Шошана Зубофф - Эпоха надзорного капитализма. Битва за человеческое будущее на новых рубежах власти

Исторически важный момент, который стоит здесь отметить, заключается в том, что некогда гонимый Просмотр улиц нашел новую жизнь в своем участии в решительном расширении рынков поведенческих фьючерсов как в интернете, так и в реальном мире. Когда-то предназначавшиеся для таргетированной интернет-рекламы, эти рынки теперь начинают охватывать прогнозы о том, что люди будут делать прямо сейчас, в ближайшее время или в более отдаленном будущем, независимо от того, перемещаются они в интернете или идут по тротуарам и дорогам, по комнатам, залам, магазинам, приемным и коридорам. Эти амбициозные цели предвещают новые вторжения и новое изъятие, по мере того как сопротивление нейтрализуется, а публика впадает в унылую покорность.

Случайно или намеренно, Google обнаружил источник силы любого картографа. Великий историк картографии, Джон Б. Харли, емко сказал об этом: «Империю создали карты». Они необходимы для эффективного «умиротворения, цивилизации и эксплуатации» территорий, желанных или оспариваемых, но на деле еще не захваченных. Чтобы контролировать места и людей, надо их знать. «Сами линии на карте», по словам Харли, – это язык завоевания, на котором «захватчики делят континент между собой в замыслах, отражающих их собственное сложное соперничество и относительную власть». Первое государственное землемерное обследование в США идеально отразило этот язык в своем лозунге: «Порядок для земли» [409]. Картограф – орудие властей как авторов этого порядка; он сводит реальность лишь к двум состояниям: карте и забвению. Истина картографа концентрирует в себе идею, которую Google и все надзорные капиталисты должны запечатлеть в умах всех людей: если вас нет на нашей карте, вы не существуете .

Такие проекты, как Просмотр улиц, научили Google, что он может брать на себя роль властителя над будущим, и это сходит ему с рук. Он научился успешно проводить даже самые спорные операции по изъятию, когда они были необходимы для обеспечения новых жизненно важных путей поставок. Так, когда как по всему миру шли протесты против Просмотра улиц и всего за несколько месяцев до объявления Германией, что Просмотр улиц тайно собирает личную информацию из незащищенных сетей Wi-Fi, Google представил Buzz – платформу, предназначенную для того, чтобы расставить сети Google на пути вожделенного поведенческого излишка, который течет из социальных сетей. Агрессивные методы, которые принес с собой Buzz, – а он распоряжался личной информацией пользователей для произвольного создания их социальных сетей – положили начало новому витку цикла изъятия и связанной с ним драматической борьбе.

Когда Google научился успешно перенаправлять маршруты поставок, уклоняясь от противодействия или нейтрализуя его, он стал еще смелее спускать с цепей псов безрассудства и отправлять их сеять опустошение. Один их многих примеров, наглядно иллюстрирующих стойкость императива извлечения и его воплощение в коммерческой практике, – очки виртуальной реальности Google Glass. Google Glass объединили в себе возможности компьютера, коммуникации, фотографии, отслеживания GPS-координат, извлечения данных и аудио- и видеозаписи в виде удобного для ношения закрепленного на очках устройства. Собираемые им данные – местоположение, аудио, видео, фото и другая личная информация – перемещались с устройства на серверы Google, сливаясь с другими маршрутами поставок в единый колоссальный односторонний поток поведенческого излишка.

Проект рассматривался как предшественник более гибких и менее явных форм носимых компьютерных технологий и захвата излишка. Джон Ханке говорил, что знакомая форма – очки – как нельзя лучше подходит для «ранних этапов освоения» носимых технологий, во многом подобно тому, как первые автомобили походили на запряженные лошадьми повозки. Другими словами, «очки» предназначались для маскировки чего-то вполне беспрецедентного:

В конечном итоге мы хотим, чтобы эти технологии, на каком бы месте вашего тела они ни находились, были полностью оптимизированы для выполняемой ими работы, а не для большей социальной приемлемости на момент их создания, просто потому, что это напоминало бы людям что-то, что они видели в прошлом [410].

Прошло не так много времени с момента стильной презентации очков как последнего писка футуристической моды весной 2012 года, как публика стала испытывать новый ужас перед лицом этого нелепого вторжения. Тех, кто носил это устройство, прозвали «мудочками» («glassholes»), а некоторые компании запретили использование очков на своей территории [411].

Защитники неприкосновенности личной жизни протестовали против «всегда включенной», но «незаметной» записи людей и мест, которая покончит с разумными ожиданиями людей в отношении конфиденциальности и/или анонимности. Они предупреждали о новых рисках, возникающих при применении к этим новым потокам данных программ для распознавания лиц, и предсказывали, что такие технологии, как Glass, в корне изменят поведение людей на публике. В мае 2013 года, как раз тогда, когда Google проводил конференцию для разработчиков по созданию приложений для нового устройства, комитет Конгресса по конфиденциальности обратился к генеральному директору Ларри Пейджу с просьбой предоставить гарантии по защите конфиденциальности в Glass. В апреле 2014 года Исследовательский центр Пью (Pew Research) объявил, что 53 % американцев считают умные носимые устройства «переменой к худшему», в том числе 59 % американских женщин [412].

Google продолжал терпеливо сносить удары, ожидая начала привыкания со стороны публики. В июне того года было объявлено что Glass предложит приложение для обмена видео Livestream, позволяющее пользователям Glass в режиме реального времени транслировать все происходящее вокруг в интернет. На вопрос об этих спорных и бесцеремонных возможностях, которые оказываются в руках любого владельца устройства, генеральный директор Livestream ответил: «В конечном счете правила игры… устанавливает Google» [413]. Сергей Брин дал понять, что не собирается прислушиваться к возражениям, когда сказал в интервью газете Wall Street Journal, что «у людей всегда есть естественная неприязнь к инновациям» [414].

Адаптация началась в 2015 году, когда было объявлено о прекращении продаж Glass. Компания не упомянула ничего, что говорило бы о признании неприятия со стороны общественности или о готовности учесть спорные социальные моменты, вызываемые Glass. В коротком сообщении в блоге говорилось:

Теперь мы готовы надеть наши большие детские башмаки и учиться бегать <���…> вы сможете увидеть будущие версии Glass, когда они будут готовы [415].

Был выбран дизайнер очков, которому поручили преобразить их облик из футуристического устройства во что-то более изящное.