к будущей депортации евреев, а после – к их уничтожению.

Но для начала нужно было заручиться поддержкой большинства. Понимая, что общество не поддерживает режим безоговорочно, нацисты решили привлечь на свою сторону его самую подвижную и наиболее подверженную влиянию часть – молодежь. Для этого в ход были пущены мощные средства.

Прежде всего, была проведена масштабная реформа образования. Школьные и университетские программы были коренным образом пересмотрены с учетом расовой политики НСДАП. Образовательные программы в учебных заведениях по всей стране унифицировались, никакого разнообразия идей и мнений не допускалось. Вся образовательная система проходила строгий партийный контроль.

Школьным учителям и университетским преподавателям предстояло стать верными помощниками нацистов в воспитании детей в военно-патриотическом ключе. Естественно, сами педагоги также должны были быть «расово чистыми» и незапятнанными в идеологическом отношении.

Если Гитлер в молодости мечтал стать художником, то Геббельс пробовал свои силы в литературе – в поэзии, прозе и драматургии. В университете он изучал классическую филологию и даже получил докторскую степень. Геббельс неоднократно пытался устроиться на работу в различные издательства, но везде получал отказ. Причину он искал не в собственном слабом таланте, а в редакторах-евреях, которые берут на работу только «своих»

Геббельс не всегда был антисемитом, одно время он даже ухаживал за еврейской девушкой. В молодости будущий министр пропаганды увлекался русской литературой и под впечатлением от книг Достоевского называл Россию «священной страной». Поначалу Геббельс придерживался левых взглядов и критиковал Гитлера, однако партийная карьера очень скоро переменила его взгляды: он стал восхищаться фюрером, презирать Россию и яростно ненавидеть евреев

Основой образования Гитлер и его соратники объявили идеологическую подготовку. Ее задачей было возбуждать в подрастающем поколении расовую ненависть к «врагам нации» и восторг перед всем истинно «арийским». Поэтому основная школьная нагрузка падала на две дисциплины – биологию и историю. Первая учила с ходу определять «чуждую расу», вторая поднимала патриотический дух рассказами о великих немецких завоеваниях и победах. Обязательными к изучению также были история НСДАП и биография фюрера. С малых лет немецких детей заражали антисемитскими воззрениями, убежденностью в превосходстве «арийцев» над прочими «расами».

Критически мыслить или иметь свое мнение юным «арийцам» не полагалось. Поэтому изучение наук, способствующих развитию интеллекта, существенно сокращалось. За счет освободившегося времени вводилось больше физических нагрузок. Значительное внимание уделялось мероприятиям, призванным развивать физические навыки детей и закалять их характер. Детям почти не оставляли свободного времени, тем самым максимально ограждая их от возможного влияния родителей и старших друзей. Надо сказать, большинство родителей не имели ничего против.