Александр Никулин - Школа Чаянова. Утопия и сельское развитие

Однако и здесь Чаянов предупреждал о соразмерности: «Всегда следует иметь чувство меры и избегать излишнего пафоса и крикливости» [104] Чаянов А. В. Избранные произведения. С. 113. . Кроме того, нужна мера и в тщательности подготовки к занятию:

…лекторам, владеющим речью, мы бы рекомендовали не доводить подготовку до конца, до составления текста лекции, а заканчивать ее в общих чертах и предоставить остальное творчеству в момент произнесения самой лекции. Получаемые при этом шероховатости с лихвою покрываются свежестью и яркостью непосредственного творчества [105] Чаянов А. В. Избранные произведения. С. 113. .

Насколько наследие педагога Чаянова является востребованным спустя почти 100 лет, в наши дни всеобщей массовой грамотности, находящейся под контролем прагматически ориентированного, шумно разрекламированного бизнес-креативно-бюрократично ориентированного университетского образования по образцу глобально интеллектуального мегамаркета? Не осталась ли классическая и сентиментальная образовательно-исследовательская модель храма науки Чаянова в милом и наивном прошлом земско-советских мечтаний о гуманистически бескорыстном совершенствовании лучших сторон всех страт человеческой природы?

Сегодня многое и стремительно меняется в науке, образовании, жизни. Тем не менее совершенствование естественной человеческой любознательности, передача знания от более опытного к менее опытному исследователю, формирование широты кругозора, дисциплинирование исследовательского мышления, наконец, искусство интеллектуального открытия остаются извечными доминантами человеческого познания, теми самыми искрами прометеева огня, сохранению и приумножению которых столько сил, таланта, изобретательности посвятил Александр Васильевич Чаянов.

Особенно были бы полезны современное переоткрытие научно-педагогических работ А.В. Чаянова и их новая жизнь именно в аграрной сфере. Не секрет, что современные сельскохозяйственные вузы России давно утратили свое интеллектуальное мировое лидерство, характерное для них в начале XX века, и теперь нуждаются в значительной реорганизации [106] Козлов В.В. Роль и место университетов в социально-экономическом развитии России // Проблемы современной экономики. 2015. № 2 (54). С. 337–342. , возрождающей собственное славное, но позабытое педагогическое наследие. Кроме того, ушли в прошлое чаяновские институты земской и советской агрономии, консультировавшие крестьян, но ведь в значительной степени на смену им в современной России создана сеть консультационных сельскохозяйственных центров, работающих с семейными фермерскими и личными подсобными хозяйствами [107] Отчет об оказании консультационной помощи сельскохозяйственным товаропроизводителям и сельскому населению в Российской Федерации в 2014 году / Министерство сельского хозяйства РФ; Федеральный центр сельскохозяйственного консультирования и переподготовки кадров агропромышленного комплекса. М., 2014. .

Этим новым образовательным институтам, также сейчас испытывающим многочисленные трудности становления и развития, безусловно, будет полезен громадный аналитический опыт педагогическо-исследовательских ошибок, открытий, достижений организационно-производственной школы Чаянова.

Отметим далее, что одна из важнейших особенностей педагогики Чаянова заключалась в развитии процессов обучения как синтеза науки и искусства. Ведь он был не только выдающимся ученым, но и замечательным искусствоведом, последовательно стремившимся в собственной интеллектуальной жизни органично сочетать науку и искусство. С юности студент-аграрник Чаянов занимался в классах живописи у К. Юона, писал стихи, консультируясь у В. Брюсова, являлся активным участником художественных выставок, концертов в Москве и России в начале XX века. Чаянов написал несколько собственных художественных произведений – повестей в стилистике фантастических сказок Э.Т. Гофмана и В.Ф. Одоевского, произведений, высоко оцененных Михаилом Булгаковым и в определенной степени повлиявших на его замысел написания романа «Мастер и Маргарита».

Очарованность искусствами очевидна даже в личной жизни ученого. Его первая жена, Елена Григорьева, преподавала ритмику и музыку, а вторая жена, Ольга Гуревич, была искусствоведом – историком театра. Наконец, Чаянов был страстным и компетентным коллекционером произведений живописи, гравюры, скульптуры. Его личная коллекция западноевропейской гравюры считалась одной из лучших в Москве 1920-х годов.

При этом он никогда не оставался лишь высокообразованным интеллектуалом в сфере изящных искусств и высококлассным коллекционером художественных произведений. Нет, Чаянов был настоящим активистом искусства и культуры в самом позитивно деятельностном значении этого слова. Он придавал огромное значение развитию общества, его политической и экономической жизни, прежде всего через перспективы широкого и глубокого развития искусства и культуры. Именно поэтому, например, как экономический и политический деятель российского кооперативного движения Чаянов в годы Октябрьской революции и Гражданской войны предпринял большие усилия по привлечению кооперативных организаций к участию в сохранении и развитии музейных коллекций произведений искусств России. Он лично участвовал в организации и оформлении различных кооперативных художественных выставок, выступал с лекциями по истории искусства и культуры Москвы. Его перу принадлежит ряд научных и публицистических работ, посвященных анализу значения и влияния искусства на развитие истории и современности российского и западноевропейского общества. Не случайно в его повести «Путешествие моего брата Алексея в страну крестьянской утопии» вожди этой вымышленной страны заявляют о себе: «Мы – люди искусства!» [108] Чаянов А. В. Не публиковавшиеся и малоизвестные работы. М.: Дашков и Ко, 2003. С. 291.

Чаянов как коренной москвич, искренне любящий свой город, много и достаточно профессионально занимался его историей. В нашем распоряжении имеется вводная лекция к несохранившемуся чаяновскому курсу по истории Москвы. Это замечательный образец чаяновской визуальной исторической социологии, когда ученый, демонстрируя репродукции старинных московских карт, планов, схем, рисунков и гравюр, мастерски реконструирует историю русской столицы.

В этом тексте Чаянов, не удержавшись от бесстрастного тона академического ученого, в одном из лекционных абзацев патетически заявляет: «Когда начинаешь серьезно изучать Москву и знакомиться с пройденными ее этапами, приходится установить здесь наличие величайшей культуры, углубленных проявлений человеческого духа, поднимавшегося до неизмеримых высот, приходится признать Москву одним из величайших городов по своему глубочайшему содержанию, с которым можно равнять только другие мировые города, как Рим и Париж. Москва не является европейским городом, но в то же время нельзя признать ее азиатской столицей. Она, стоящая на грани двух цивилизаций, претворила в себе достижения этих культур и явила что-то, что совершенно не укладывается в рамки, пригодные для других городов мира» [109] Чаянов А. В. Не публиковавшиеся и малоизвестные работы. М.: Дашков и Ко, 2003. С. 272. .