Денис Соловьев - Спецназ Пакистана. Черные Аисты. Спецназ Афганистана

По позиции командира группы, где он был с радистом и ещё одним бойцом, душманы огонь почти не вели, и это сыграло свою роль. Когда огонь группы из-за нехватки боеприпасов ослаб, и стало тяжело сдерживать атаки моджахедов, в тыл ударили позабытые ими спецназовцы. Результатом стало уничтожение более десятка врагов. В ответ разъяренные «духи» открыли огнь из ДШК и гранатометов. От пуль и гранат камень разлетался, нанося дополнительные раны бойцам. Из-за отсутствия перевязочных средств в ход шли тельняшки. Высшей точки напряжения бой достиг около четырех часов утра, когда моджахеды пошли на очередной штурм.

Боеприпасы были на исходе. Выхода почти не оставалось, когда появились вертолеты. Выручили вертолетчики-штрафники, с базы в районе Кандагара, имевшие различные служебные проблемы. Вертушки своим огнем отбросили «духов» от позиций спецназовцев. Погрузив в транспорт двоих погибших и семнадцать раненых бойцов, группа улетела с поля боя. Впоследствии разведка узнала, что спецназ уничтожил 372 моджахеда. Командовал ими почти неизвестный тогда Усама бен Ладен. Сообщалось, что по окончании боя бен Ладен, вне себя от злости, топтал свою чалму и проклинал помощников. В поселениях, контролируемых моджахедами, объявили траур на неделю, а их руководители дали клятву уничтожить четыреста пятьдесят девятую роту.

Вспоминает Игорь Семенов, офицер отряда: «Отряд формировался в основном из добровольцев. Приказ был подписан директивой Генштаба 30 декабря 1984 года с местом дислокации в г. Марьина Горка Белорусский военный округ. «Отряд формировался в основном из добровольцев. Приказ был подписан директивой Генштаба 30 декабря 1984 года с местом дислокации в г. Марьина Горка (Белорусский военный округ).

Где-то действительно это были ребята, шедшие по доброй воле, где-то те, от кого избавились. Но, честно говоря, ни одного подлеца в этой большой массе людей, прибывших из разных уголков Союза, не было. Были молодые, полные энергии и сил, лившихся порой через край, ребята. Приходили они из наших бригад в Изяславе (Украина), Уссурийске, много было белорусов из Марьиной Горки. Поначалу было тяжело. И водку частенько приходилось изымать, и синяков хватало у многих. Шла так называемая притирка людей в коллективе». Отряд готовился к отправке в Афганистан. До 10 января шла непрерывная подготовка, личный состав спал по шесть часов в сутки.

Шла подготовка техники и оружия. По словам очевидцев, «хоть немного, но чему-то научились на стрельбище». Это тоже сыграет роковую роль в этой трагедии. На войну отправляли 18-летних пацанов, толком даже не умеющих обращаться с оружием.10 января 1985 года с интервалом в сутки тремя эшелонами отряд ушел из Белоруссии в центр подготовки спецназа в городе Чирчик (Узбекистан).

Вспоминает Юрий Филиппович, старшина отряда: «В январе прибыли в Чирчик. Там занимались боевым слаживанием, вождением, стрельбой, совершали марш-броски. Люди уже освоились, перезнакомились. Самой дружной была первая группа, она в основном была из Изяслава, так что друг друга знали хорошо. Да и командиром взвода был лейтенант Николай Кузнецов, выпускник Ленинградского Суворовского военного училища и Ленинградского общевойскового командного училища, «Кузнечик», как мы его называли. Ну, а во втором взводе отличался сержант Виктор Тарасов. Был общительным, веселым парнем, играл на гитаре». 11 марта отряд погрузился на платформы и направился в Термез, где получил боевой комплект. В десять вечера 17 марта был получен приказ о пересечении границы. Ребята шли навстречу своей смерти… Сержант Виктор Тарасов, как будто предчувствуя беду, сделал за несколько лет до этого запись в своем блокноте.

Вспоминает Юрий Филиппович, старшина отряда: «28 марта наша рота прибыла в Асадабад. А где-то числа 15 апреля на вертолетах вылетели в Джелалабад, где совместно с первым батальоном наша рота проводила боевую операцию. Собственно, операцию проводил первый батальон, а наша рота оставалась на вторых ролях, во втором эшелоне. Таким образом, по замыслу начальства, нас решили «обстрелять». Но, по отзывам солдат, операция эта ничего не дала. Настоящего боя они так и не почувствовали. У многих сложилось превратное представление о несерьезности противника. Операция эта лишь добавила солдатам самонадеянности». Вспоминает Сергей Таран, офицер отряда: «У многих в отряде сложилось представление, что «духи» нас боятся, что они не воины; готовы все бросать и убегать при одном нашем появлении, что главная наша задача состояла лишь в том, чтобы успеть уничтожить или пленить их до того, как они разбегутся». 20 апреля 1985 года в 22.00 1-я рота 334-го Отдельного отряда специального назначения выдвинулась из Асадабада к паромной переправе через реку Кунар, получив приказ прочесать кишлак Сангам, находившийся в Мараварском ущелье всего в трех километрах от расположения части.

По разведданным, в нем был душманский пост с постоянным составом из 8-10 человек. С господствующих высот по обеим сторонам ущелья 1-ю роту должны были прикрывать две другие – 2-я и 3-я. Одновременно отвлекающий маневр начала совершать бронегруппа, состоявшая из восьми БМП и двух танков и обязанная в экстренном случае оказать поддержку пешему отряду. Задача ставилась так, что даже офицеры батальона считали операцию скорее учебной, чем боевой. Подчеркнем, что и офицеры, и солдаты 1-й роты до этого дня участвовали в боевых действиях лишь однажды, в качестве прикрытия, и не имели непосредственного соприкосновения с противником. Проще говоря, были необстрелянными. Личный состав рвался в бой. Настроение у всех было радостно-возбужденным. На него не повлияли ни тревожные намеки паромщиков-афганцев во время переправы через Кунар, ни исчезновение двух местных проводников сразу после нее. К 5.00 21 апреля 1-я рота вышла на восточную окраину Сангама, расположенного в пяти километрах от границы с Пакистаном, и прочесала его.

Противника в кишлаке не оказалось, хотя и были обнаружены следы его недавнего здесь пребывания. По сути дела поставленная задача была полностью выполнена. С этого момента, по официальной версии, командир батальона майор Терентьев теряет радиосвязь с 1-й ротой, разбившейся на четыре группы и начавшей продвижение в глубь ущелья к кишлаку Даридам. Очевидцы же утверждают, что ротный – капитан Николай Цебрук – получил приказ на дальнейшее прочесывание лично от комбата. Так или иначе, две группы втянулись в Даридам по левой и две во главе с ротным по правой стороне Мараварского ущелья. Таким образом, рота осталась без прикрытия сверху – Даридам визуально наблюдал со своего НП (наблюдательного пункта) только командир 3-й роты, который и докладывал комбату о происходящем. Первой врагов заметила группа лейтенанта Николая Кузнецова. Он связался с Цебруком и сообщил, что преследует двух душманов, уходящих в сторону кишлака Нетав и далее в Чинау. Вскоре группа ротного услышала выстрелы, а затем интенсивную перестрелку. Цебрук, оставив с группой своего связиста и взяв четверых бойцов, отправился туда, где завязался бой, оставшиеся же поднялись по правому склону и залегли на каменной террасе. Свидетели и люди, позднее анализировавшие события того дня, единодушны в своем мнении: ротный первым понял и осознал то, что уже произошло и что неминуемо должно было произойти. И отправился искать свою смерть. И нашел ее – он был убит пулей в горло.