Юрий Громыко - Антропология будущей власти

Но знать, в чем был замысел инженерного изделия и чему он реально служит, очень важно. Поскольку любой гаджет не только к чему-то приобщает, но и от чего-то отлучает, если он – потребительская вещица. Так интернет изобретался для того, чтобы люди могли обмениваться знаниями и идеями. Сегодня он служит, прежде всего, для того, чтобы огромные массы мужчин и женщин, а также существ непонятной половой идентичности смотрели порнографию самого отвратительного и разнузданного типа и были прочно вмонтированы в эту новую потребительскую зависимость, а теневой интернет – darknet – служит для распространения наркотиков и торговли людьми.

Честный инженер стремится понять, к чему привело его техническое решение, понять последствия внедрения созданной им технологии, почему общество именно таким образом стало использовать созданное им технологичное изделие. Разговор про гуманитарные технологии не должен закрывать эту страшную перспективу антикультурности технократизма в целом. Гуманитарные технологии противостоят технократизму, если они приводят к повышению уровня организации сознания и возможности воспринимать новые идеи. Постсоветский Российский технократ– это существо, которое осуществило зачистку производств и инфраструктурных систем от советских научных заделов, связанных с созданием альтернативной Западу техники на основе собственных научных идей. Единственная область, где эта зачистка не была осуществлена – производство нового оружия большей мощности, поскольку это касается вопросов выживания правящего класса. И то, это произошло, поскольку опасность гибели правящего класса от транснационально правящего класса остро почувствовал не правящий класс, а лично Путин. Именно поэтому разработчики военной техники преклонного возраста, которым был дан карт-бланш, отличаются от демонстрационных технократов. Национальный Российский капитализм враждует и конкурирует со всеми странами. Нападение и удар в спину можно ждать в любой момент.

Областью, где придется резко восстанавливать собственное знание и заделы, становятся электроника и IT-технологии, поскольку цифровая инфраструктура начинает определять результативность высокоточного оружия и возможность вмешательства во внутренние дела государства за счет фейковых новостей и цифровой слежки за потребительским поведением населения и манипулирования им. Но в настоящий момент представление о разрозненной цифровизации, идущей в разных областях, заместило представление о необходимости единых подходов работы со знанием, о сведении в систему единых баз и «стволов» знаний в разных областях.

Демонстрационный технократ – это человек, у которого нет своих идей по поводу преобразования общества, который не связывает идеи и содержание культуры с демонстрируемыми технологиями, к которым он относится, как к вещам. А раз у человека нет своих идей, он не может мобилизовать общество на продвижение и рывок. Технологии в виде операционализированных новых средств деятельности являются средством решения выявленных обществом проблем, облегчая физический труд, улучшая качество и объем производства, развивая инфраструктурно-ранспортные связи межу разными населенными пунктами. В этом, кстати, состоит основная фишка японского понимания smart city [14] Kohno, Michi. Latest landscape of smart cities in the West 2017: An observation through the eyes of a Japanese smart city visionary. Michi Creative City Designers Inc. Kindle Edition. в раскрытии умности «умных городов». Умные города по-японски возникают как постановка всеми представителями города – учеными, предпринимателями, властью наиболее важных проблем городской жизни и поиску средств решения данной проблемы с использованием новейших технологий. Но движение идет не от имеющихся технологий, а от постановки самых важных проблем жизни в данном городе – разрушение природного ландшафта, изменение базового типа занятости в городе, старение населения и т. д. Технологии нужны исключительно для решения самой главной проблемы совместной городской жизни.

Следующие антропологические персонажи построены как расщепление целостных процессов восприятия и самоопределения в существующей ситуации. Так расщепление связи родного и вселенского (В. Иванов, А. А. Андрюшков) приводит, с одной стороны, к появлению Твердых Эмигрантов. Это группа абсолютно уверена, что ничего в России сделать не удастся, ничего здесь не будет, поэтому «пора валить» – надо эмигрировать. Конкретно в данный момент следует немножко подождать, пока закончится коронавирусная пандемия, но затем надо, конечно, уезжать из РФ в Италию, Испанию, США или хотя бы в Китай. Ничего создать в России нельзя, реализовать свои идеи невозможно, заниматься предпринимательством не получится, институты профессий разрушены.

Им противостоят почвенные фашизойды, которые готовы в любой момент доказать совершенно исключительный особой характер русского человека, противостоящий угрозе глобализма Запада, начиная от особой роли Иван-чая в борьбе с алкоголизмом и прочими недугами и кончая целым рядом обычаев, традиций и ритуалов, которые обнаруживают уникальный, единственный в своем роде характер русской нации. Почвенные фашизойды восстанавливают подобные подходы на уровне единой оккультной матрицы, когда в борьбе с глобализмом итальянский почвенный фашизойд становится братом российскому почвенному фашизойду. Эти персонажи разрывают сложный процесс самоопределения человека – обнаружения родного во вселенском и проецирование вселенского, планетарного, мирового на родное. Почвенная исключительность, отстаивание своего как нормы, обязательной для всех, навязывание ее всем дополняется отрицанием своего как вообще чего-то достойного и значимого.

К сожалению после присоединения Крыма к России, восстановления исторического присутствия России на этой территории произошло это достаточно страшное расщепление, когда почвенные фашизойды стали выполнять функции пропагандистов особой роли России, и ее исключительности. Элементарная диалектическая связь обязательного противоречия – Россия такая же страна как всякая другая и Россия исключительно уникальная страна, распалась на две догматизированные половинки и перестала образовывать целостность понимания. Другая часть еще более неистово стала доказывать, что в России никогда ничего не было и нет, все сколько-нибудь оригинальное есть только за границей. Отсутствие удобств, инфраструктур, неразвитость территорий стала восприниматься не как огромный объем созидательных задач и открытых возможностей, а как полная обреченность на архаику, деградацию и застой.

Но самый принципиальный и важный разрыв происходит в области восприятия и организации времени как единого процесса, связывающего прошлое, настоящее и будущее. Сегодня возникают три самостоятельных антропологических существа, который разрывают время. Есть так называемые реконструкторы, которые живут исключительно прошлым и застряли в прошлом. Помните из песни Булата Окуджавы: «Какое б новое сраженье ни раскололо б шар земной, я все равно паду на той, на той единственной гражданской…». Та далекая война в голове этого героя песни не закончилась. Но реконструкторы живут в своих отдельных выдуманных и ролевым образом проигрываемых временах.