Адам Минтер - Планета свалок. Путешествия по многомиллиардной мусорной индустрии

Возьмем, к примеру, алюминий. По последним данным Агентства по защите окружающей среды США, в 2010 году американцы собрали в домах и офисах 680 тыс. тонн этого металла – в основном в виде банок от пива и безалкогольных напитков. Звучит солидно, но составляет всего лишь 14,7 % от общего количества алюминиевого лома, собранного в Соединенных Штатах в том году! Остальная часть – еще 3,92 млн. тонн, согласно данным ISRI, – была получена на фабриках, шахтах и фермах; от линий электропередач, автомобилей, старой техники и из бесчисленного количества других источников, которые не имеют ничего общего с домашними или офисными мусорными контейнерами. Чтобы понять, куда и почему уходит алюминий из вашего мусорного бака, нужно понять, куда идет и этот прочий алюминий.

Наконец, я сосредоточился на металле и по личной причине: я сын владельца базы металлолома. Этот бизнес (до сих пор скромно действующий в северном Миннеаполисе) и индустрия в целом (работающая по всему миру) серьезно повлияли на мой взгляд на жизнь. История, которую вы прочитаете, отчасти является моей – приключенческой историей, где маленький мальчик со свалки ушел из дома и отправился путешествовать с помощью мусора, который его семья отправляла в Азию.

Кажется, уже вполне очевидно: я люблю то, что моя бабушка назвала «мусорным бизнесом». Некоторые из моих самых ранних и самых счастливых воспоминаний – о рыскании по семейной базе-свалке в поисках сокровищ, часто вместе с бабушкой. Когда я в отпуске и поблизости есть база, открытая для посетителей, я до сих пор так делаю (приношу извинения своей жене). Когда я оказываюсь в подобных местах – неважно, в Бангалоре, Шанхае или Сан-Паулу, – я чувствую себя дома. Поверьте мне, я знаю о проблемах в этой отрасли, и они будут рассмотрены на страницах моей книги. Но при всех проблемах – а их множество – мир без свалок был бы более грязным и не таким интересным.

Есть факт, верный для любых мест и любых эпох: чем вы богаче и образованнее, тем больше вещей вы будете выбрасывать. В Соединенных Штатах состоятельные люди покупают не только больше вещей, но и больше утилизируемых вещей – например, металлических банок, бутылок и коробок, где находятся нужные им товары. Вот почему, если вы в день сбора мусора проедете по району, населенному обеспеченными и образованными людьми, то увидите зеленые и синие контейнеры, переполненные аккуратно рассортированными газетами, коробками от айпадов, винными бутылками и банками от диетической колы. Если вы отправитесь в бедный район, то и баков, и вторсырья обязательно будет меньше.

Люди в более богатых районах, рассортировавшие мусор, хорошо распорядились своими отходами. Однако у них не было бы шанса стать хорошими распорядителями, не будь они одновременно хорошими потребителями (бедняки не собирают столько вторсырья, в частности, из-за того, что они меньше покупают). Вот статистическое подтверждение такого наблюдения: между 1960 и 2010 годами (последняя дата, для которой Агентство по защите окружающей среды США предоставляет данные) объем вторсырья, собранного американцами в своих домах и на рабочих местах, вырос с 5,6 до 65 млн тонн. Но общий объем произведенных отходов утроился – с 88,1 до 249,9 млн тонн. Несомненно, американцы стали лучше перерабатывать свои отходы, но не менее успешно они стали их и производить. Чем больше росло население, чем оно становилось богаче (а время с 1960 по 2010 год было периодом интенсивного увеличения благосостояния), тем больше оно производило отходов. Фактически за последние пять десятилетий единственное значимое годовое снижение общего количества созданных отходов было после финансового кризиса 2008 года.

Корреляция между доходами и переработкой устанавливалась в течение десятилетий. Рассмотрим, например, округ Хеннепин (Миннесота) с населением 1,168 млн человек. Я родился в Миннеаполисе, крупнейшем городе Хеннепина, и на 2010 год уровень переработки в моем родном городе был на 36-м месте из 41 общины округа: среднегодовой сбор вторсырья на одно домохозяйство составлял 388 фунтов (176 кг). Между тем в расположенном к западу от Миннеаполиса богатом приозерном городе Миннетонка-Бич годовой сбор отходов с одного домохозяйства составлял 838 фунтов (380 кг), обеспечивая городу первое место в этом рейтинге. Почему? Одна из причин в среднем доходе: медианный [7] Если у нас есть набор данных, то медианой называют то значение из набора, меньше и больше которого в этой выборке поровну чисел (если не вдаваться в некоторые тонкости). При рассмотрении среднего значения в случае доходов лучше опираться не на среднее арифметическое, а на медиану выборки – из-за наличия серьезных выбросов в верхнюю сторону (очень богатых людей), которые искажают картину. Простейший пример: если в комнату, где находятся десять человек, входит Билл Гейтс, то средний доход присутствующих (вычисляемый как среднее арифметическое) резко взлетает, в то время как медиана изменяется чуть-чуть. – Прим. пер. доход на одно домохозяйство в Миннетонка-Бич в 2010 году равнялся $168 868, а в Миннеаполисе, где имеются бедные районы, – только $45 838. Естественно, играют роль и другие факторы (например, на момент сбора вышеуказанных данных от жителей Миннеаполиса требовали сортировать вторсырье на семь различных категорий, что раздражало и занимало много времени, а в Миннетонка-Бич обходились одной), но трудно не отметить факт: места наподобие Миннетонка-Бич дают куда больше пригодных к переработке белых коробочек от айпадов и воскресных выпусков The New York Times, чем многоквартирные комплексы в Миннеаполисе.

Когда я жил в Соединенных Штатах, у меня были синие и зеленые контейнеры, и я ощущал этическую потребность заполнять их – и при возможности заполнять их больше, чем выбрасываешь в мусорную корзину. В один контейнер шла бумага, в другой – все остальное. Затем я оставлял их на обочине, однако – благодаря детству, проведенному на семейной базе-свалке, – я чувствовал, что надул сам себя. Алюминиевые банки продавались на вес; во время летних школьных каникул мне часто поручали взвешивать банки, проданные бродягами, студентами и бережливыми гражданами нашему семейному бизнесу. Моя бабушка, выросшая в эпоху Великой депрессии, когда у нее в семье знали цену всему, пригодному к повторному использованию, продолжала настаивать на том, чтобы ее скромное количество банок шло в бизнес, а не отдавалось бесплатно муниципальным программам по утилизации.

Кто работает с отходами, выброшенными из наших домов? В Соединенных Штатах и в других развитых странах это чаще всего не подростки, а города и горстка крупных корпораций, занимающихся переработкой. В некоторых случаях у них нет выбора, и им приходится брать выброшенное в контейнеры. Будь у них выбор, они бы брали только вещи, которые можно с выгодой продать – например, банки, которые не хотела отдавать им моя бабушка. Вещи, которые можно продать с прибылью, – это, как правило, те вещи, которые легко переделать. Из алюминиевой банки легко сделать новую алюминиевую банку; однако кожаный чемодан трудно превратить во что-то другое.