Мартин Гилберт - Вторая мировая война. Полная история

Следствием второго приказа остановиться стало то, что дивизии СС «Мертвая голова» пришлось немного отойти назад через Каналь-д’Эр, чтобы укрепить линию близ Бетюна. Британцы, заметив, что немцы отступают, открыли интенсивный артиллерийский огонь, убив 44 эсэсовца.

Когда позднее тем же вечером генерал Гальдер отправил фон Рундштедту разрешение атаковать Дюнкерк, тот отказался, сказав Гальдеру: «Сначала должны собраться воедино механизированные группы». «Вопреки всем ожиданиям, – заметил через несколько дней армейский адъютант Гитлера, – фюрер оставил решение в целом за фон Рундштедтом». Решение это заключалось только в кратковременной остановке для того, чтобы собраться с силами и дождаться подкреплений. Целью немцев оставалась военная победа. «Следующая цель наших операций, – указал Гитлер в директиве № 13 от 24 мая, – уничтожить французские, английские и бельгийские силы, окруженные в Артуа и Фландрии, посредством концентрического наступления нашего северного фланга и быстрого захвата побережья Ла-Манша в этой области».

Когда прекратилось германское наступление, началось отступление британцев. 24 мая тысяча человек погрузились на корабли в Булони. Двести, однако, не смогли уйти до того, как следующим утром германские войска вошли в порт. Тут над морем у берегов Дюнкерка начались воздушные атаки, одобренные Гитлером. 24 мая был потоплен французский корабль «Шакал». Близ Кале, британский гарнизон которого оказался отрезан даже от Дюнкерка, во время бомбардировки германских позиций на берегу был уничтожен эсминец «Уэссекс» и тяжело поврежден польский эсминец «Бзура».

Теперь британское правительство начало разрабатывать план эвакуации своих войск из Дюнкерка. К востоку от Дюнкеркского полуострова, однако, немцам удалось вбить клин между британскими и бельгийскими силами, удерживавшими линию Менен – Ипр. «Солдаты! – призывал свои войска бельгийский король Леопольд III. – Великая битва, которую мы ждали, началась. Мы будем вести ее всеми своими силами и с величайшей энергией». Битва разворачивалась, добавил король, «на той же земле, на которой мы победоносно встретили захватчика в 1914 г.».

Бельгийские солдаты в ответ на призыв короля продолжили сопротивление, но их контратаки, цель которых заключалась в ликвидации прорыва, были отбиты, хотя и велись с большой энергией. К счастью для британцев, в германском штабном автомобиле, захваченном 25 мая, были документы, в которых содержались точные детали того, как немцы собирались использовать этот прорыв. В результате своевременного получения разведданных британский главнокомандующий лорд Горт смог направить в прорыв две дивизии, которые готовились для атаки в другом направлении. На самом деле это были те самые дивизии, которые должны были пробить путь на юг из германской ловушки в рамках британской части плана Вейгана. Кольцо, из которого можно было эвакуировать войска, можно было удержать, лишь отказавшись от, вероятно, ложной надежды на прорыв на юге. В тот же день, во исполнение беседы Гитлера с генералом фон Рундштедтом, люфтваффе бросило все доступные самолеты в атаку на портовые сооружения в Зебрюгге, Бланкенберге, Остенде, Ньивпорте и Дюнкерке. Не зная, что главным портом эвакуации станет Дюнкерк, Геринг направил основной удар на Остенде.

25 мая, несмотря на приказ Гитлера остановиться, небольшая боевая группа дивизии СС «Мертвая голова» под командованием капитана Гаррера пересекла Каналь-д’Эр близ Бетюна, через который они отступили за день до этого. Заметив британского мотоциклиста, стремительно ехавшего в их направлении, один из эсэсовцев открыл огонь, сбив солдата с машины. Эсэсовцы подошли к нему: он, раненный в плечо, лежал в кювете. Подняв его на ноги, эсэсовцы безуспешно попытались с ним поговорить. Когда британец не ответил, Гаррер достал пистолет и в упор выстрелил ему в голову.

МАЙ 1940 г.

26 мая 1940 г. Гитлер понял, что допустил ужасную ошибку, одобрив приказ об остановке 24 мая. До этого он не оценил должным образом приготовления британских экспедиционных сил к эвакуации. Тем утром, однако, германские разведывательные самолеты сообщили об обнаружении в гавани Дюнкерка тринадцати боевых и девяти транспортных кораблей. «Вероятно, – заключала германская военная разведка, – что началась погрузка британских экспедиционных сил на корабли». В час тридцать дня Гитлер вызвал главнокомандующего вермахтом и согласился, как заметил генерал Йодль, «продолжать наступление с запада силами бронетанковых групп и пехотных дивизий в направлении Турне – Кассель – Дюнкерк». Приказ был отдан по телефону из штаба Гитлера в половине четвертого дня. Через три с половиной часа, в семь вечера, радиосигнал, посланный из лондонского Адмиралтейства вице-адмиралу Бертраму Рамсею в Дувре, инструктировал его: «Начать операцию “Динамо”».

Кодовым именем «Динамо» обозначалась эвакуация как можно большего числа солдат из Дюнкерка. 26 мая ожидалось, что за два дня (как считалось, это максимально доступное время) можно будет забрать 45 000 человек. Как условились Гитлер и фон Рундштедт, люфтваффе всеми силами обрушилось на Дюнкерк, чтобы сделать эвакуацию невозможной. Однако пилоты истребительной авиации, среди которых были британцы, канадцы и поляки, с не меньшей решимостью были готовы очистить небо над побережьем, чтобы эвакуировать как можно большее количество войск. За девять дней эвакуации над берегом были сбиты 176 германских самолетов ценой потери 106 британских воздушных судов. Воздушное сражение помогло предотвратить катастрофу.

Успеху способствовали и британские войска, сражавшиеся в арьергардных боях вдоль дюнкеркского периметра, равно как и осажденные в Кале. Британские войска в Кале под командованием подполковника Клода Николсона втягивали немцев в напряженные бои. Чтобы забрать их, в Кале прибыли корабли. Но незадолго до полуночи 26 мая Николсон получил телеграмму из Военного министерства в Лондоне: «Эвакуация не (повторяю: не) состоится, суда, посланные с этой целью, вернутся в Дувр». Каждый час существования гарнизона в Кале, говорилось в сообщении, оказывал «величайшую помощь британским экспедиционным силам».

Ночью 26 мая президент Рузвельт по радио обратился к американскому Красному Кресту. «Сегодня, – сказал он, – по некогда мирным дорогам Бельгии и Франции движутся миллионы, они бегут от бомб, снарядов и пулеметных обстрелов почти без еды. Они бредут, не зная, где конец пути». Через несколько часов после речи Рузвельта бельгийская армия бросила в бой последние резервы, едва насчитывавшие три полка, но даже их упорство в бою не смогло уничтожить или хотя бы сократить разрыв между британскими и бельгийскими силами. Между Руселаре и Тильтом беззащитными оставались восемь километров фронта; севернее прорыв между Мальдегемом и Урселем открывал дорогу на Брюссель. «Вокруг нас сжимается огненное кольцо, – записал в дневнике 27 мая генерал Оскар Мишьель. – Тысячи беженцев, смешавшись с местным населением, проносятся по узкой полоске земли, полностью открытой артиллерийским обстрелам и бомбардировкам. Наши последние средства к сопротивлению сломлены под тяжестью сокрушительного превосходства; мы более не можем ждать какой-либо помощи или иного выхода, кроме полного поражения».