Мартин Гилберт - Вторая мировая война. Полная история

По всей оккупированной Германией Польше подобные зверства становились обыденными. 9 ноября группу польских офицеров, а теперь военнопленных провели с поднятыми руками по улицам курорта Цехоцинек. Затем всех застрелили. В Варшаве 9 ноября арестовали тысячу польских интеллектуалов – писателей, журналистов, художников.

Изгнание поляков и евреев из зон, аннексированных Германией, проходило весьма быстро и оборачивалось тяготами для изгнанников. В целом из Познанской области, которая теперь стала называться Вартеланд, изгнали 120 000 поляков, в большинстве своем крестьян, 35 000 – из Данцига – Западной Пруссии, 15 000 – из Восточной Верхней Силезии. «Я назначен фюрером, – заявил Альберт Форстер в Быдгоще 27 ноября, – радетелем немецкого дела в этой стране с явным приказом вновь ее германизировать. Следовательно, моя задача – сделать все возможное, чтобы в следующие несколько лет изгнать любое проявление полонизма, в чем бы оно ни заключалось».

Для евреев, изгнанных из аннексированных областей, одной из зон перемещения было Люблинское воеводство. Здесь 9 ноября шефом полиции и СС был назначен хорошо известный и смертельно опасный антисемит Одило Глобочник. В довоенные годы он был заместителем районного предводителя нацистской партии в Австрии и помогал проложить путь к гитлеровской аннексии и контролю нацистов над этой страной.

Меры, принимавшиеся теперь в генерал-губернаторстве, превосходили по жестокости и даже дикости произвольные избиения и убийства шести довоенных лет нацистской «борьбы». 15 ноября в Лодзи подожгли главную синагогу; местные польские пожарные команды по приказу немцев вызвали только для того, чтобы предотвратить распространение пламени на примыкающие здания. В Варшаве 16 ноября немецкий плакат кратко объявлял о казни в тот день пятнадцати поляков, один из которых был евреем. В Люблине, где располагался новый штаб Одило Глобочника, книги из городской Еврейской религиозной академии свезли на рыночную площадь и сожгли. «Это был вопрос особой гордости, – позднее сообщал немец-очевидец, – уничтожить крупнейшую в Польше талмудическую академию». Огонь горел 24 часа. «Люблинские евреи, – вспоминал немец, – собрались вокруг и горько рыдали, почти заглушая нас своими стонами. Мы вызвали военный оркестр, и солдаты радостными криками перекрыли звуки еврейских стенаний».

«Поистине в глазах нацистов мы просто скот, – заметил в дневнике 18 ноября варшавский педагог Хаим Каплан. – Когда они надзирают над рабочими-евреями, в руках у них хлысты. Всех бьют без жалости». 19 ноября Гиммлер сообщил Гитлеру о «расстреле 380 евреев в Острове».

Теперь по всему генерал-губернаторству начали принимать меры к изоляции евреев от поляков. Среди тех, кого раньше изгнали из польских областей, аннексированных Германией, были евреи из небольшого городка Серпца. Когда они со своими жалкими узлами дошли до Варшавы, стало понятно, что наряду с изгнанием они пережили особое унижение до того, как покинуть Серпц, – их заставили нашить на отворот пиджака желтый знак и снабдить его словом «еврей». 17 ноября в Варшаве Хаим Каплан заметил, что, когда другие варшавские евреи видели эту эмблему, «на их лицах проступал стыд». Каплан посоветовал ответный шаг – приписать после слова «еврей» уточнение «моя гордость». Впрочем, когда он предложил сделать это евреям из Серпца, «знающий человек ответил, что завоеватели называют такие вещи “саботажем” и карают виновного смертью».

23 ноября Ганс Франк заявил из Кракова, что все евреи и еврейки старше десяти лет в генерал-губернаторстве должны носить белую нарукавную повязку шириной в четыре дюйма, «маркированную звездой Сиона, на правом рукаве их нижней и верхней одежды». В Варшаве звезда должна была быть голубой. «Нарушители», предупреждал Франк, будут заключены в тюрьму. Однако против варшавских евреев уже начались куда более жестокие репрессии. За день до объявления Франка пятьдесят три еврея, жившие в здании № 9 по улице Налевки, были расстреляны в качестве мести за гибель польского полицейского, убитого евреем, жившим по тому же адресу. Немцы предложили уплатить за них выкуп, но, когда представители варшавского еврейского совета принесли и отдали деньги в гестапо, им сказали, что арестованные евреи уже расстреляны. Деньги общине так и не вернули.

Казнь пятидесяти трех евреев из дома № 9 по улице Налевки стала первым массовым убийством евреев в Варшаве. Она «вызвала невероятное потрясение в еврейской среде», вспоминал позднее один еврей. В этом акте возмездия погиб сорокапятилетний Самуэль Замковый, один из ведущих гинекологов Варшавы.

Некоторых военнослужащих германской армии происходившее шокировало. 23 ноября, на следующий день после казни жителей улицы Налевки, генерал Петцель, представитель германского военного командования в Вартеланде, написал доклад, отправленный генералом Бласковицем Гитлеру, в котором сообщал, что почти «во всех крупных поселениях» СС и гестапо «осуществляют публичные расстрелы». Более того, Петцель добавлял: «Отбор целиком произволен, а проведение казней во многих случаях отвратительно».

25 ноября служащие ведомства по делам расовой политики в Берлине Эберхард Везель и Герхард Гехт разослали нацистским вожакам, в том числе Гиммлеру, предложения относительно будущего поляков. «Здравоохранение с нашей стороны следует ограничить до мер, достаточных для предотвращения эпидемий на территорию рейха». Следовало «терпеть или стимулировать» любые средства, которые могли бы «ограничить» рождаемость среди поляков. Что касается евреев, «к их санитарной судьбе мы безразличны». Как и в случае с поляками, «их размножение следует сдерживать всеми возможными способами».

С целью подчинения Британии и Франции Гитлер пустил в ход оружие, которое должно было произвести революцию в военном деле. Магнитная мина взрывалась под действием магнитных свойств любого проходящего над ней корабля со стальным корпусом. 14 ноября в Лондоне Черчилль проинформировал военный кабинет о появлении этого нового устройства, которое стало наносить серьезный ущерб британским и французским торговым перевозкам. Германские подлодки уже оставили ряд магнитных мин в важнейшем пункте британского морского судоходства – напротив выхода из устья Темзы. Британский минный заградитель «Эдвенчер» наткнулся на мину и получил тяжелые повреждения. Погибли двенадцать моряков.

Британские морские эксперты работали 24 часа в сутки, чтобы найти способ противостоять тому, что Черчилль назвал на секретном заседании военного кабинета «серьезной угрозой, которая вполне может быть “тайным оружием” Гитлера». Сам Гитлер уже погрузился в планы всеобъемлющей войны на западе. 15 ноября он обсудил их с генералом Роммелем, который проявил свои военные навыки в польской кампании. «Фюрер полностью уверен в успехе, – записал Роммель. – Покушение на него в Мюнхене лишь укрепило его решимость. Чудо видеть все это».